Неточные совпадения
Держась за верх рамы, девушка смотрела и улыбалась. Вдруг нечто, подобное отдаленному зову, всколыхнуло ее изнутри и вовне, и она как бы
проснулась еще раз от явной действительности к тому, что явнее и несомненнее.
С этой минуты ликующее богатство
сознания не оставляло ее. Так, понимая, слушаем мы речи людей, но, если повторить сказанное, поймем еще раз,
с иным, новым значением. То же было и
с ней.
А если закипит еще у него воображение, восстанут забытые воспоминания, неисполненные мечты, если в совести зашевелятся упреки за прожитую так, а не иначе жизнь — он спит непокойно,
просыпается, вскакивает
с постели, иногда плачет холодными слезами безнадежности по светлом, навсегда угаснувшем идеале жизни, как плачут по дорогом усопшем,
с горьким чувством
сознания, что недовольно сделали для него при жизни.
Вера
просыпалась, спрашивала: «Ты спишь, Наташа?» — и, не получив ответа, закрывала глаза, по временам открывая их
с мучительным вздохом опять, лишь только память и
сознание напомнят ей ее положение.
Первое чувство, испытанное Нехлюдовым на другой день, когда он
проснулся, было
сознание того, что
с ним что-то случилось, и прежде даже чем он вспомнил, что случилось, он знал уже, что случилось что-то важное и хорошее.
Когда я встретился
с ней в той роковой комнате, во мне еще не было ясного
сознания моей любви; оно не
проснулось даже тогда, когда я сидел
с ее братом в бессмысленном и тягостном молчании… оно вспыхнуло
с неудержимой силой лишь несколько мгновений спустя, когда, испуганный возможностью несчастья, я стал искать и звать ее… но уж тогда было поздно.
Я обиделся и отошел
с некоторой раной в душе. После этого каждый вечер я ложился в постель и каждое утро
просыпался с щемящим
сознанием непонятной для меня отчужденности Кучальского. Мое детское чувство было оскорблено и доставляло мне страдание.
В Карачунском
проснулось смутное
сознание своей несправедливости, и он
с ужасом оглянулся назад, где чередой проходили тени его прошлого.
Это
сознание своего одиночества
проснулось с новою силой.
Ведь ты только мешаешь ей и тревожишь ее, а пособить не можешь…» Но
с гневом встречала такие речи моя мать и отвечала, что покуда искра жизни тлеется во мне, она не перестанет делать все что может для моего спасенья, — и снова клала меня, бесчувственного, в крепительную ванну, вливала в рот рейнвейну или бульону, целые часы растирала мне грудь и спину голыми руками, а если и это не помогало, то наполняла легкие мои своим дыханьем — и я, после глубокого вздоха, начинал дышать сильнее, как будто
просыпался к жизни, получал
сознание, начинал принимать пищу и говорить, и даже поправлялся на некоторое время.
Все эти дни Бобров находился под обаянием разговора на вокзале. Сотни раз он вспоминал его в мельчайших подробностях и
с каждым разом прозревал в словах Нины более глубокое значение. По утрам он
просыпался со смутным
сознанием чего-то большого и светлого, что посетило его душу и обещает ему в будущем много блаженства.
Иначе и невозможно: как скоро
сознание правды и права, здравый смысл
проснулись в людях, они непременно требуют не только отвлеченного
с ними согласия (которым так блистали всегда добродетельные герои прежнего времени), но и внесение их в жизнь, в деятельность.
Наконец, еще третье предположение: быть может, в нас
проснулось сознание абсолютной несправедливости старых порядков, и вследствие того потребность новых форм жизни явилась уже делом, необходимым для удовлетворения человеческой совести вообще? — но в таком случае, почему же это
сознание не напоминает о себе и теперь
с тою же предполагаемою страстною настойчивостью,
с какою оно напоминало о себе в первые минуты своего возникновения? почему оно улетучилось в глазах наших, и притом улетучилось, не подвергаясь никаким серьезным испытаниям?
Так кончился этот первый день моего нового настроения. А на утро я опять
проснулся как будто успокоившимся, но все же
с сознанием, что это настроение заняло еще некоторое пространство в душе.
Но только мертвый не
просыпается, а и заживо похороненному дается одна минуточка для
сознания, — наступил час горького пробуждения и для Сашки Жегулева. Произошло это в первых числах сентября при разгроме одной усадьбы, на границе уезда, вдали от прежнего, уже покинутого становища, — уже
с неделю, ограниченные числом, жили братья в потайном убежище за Желтухинским болотом.
Когда он
проснулся в камере
с ясным
сознанием, что
с жизнью все покончено, что впереди только несколько часов ожидания в пустоте и смерть, — стало как-то странно.
И вдруг то необыкновенно хорошее, радостное и мирное, чего я не испытывал
с самого детства, нахлынуло на меня вместе
с сознанием, что я далек от смерти, что впереди еще целая жизнь, которую я, наверно, сумею повернуть по-своему (о! наверно сумею), и я, хотя
с трудом, повернулся на бок, поджал ноги, подложил ладонь под голову и заснул, точно так, как в детстве, когда, бывало,
проснешься ночью возле спящей матери, когда в окно стучит ветер, и в трубе жалобно воет буря, и бревна дома стреляют, как из пистолета, от лютого мороза, и начнешь тихонько плакать, и боясь и желая разбудить мать, и она
проснется, сквозь сон поцелует и перекрестит, и, успокоенный, свертываешься калачиком и засыпаешь
с отрадой в маленькой душе.
Позднее других
проснулся Славянов-Райский. Он был в тяжелом, грузном похмелье,
с оцепеневшими руками и ногами,
с отвратительным вкусом во рту.
Сознание возвращалось к нему очень медленно, и каждое движение причиняло боль в голове и тошноту. Ему
с трудом удалось вспомнить, где он был днем, как напился пьяным и как попал из ресторана в убежище.
Я
проснулся утром, я думаю, в восьмом часу, и в комнате было уже почти совсем светло. Я
проснулся разом
с полным
сознанием и вдруг открыл глаза. Она стояла у стола и держала в руках револьвер. Она не видела, что я
проснулся и гляжу. И вдруг я вижу, что она стала надвигаться ко мне
с револьвером в руках. Я быстро закрыл глаза и притворился крепко спящим.
Я
проснулся с болью в темени: вероятно, он таки пытался Меня откупорить! Мой гнев был так велик, что я не улыбнулся, не вздохнул лишний раз и не пошевельнулся, — Я просто и спокойно еще раз убил Вандергуда. Я стиснул спокойно зубы, сделал глаза прямыми, спокойными, вытянул мое тело во всю длину — и спокойно застыл в
сознании моего великого Я. Океан мог бы ринуться на Меня, и Я не шевельнул бы ресницей — довольно! Пойди вон, мой друг, Я хочу быть один.
Александра Михайловна возвращалась домой. В голове шумело, и в этом шуме подплывали к
сознанию уже знакомые ей уродливые, самое ее пугавшие мысли. Может быть, потому, что молодой человек,
с которым ушла девушка, был красив, и в Александре Михайловне
проснулась женщина, но на душе было грустно и одиноко. И она думала: проходит ее молодость, гибнет напрасно красота. Кому польза, что она идет честным путем?…
Человек, в котором
проснулось разумное
сознание, но который вместе
с тем понимает свою жизнь только как личную, находится в том же мучительном состоянии, в котором находилось бы животное, которое, признав своей жизнью движение вещества, не признавало бы своего закона личности, а только видело бы свою жизнь в подчинении себя законам вещества, которые совершаются и без его усилия.
Наутро она
проснулась с давящим
сознанием своего позора, ее единственной мыслью было скорей бежать из этого подлого дома, бежать и где-нибудь далеко, далеко отсюда забыть неподдающееся забвению горе.
Пьер
проснулся 3-го сентября поздно. Голова его болела, платье, в котором он спал не раздеваясь, тяготило его тело, и на душе было смутное
сознание чего-то постыдного, совершенного накануне; это постыдное был вчерашний разговор
с капитаном Рамбалем.