Неточные совпадения
Городничий. Батюшки, не милы мне теперь ваши зайцы: у меня инкогнито
проклятое сидит в голове. Так и ждешь, что вот отворится
дверь и — шасть…
— Лжешь ты все! — завопил Раскольников, уже не удерживаясь, — лжешь, полишинель [Полишинель — шут, паяц (от фр. polichinelle).]
проклятый! — и бросился на ретировавшегося к
дверям, но нисколько не струсившего Порфирия.
— Ah, sacre [А,
проклятый…(франц.)] — послышался вдруг голос Ламберта из-за
дверей, и он быстро отпер.
— Что ты сделала, Верка
проклятая? А? — но
проклятой Верки уже не было в зале; мать бросилась к ней в комнату, но
дверь Верочкиной комнаты была заперта: мать надвинула всем корпусом на
дверь, чтобы выломать ее, но
дверь не подавалась, а
проклятая Верка сказала...
— Для чего спросил я сдуру, чем он мажет сапоги! — произнес Чуб, поглядывая на
двери, в которые вышел голова. — Ай да Солоха! эдакого человека засадить в мешок!.. Вишь, чертова баба! А я дурак… да где же тот
проклятый мешок?
— Ох, продал
проклятый язык! — виновато забормотал он, озираясь на запертую
дверь. — Ведь сегодня твоего брата Симона женим… да.
Я было опять хотел отворить
дверь и оставить моего сконфузившегося, благодарного и раздавленного стыдом доктора, но
проклятый кашель как раз опять захватил меня.
— Да, кстати: вот, кажется, штоф наливки, — сказал тот, который допрашивал хозяина. — Мы его разопьем вместе с этой затворницей. Выходи, красавица, а не то
двери вон!.. Эк она приперлась,
проклятая!.. Ну-ка, товарищи, разом!
Муаррон (из
двери). Сганарель
проклятый!
Однако ж думает, дай-ка я ударю по морде
проклятую собаку, авось-либо перестанет выть, — и, взявши кочергу, вышла отворить
дверь.
— Запри! — изнеможенно обратился он к Михеичу. — О, Яшка, Яшка! — прошипел он, обращаясь к
дверям. — Кажется, ежели мог бы, вот как бы тебя растер,
проклятого, вот как!..
Послышался громкий собачий лай, за лаем внушительное «цыц,
проклятая!», визг, возня за
дверью…
— Проходит неделя, другая… Сижу я у себя дома и что-то строчу. Вдруг отворяется
дверь и входит она… пьяная. «Возьмите, говорит, назад
проклятые ваши деньги!» — и бросила мне в лицо пачку. Не выдержала, значит! Я подобрал деньги, сосчитал… Пятисот не хватало. Только пятьсот и успела прокутить.
Пошел я на крыльцо, отворил
дверь, кот мне под ноги шасть, и никогда я, на своем веку страху не испытавший, тогда, сознаюсь, дрогнул, под ноги себе посмотрел, хотел ногой кота ударить в сердцах, что он меня испугал, только он,
проклятый, у меня между ног проскочил и был таков, а в это время над головой у меня что-то вдруг зашуршало!
Он взял меня за руку, отворил одну из
дверей той комнаты, в которой мы находились, и — как бы вы думали? — мы очутились в той самой
проклятой избушке, где грозили мне скелеты.