Неточные совпадения
Она
прошла в третий этаж, повернула
в галерею и позвонила
в девятый нумер, на дверях которого было написано мелом: „Капернаумов портной“.
Она казалась выше того мира,
в который нисходила
в три года раз; ни с кем не говорила, никуда не выезжала, а сидела
в угольной зеленой комнате с тремя старушками, да через сад, пешком, по крытой
галерее,
ходила в церковь и садилась на стул за ширмы.
Покончивши с портретною
галереею родных и сестрицыных женихов, я считаю нужным возвратиться назад, чтобы дополнить изображение той обстановки, среди которой протекло мое детство
в Малиновце. Там скучивалась крепостная масса, там жили соседи-помещики, и с помощью этих двух факторов
в результате получалось пресловутое пошехонское раздолье. Стало быть,
пройти их молчанием — значило бы пропустить именно то, что сообщало тон всей картине.
Мы стали
ходить два раза
в неделю
в гусарский манеж, где на лошадях запасного эскадрона учились у полковника Кнабенау, под главным руководством генерала Левашова, который и прежде того, видя нас часто
в галерее манежа во время верховой езды своих гусар, обращался к нам с приветом и вопросом: когда мы начнем учиться ездить?
Львенка увели с крыльца, и толпа, напутствуемая энергическими замечаниями служителей, разошлась. Перед
галереей проходил служитель
в синей куртке и робеспьеровском колпаке из красного сукна.
Прошли они и очутились
в картинной
галерее, потом еще
в какой-то комнате с шкафами с серебром, и
в каждой комнате стояли ливрейные лакеи и с любопытством на них посматривали.
В течение месяца перед моими глазами
прошла целая портретная
галерея лиц.
Во все отпускные дни (а их теперь стало гораздо больше после победы над Колосовым) он
ходил в Третьяковскую
галерею, Строгановскую школу,
в Училище живописи и ваяния или брал уроки у Петра Ивановича Шмелькова [Шмельков — талантливый рисовальщик.
Ходил по острову такой анекдот, что будто, работая что-то такое
в Дрезденской
галерее, Журавка хотел объяснить своему профессору несовершенства нарисованной где-то собаки и заговорил...
Дни проводил я
в этой тишине,
в церковных сумерках, а
в длинные вечера играл на бильярде или
ходил в театр на
галерею в своей новой триковой паре, которую я купил себе на заработанные деньги. У Ажогиных уже начались спектакли и концерты; декорации писал теперь один Редька. Он рассказывал мне содержание пьес и живых картин, какие ему приходилось видеть у Ажогиных, и я слушал его с завистью. Меня сильно тянуло на репетиции, но идти к Ажогиным я не решался.
Мы
прошли сквозь ослепительные лучи зал, по которым я следовал вчера за Попом
в библиотеку, и застали Ганувера
в картинной
галерее. С ним был Дюрок, он
ходил наискось от стола к окну и обратно. Ганувер сидел, положив подбородок
в сложенные на столе руки, и задумчиво следил, как
ходит Дюрок. Две белые статуи
в конце
галереи и яркий свет больших окон из целых стекол, доходящих до самого паркета, придавали огромному помещению открытый и веселый характер.
Все мы вышли из
галереи и
прошли несколько комнат, где было хорошо, как
в саду из дорогих вещей, если бы такой сад был. Поп и я шли сзади. При повороте он удержал меня за руку...
Проходя между барьером и первым рядом кресел, режиссер мог различить сквозь мрак только арену цирка, обозначавшуюся круглым мутно-желтоватым пятном; остальное все: опустевшие ряды кресел, амфитеатр, верхние
галереи — уходило
в темноту, местами неопределенно чернея, местами пропадая
в туманной мгле, крепко пропитанной кисло-сладким запахом конюшни, аммиака, сырого песку и опилок.
Пользуясь часом общего
в Обломовке послеобеденного сна, он разминался, бывало: «…взбегал на
галерею (куда не позволялось
ходить, потому что она каждую минуту готова была развалиться), обегал по скрипучим доскам кругом, лазил на голубятню, забирался
в глушь сада, слушал, как жужжит жук, и далеко следил глазами его полет
в воздухе».
Проходя по стеклянной
галерее, я по какому-то невольному побуждению взглянул
в окно комнаты,
в которой оставил Христю, — и увидел, что бедная девушка лежала ниц на полу и, вытянув крепко схваченные руки, с таким усилием удерживала свои рыдания, что ее спину и плечи судорожно вело и коробило, меж тем как тонкие белые пальцы нежных рук посинели и корчились.
В галерее ему пришлось жутко от празднично приодетого «мужичья». Он за этот год, —
прошло ровно столько со спуска парохода «Батрак», — стал еще брезгливее по части простого люда, находил, что «чумазого» слишком распустили, что он всюду «прет» со своим «неумытым рылом». Эти выражения выскакивали у него и
в разговорах.
С бульвара повернул он вправо,
прошел по мосту через канаву и направился к театру. Только тогда вспомнил он про поручение Серафимы и сообразил, что
в деревянной
галерее, на той же канаве, он, наверно, найдет «тетенек», купит у них платки, потом зайдет
в одну из цирюлен, испокон века ютящихся на канаве, около театра, где-нибудь перекусит, — он очень рано обедал, — и пойдет
в театр смотреть Ермолову
в «Марии Стюарт».
—
В портретную
галерею прошли! — отвечал тот.
Ордынцевы и Богодаров отправились
в садовый ресторан. Они сели
в стеклянной
галерее и пили чай. Мимо
прошел студент
в потертой серой тужурке. Вдруг он нерешительно остановился, подошел и сказал, улыбаясь...
Вторая
галерея, западная, примыкала к застройке флигеля, через который государыня из внутренних покоев
ходила в Эрмитаж.
Несколько раз
в короткую майскую ночь с зарей, сливающейся с зарей, Альбина выходила из горницы постоялого двора мимо вонючей
галереи на заднее крыльцо. Казак все еще не спал и, спустив ноги, сидел на стоявшей подле тарантаса пустой телеге. Только перед рассветом, когда петухи уже проснулись и перекликались со двора на двор, Альбина,
сойдя вниз, нашла время переговорить с мужем. Казак храпел, развалившись
в телеге. Она осторожно подошла к тарантасу и толкнула ящик.