Неточные совпадения
Смотритель, тот самый, который направил Нехлюдова
в женское
отделение, очевидно заинтересованный им,
пришел в это
отделение и, увидав Нехлюдова не у решетки, спросил его, почему он не говорит с той, с кем ему нужно. Нехлюдов высморкался и, встряхнувшись, стараясь иметь спокойный вид, отвечал...
В Петербурге у Нехлюдова было три дела: кассационное прошение Масловой
в Сенате, дело Федосьи Бирюковой
в комиссии прошений и, по поручению Веры Богодуховской, дело
в жандармском управлении или
в 3-м
отделении об освобождении Шустовой и о свидании матери с сыном, содержащимся
в крепости, о котором
прислала ему записку Вера Богодуховская.
Переписывая мое письмо, мне
пришло в голову, для чего же это я пишу Орлову по-французски. По-русски кантонист какой-нибудь
в его канцелярии или
в канцелярии III
Отделения может его прочесть, его могут послать
в сенат, и молодой обер-секретарь покажет его писцам; зачем же их лишать этого удовольствия? А потому я перевел письмо. Вот оно...
Вот этот-то профессор, которого надобно было вычесть для того, чтоб осталось девять, стал больше и больше делать дерзостей студентам; студенты решились прогнать его из аудитории. Сговорившись, они
прислали в наше
отделение двух парламентеров, приглашая меня
прийти с вспомогательным войском. Я тотчас объявил клич идти войной на Малова, несколько человек пошли со мной; когда мы
пришли в политическую аудиторию, Малов был налицо и видел нас.
— Нет, вы видели подвальную, ее мы уже сломали, а под ней еще была, самая страшная:
в одном ее
отделении картошка и дрова лежали, а другая половина была наглухо замурована… Мы и сами не знали, что там помещение есть. Пролом сделали, и наткнулись мы на дубовую, железом кованную дверь. Насилу сломали, а за дверью — скелет человеческий… Как сорвали дверь — как загремит, как цепи звякнули… Кости похоронили. Полиция
приходила, а пристав и цепи унес куда-то.
Он
приходил в раздевальню «дворянского»
отделения, сидел
в ней часа два, принимал от приказчика выручку и клал ее
в несгораемый шкаф. Затем звал цирюльника. Он ежедневно брился — благо даром, не платить же своему деньги, а
в одиннадцать часов аккуратно являлся брат Федор, забирал из шкафа пачки денег, оставляя серебро брату, — и уходил.
Где власть? где, спрашиваю вас, власть? Намеднись
прихожу за справкой
в департамент Расхищений и Раздач 34 — был уж второй час — спрашиваю: начальник
отделения такой-то здесь? — Они, говорят,
в три часа
приходят. — А столоначальник здесь? — И они, говорят, раньше как через час не
придут. — Кто же, спрашиваю, у вас дела-то делает? — Так, поверите ли, даже сторожа смеются!
Исстари было там заведено, что коли проситель
пришел, прямо идет
в отделение; там сделают ему какую-нибудь справочку, он рублик либо два — все уж беспременно
в стол даст; а нынче и думать забудь: собаки посторонней
в канцелярские комнаты не пустят.
— Аминь! — примолвил дядя, положив ему руки на плечи. — Ну, Александр, советую тебе не медлить: сейчас же напиши к Ивану Иванычу, чтобы
прислал тебе работу
в отделение сельского хозяйства. Ты по горячим следам, после всех глупостей, теперь напишешь преумную вещь. А он все заговаривает: «Что ж, говорит, ваш племянник…»
— Но постойте, — прервал я Баклушина, — вас за это только могли всего-то лет на десять, ну на двенадцать, на полный срок,
в гражданский разряд
прислать; а ведь вы
в особом
отделении. Как это можно?
Так и останется
в результате, что Сушилов за рубль серебром да за красную рубаху
в «особое
отделение»
пришел.
Да и за что же его
прислали бы
в особое
отделение?
Началось это с того, что однажды вечером,
придя в охранное
отделение со спешным докладом о своих расспросах, Климков встретил там необычное и непонятное: чиновники, агенты, писаря и филёры как будто надели новые лица, все были странно не похожи сами на себя, чему-то удивлялись и как будто радовались, говорили то очень тихо, таинственно, то громко и злобно.
— Один агент охранного
отделения прислал эти бумаги и покорнейше просит прочитать их. Он уехал
в Аргентину…
— Ступай ты, отдай ему это!
В руки прямо, лично ему. Иди! Скажи… — Маклаков оборвался, помолчал. — «Один агент охранного
отделения прислал вам эти бумаги и покорнейше просит» — так и скажи, не забудь — «покорнейше просит! — прочитать их». Я тебя подожду тут, — иди! Но, смотри, не говори ему, что я здесь. А если он спросит — скажи: «бежал, уехал
в Аргентину». Повтори!
В августе Редька приказал нам собираться на линию. Дня за два перед тем, как нас «погнали» за город, ко мне
пришел отец. Он сел и не спеша, не глядя на меня, вытер свое красное лицо, потом достал из кармана наш городской «Вестник» и медленно, с ударением на каждом слове, прочел о том, что мой сверстник, сын управляющего конторою Государственного банка, назначен начальником
отделения в казенной палате.
В селе говорят про Аксинью, что она забрала большую силу; и правда, когда она утром едет к себе на завод, с наивной улыбкой, красивая, счастливая, и когда потом распоряжается на заводе, то чувствуется
в ней большая сила. Ее все боятся и дома, и
в селе, и на заводе. Когда она
приходит на почту, то начальник почтового
отделения вскакивает и говорит ей...
Пришел батюшка.
В обоих
отделениях первого класса учил не свой, гимназический священник, а из посторонней церкви, по фамилии Пещерский. А настоятелем гимназической церкви был отец Михаил, маленький, седенький, голубоглазый старичок, похожий на Николая-угодника, человек отменной доброты и душевной нежности, заступник и ходатай перед директором за провинившихся почти единственное лицо, о котором Буланин вынес из стен корпуса светлое воспоминание.
А
в четверг, после утреннего чая, всех кадет младшей роты, вместо того чтобы распустить по классам, построили
в рекреационной зале. Собрались воспитатели всех четырех
отделений, первого и второго класса, и наконец — и это было уж совсем необыкновенным явлением —
пришел директор. Было еще не светло, и
в классах горели лампы.
— Ты верно не сумел угодить начальнику
отделения, — продолжала она, — ну что за беда, что он твоими руками жар загребает;
придет и твое время, а покаместь, если не будешь искать
в людях, и бог тебя не взыщет.
— Нет-с, Алексей Иванович, вы не плюйтесь, потому что я очень заинтересован и именно
пришел проверить-с… У меня язык плохо вяжется, но вы простите-с. Я ведь об «хищном» этом типе и об «смирном-с» сам
в журнале читал,
в отделении критики-с, — припомнил сегодня поутру… только забыл-с, а по правде, тогда и не понял-с. Я вот именно желал разъяснить: Степан Михайлович Багаутов, покойник-с, — что он, «хищный» был или «смирный-с»? Как причислить-с?
В полночь его поезд идет дальше. Ночь, как вчера, темная и холодная, стоянки долгие. Яша сидит на бурке и невозмутимо пиликает на гармонике, а старику все еще хочется хлопотать. На одной из станций ему
приходит охота составить протокол. По его требованию, жандарм садится и пишет: «188* года ноября 10, я, унтер-офицер Z-го
отделения N-ского жандармского полицейского управления железных дорог Илья Черед, на основании 11 статьи закона 19-го мая 1871 года, составил сей протокол на станции X.
в нижеследующем…»
После рукодельных часов за дневным чаем, за ужином и
в спальне оживленная беседа
в старшем
отделении не прерывалась ни на минуту. Говорили о предстоявшем на Рождество спектакле, советовались, спорили и шумели. Не прекратилась эта беседа и после ужина
в дортуаре, куда воспитанницы
пришли в десять часов.
Когда фельдмаршал князь Голицын
в первый раз вошел
в отделение Алексеевскою равелина, состоявшее из нескольких светлых, сухих и удобно убранных комнат,
в которых с своею камермедхен, без внутреннего караула, содержалась «всклепавшая на себя имя», она
пришла в сильное волнение. Не робость, а сильный гнев овладел ею. С достоинством и повелительным тоном спросила она Голицына...
Это сравнение
пришло ей еще вчера, когда она очутилась одна
в своем
отделении и заперла изнутри дверку.
Суд был назначен
в клубе,
в комнате № 28.
Пришел председатель суда, рабочий-каландровожатый Батиков, старый партиец, коротконогий человек с остриженной под машинку головой и маленьким треугольничком усов под носом.
Пришли двое судей — галошница и рабочий из мелового
отделения. Народ все валил и валил. Валила комсомолия, шло много беспартийных. Пришлось перенести суд
в зрительный зал и для этого отменить назначенный там киносеанс.