Неточные совпадения
В полночь его поезд идет дальше. Ночь, как вчера, темная и холодная, стоянки долгие. Яша сидит на бурке и невозмутимо пиликает на гармонике, а старику все еще хочется хлопотать. На одной из станций ему
приходит охота составить протокол. По его требованию, жандарм садится и пишет: «188* года ноября 10, я, унтер-офицер Z-го
отделения N-ского жандармского полицейского управления железных дорог Илья Черед, на основании 11 статьи закона 19-го мая 1871 года, составил сей протокол на станции X.
в нижеследующем…»
Неточные совпадения
Смотритель, тот самый, который направил Нехлюдова
в женское
отделение, очевидно заинтересованный им,
пришел в это
отделение и, увидав Нехлюдова не у решетки, спросил его, почему он не говорит с той, с кем ему нужно. Нехлюдов высморкался и, встряхнувшись, стараясь иметь спокойный вид, отвечал:
В Петербурге у Нехлюдова было три дела: кассационное прошение Масловой
в Сенате, дело Федосьи Бирюковой
в комиссии прошений и, по поручению Веры Богодуховской, дело
в жандармском управлении или
в 3-м
отделении об освобождении Шустовой и о свидании матери с сыном, содержащимся
в крепости, о котором
прислала ему записку Вера Богодуховская.
Переписывая мое письмо, мне
пришло в голову, для чего же это я пишу Орлову по-французски. По-русски кантонист какой-нибудь
в его канцелярии или
в канцелярии III
Отделения может его прочесть, его могут послать
в сенат, и молодой обер-секретарь покажет его писцам; зачем же их лишать этого удовольствия? А потому я перевел письмо. Вот оно:
Вот этот-то профессор, которого надобно было вычесть для того, чтоб осталось девять, стал больше и больше делать дерзостей студентам; студенты решились прогнать его из аудитории. Сговорившись, они
прислали в наше
отделение двух парламентеров, приглашая меня
прийти с вспомогательным войском. Я тотчас объявил клич идти войной на Малова, несколько человек пошли со мной; когда мы
пришли в политическую аудиторию, Малов был налицо и видел нас.
— Нет, вы видели подвальную, ее мы уже сломали, а под ней еще была, самая страшная:
в одном ее
отделении картошка и дрова лежали, а другая половина была наглухо замурована… Мы и сами не знали, что там помещение есть. Пролом сделали, и наткнулись мы на дубовую, железом кованную дверь. Насилу сломали, а за дверью — скелет человеческий… Как сорвали дверь — как загремит, как цепи звякнули… Кости похоронили. Полиция
приходила, а пристав и цепи унес куда-то.