Он был непоколебимо, до святости или до глупости убежден в том, что он неотразимо
прекрасен собою, что все мужчины завидуют ему, все женщины влюблены в него, а мужья ревнуют…
Неточные совпадения
«Ребячливо думаю я, — предостерег он сам
себя. — Книжно», — поправился он и затем подумал, что, прожив уже двадцать пять лет, он никогда не испытывал нужды решить вопрос: есть бог или — нет? И бабушка и поп в гимназии, изображая бога законодателем морали, низвели его на степень скучного подобия самих
себя. А бог должен быть или непонятен и страшен, или так
прекрасен, чтоб можно было внеразумно восхищаться им.
«прекрасно то существо, в котором видим мы жизнь такою, какова должна быть она по нашим понятиям;
прекрасен тот предмет, который выказывает в
себе жизнь или напоминает нам о жизни», — кажется, что это определение удовлетворительно объясняет все случаи, возбуждающие в нас чувство прекрасного. Проследим главные проявления прекрасного в различных областях действительности, чтобы проверить это.
Носильный одр сделал
себе Соломон из лучшего кедрового дерева, с серебряными столпами, с золотыми локотниками в виде лежащих львов, с шатром из пурпуровой тирской ткани. Внутри же весь шатер был украшен золотым шитьем и драгоценными камнями — любовными дарами жен и дев иерусалимских. И когда стройные черные рабы проносили Соломона в дни великих празднеств среди народа, поистине был
прекрасен царь, как лилия Саронской долины!
Прекрасный пол точно
прекрасен, даже бывает и очень красен от неумеренности в придаче
себе красоты или краски.
Напр., прекрасно сшитый фрак, как бы он ни был
прекрасен, не заключает в
себе ничего поэтического, потому что тут нет ничего ни доброго, ни умного.
И мы видим, мы все время ощущаем эту его чужеядность, и из-за нее совершенно неспособны почувствовать, как
прекрасен, как толстовски-прекрасен он сам по
себе.
А между тем он
прекрасен, — стоит его только представить
себе в других условиях жизни.
Законам жизни, а не смерти и не поэтического вымысла, как бы ни был он
прекрасен, должен подчиняться человек. Да и может ли быть прекрасным вымысел? Разве нет красоты в суровой правде жизни, в мощном действии ее непреложных законов, с великим беспристрастием подчиняющих
себе как движение небесных светил, так и беспокойное сцепление тех крохотных существ, что именуются людьми!