Неточные совпадения
И с этой вершины — там, на дне, где ничтожными червями еще копошится нечто, уцелевшее в нас от дикости
предков, — с этой вершины одинаковы: и противозаконная
мать — О, и убийца, и тот безумец, дерзнувший бросить стихом в Единое Государство; и одинаков для них суд: довременная смерть.
Сотни неразрывных нитей связывали ее сердце с древними камнями, из которых
предки ее построили дома и сложили стены города, с землей, где лежали кости ее кровных, с легендами, песнями и надеждами людей — теряло сердце
матери ближайшего ему человека и плакало: было оно подобно весам, но, взвешивая любовь к сыну и городу, не могло понять — что легче, что тяжелей.
Последнее обстоятельство казалось не только несколько странным, но даже почти невероятным, потому что новорожденный был наследник обширных имений, оставленных ему
предками и умноженных его
матерью, княгинею Варварою Никаноровною Протозановою; но тем не менее все были уверены, что всё непременно случится так, как было выведено в гороскопе.
Заговор
матери от тоски по сыне показывает, что самые темные люди, наши
предки и тот странный народ, который забыт нами, но окружает нас кольцом неразрывным и требует от нас памяти о себе и дел для себя, — также могут выбиться из колеи домашней жизни, буржуазных забот, бабьих причитаний и душной боязни каких-то дрянных серых чертенят.
То были вещие слова, с которыми наши
предки в мольбах обращались к Небу ходячему, к Солнцу высокому, к Матери-Сырой Земле…
Таким образом, одновременно справляется двое похорон: одни церковные, другие древние старорусские, веющие той стариной, когда
предки наши еще поклонялись Облаку ходячему, потом Солнцу высокому, потом Грому Гремучему и Матери-Сырой Земле [В глубокой древности наши
предки поклонялись ходячему небу или ходячему облаку — это Сварог.
Во мне течет кипучая кровь моих
предков — лезгинов из аула Бестуди и, странно сказать, мне, приемной дочери князя Джаваха, мне, нареченной и удочеренной им княжне, более заманчивым кажется житье в сакле, в диком ауле, над самой пастью зияющей бездны, там, где родилась и выросла моя черноокая
мать, нежели счастливая, беззаботная жизнь в богатом городском доме моего названного отца!
Князь Луговой промолчал и переменил разговор. Он не мог не заметить действительно странного поведения княжны со дня убийства ее
матери, но приписывал это другим причинам и не верил, или, лучше сказать, не хотел верить в ее сумасшествие. Ведь тогда действительно она была бы для него потеряна навсегда. Граф прав — связать себя с сумасшедшей было бы безумием. Но ведь в ней, княжне, его спасение от последствий рокового заклятия его
предков. На память князю Сергею Сергеевичу пришли слова призрака. Он похолодел.
И с легкою и наивною откровенностью француза, капитан рассказал Пьеру историю своих
предков, свое детство, отрочество и возмужалость, все свои родственные, имущественные и семейные отношения. «Ma pauvre mère» [«Моя бедная
мать»] играла, разумеется, важную роль в этом рассказе.