Неточные совпадения
Избалованные пятью последовательными градоначальничествами, доведенные почти до ожесточения грубою лестью квартальных, они возмечтали, что счастье принадлежит им по
праву и что никто не в
силах отнять его у них.
— Как же новые условия могут быть найдены? — сказал Свияжский, поев простокваши, закурив папиросу и опять подойдя к спорящим. — Все возможные отношения к рабочей
силе определены и изучены, сказал он. — Остаток варварства — первобытная община с круговою порукой сама собой распадается, крепостное
право уничтожилось, остается только свободный труд, и формы его определены и готовы, и надо брать их. Батрак, поденный, фермер — и из этого вы не выйдете.
— Мы здесь не умеем жить, — говорил Петр Облонский. — Поверишь ли, я провел лето в Бадене; ну,
право, я чувствовал себя совсем молодым человеком. Увижу женщину молоденькую, и мысли… Пообедаешь, выпьешь слегка —
сила, бодрость. Приехал в Россию, — надо было к жене да еще в деревню, — ну, не поверишь, через две недели надел халат, перестал одеваться к обеду. Какое о молоденьких думать! Совсем стал старик. Только душу спасать остается. Поехал в Париж — опять справился.
— Я только хочу сказать, что те
права, которые меня… мой интерес затрагивают, я буду всегда защищать всеми
силами; что когда у нас, у студентов, делали обыск и читали наши письма жандармы, я готов всеми
силами защищать эти
права, защищать мои
права образования, свободы. Я понимаю военную повинность, которая затрагивает судьбу моих детей, братьев и меня самого; я готов обсуждать то, что меня касается; но судить, куда распределить сорок тысяч земских денег, или Алешу-дурачка судить, — я не понимаю и не могу.
— Иной раз,
право, мне кажется, что будто русский человек — какой-то пропащий человек. Нет
силы воли, нет отваги на постоянство. Хочешь все сделать — и ничего не можешь. Все думаешь — с завтрашнего дни начнешь новую жизнь, с завтрашнего дни примешься за все как следует, с завтрашнего дни сядешь на диету, — ничуть не бывало: к вечеру того же дни так объешься, что только хлопаешь глазами и язык не ворочается, как сова, сидишь, глядя на всех, —
право и эдак все.
В летописных страницах изображено подробно, как бежали польские гарнизоны из освобождаемых городов; как были перевешаны бессовестные арендаторы-жиды; как слаб был коронный гетьман Николай Потоцкий с многочисленною своею армиею против этой непреодолимой
силы; как, разбитый, преследуемый, перетопил он в небольшой речке лучшую часть своего войска; как облегли его в небольшом местечке Полонном грозные козацкие полки и как, приведенный в крайность, польский гетьман клятвенно обещал полное удовлетворение во всем со стороны короля и государственных чинов и возвращение всех прежних
прав и преимуществ.
И какое
право, наконец, имеешь ты удерживать меня
силой?
Красавицы! слыхал я много раз:
Вы думаете что? Нет,
право, не про вас;
А что бывает то ж с фортуною у нас;
Иной лишь труд и время губит,
Стараяся настичь её из
силы всей;
Другой как кажется, бежит совсем от ней:
Так нет, за тем она сама гоняться любит.
— А теперь вижу, что Кутузов —
прав: студенческие волнения, поистине, бесполезная трата
сил.
Если вы в
силах послужить богом
Хорошей собаке, честному псу,
Право же — это не унизило бы вас…
— Не надо сердиться, господа! Народная поговорка «Долой самодержавие!» сегодня сдана в архив, а «Боже, царя храни», по
силе свободы слова, приобрело такое же
право на бытие, как, например, «Во лузях»…
Именно в эту минуту явился Тагильский. Войдя в открытую дверь, он захлопнул ее за собою с такой
силой, что тонкие стенки барака за спиною Самгина вздрогнули, в рамах заныли, задребезжали стекла, но дверь с такой же
силой распахнулась, и вслед за Тагильским вошел высокий рыжий офицер со стеком в
правой руке.
На другой же день он взялся за дело утверждения Турчанинова в
правах наследства; ему помогали в этом какие-то тайные
силы, — он кончил дело очень быстро и хорошо заработал на нем.
«Газета? Возможно, что Дронов
прав — нужна газета. Независимая газета. У нас еще нет демократии, которая понимала бы свое значение как значение класса самостоятельного, как средоточие
сил науки, искусства, — класса, независимого от насилия капитала и пролетариата».
Нужно предъявить людям неоспоримые доказательства своей
силы и
права своего на их внимание.
В петербургской службе ему нечего было делать с своею латынью и с тонкой теорией вершать по своему произволу
правые и неправые дела; а между тем он носил и сознавал в себе дремлющую
силу, запертую в нем враждебными обстоятельствами навсегда, без надежды на проявление, как бывали запираемы, по сказкам, в тесных заколдованных стенах духи зла, лишенные
силы вредить.
— Вперед, вперед! — говорит Ольга, — выше, выше, туда, к той черте, где
сила нежности и грации теряет свои
права и где начинается царство мужчины!
Например, если б бабушка на полгода или на год отослала ее с глаз долой, в свою дальнюю деревню, а сама справилась бы как-нибудь с своими обманутыми и поруганными чувствами доверия, любви и потом простила, призвала бы ее, но долго еще не принимала бы ее в свою любовь, не дарила бы лаской и нежностью, пока Вера несколькими годами, работой всех
сил ума и сердца, не воротила бы себе
права на любовь этой матери — тогда только успокоилась бы она, тогда настало бы искупление или, по крайней мере, забвение, если правда, что «время все стирает с жизни», как утверждает Райский.
«Этот умок помогает с успехом пробавляться в обиходной жизни, делать мелкие делишки, прятать грешки и т. д. Но когда женщинам возвратят их
права — эта тонкость, полезная в мелочах и почти всегда вредная в крупных, важных делах, уступит место прямой человеческой
силе — уму».
Иногда, в этом безусловном рвении к какой-то новой правде, виделось ей только неуменье справиться с старой правдой, бросающееся к новой, которая давалась не опытом и борьбой всех внутренних
сил, а гораздо дешевле, без борьбы и сразу, на основании только слепого презрения ко всему старому, не различавшего старого зла от старого добра, и принималась на веру от не проверенных ничем новых авторитетов, невесть откуда взявшихся новых людей — без имени, без прошедшего, без истории, без
прав.
Представь себе, мне вообразилось, что он меня боится, то есть моего крепостного
права, и, помню, я всеми
силами старался его ободрить; я его уговаривал, ничего не опасаясь, высказать все его желания, и даже со всевозможною критикой.
Тот отвечал, что он не знает, имеет ли
право местная власть требовать пошлин, когда она не в
силах ограждать торговлю, о которой купцы должны заботиться сами.
«188* года апреля 28 дня, по указу Его Императорского Величества, Окружный Суд, по уголовному отделению, в
силу решения г-д присяжных заседателей, на основании 3 пункта статьи 771, 3 пункта статьи 776 и статьи 777 Устава уголовного судопроизводства, определил: крестьянина Симона Картинкина, 33 лет, и мещанку Екатерину Маслову, 27 лет, лишив всех
прав состояния, сослать в каторжные работы: Картинкина на 8 лет, а Маслову на 4 года, с последствиями для обоих по 28 статье Уложения.
Возбужденное состояние Привалова передалось ей, и она чувствовала, как холодеет вся. Несколько раз она хотела подняться с места и убежать, но какая-то
сила удерживала ее, и она опять желала выслушать всю эту исповедь до конца, хотя именно на это не имела никакого
права. Зачем он рассказывал все это именно ей и зачем именно в такой форме?
— Да, это верно, но владельцы сторицей получили за свои хлопоты, а вы забываете башкир, на земле которых построены заводы. Забываете приписных к заводам крестьян. [Имеются в виду крестьяне, жившие во время крепостного
права на государственных землях и прикрепленные царским правительством к заводам и фабрикам в качестве рабочей
силы.]
В них продолжали жить черты гуляевского характера — выдержка,
сила воли, энергия, неизменная преданность старой вере, — одним словом, все то, что давало им
право на название крепких людей.
Даже злобы к этому целому Привалов не находил в себе: оно являлось только колоссальным фактом, который был
прав сам по себе, в
силу своего существования.
Можно установить четыре периода в отношении человека к космосу: 1) погружение человека в космическую жизнь, зависимость от объектного мира, невыделенность еще человеческой личности, человек не овладевает еще природой, его отношение магическое и мифологическое (примитивное скотоводство и земледелие, рабство); 2) освобождение от власти космических
сил, от духов и демонов природы, борьба через аскезу, а не технику (элементарные формы хозяйства, крепостное
право); 3) механизация природы, научное и техническое овладение природой, развитие индустрии в форме капитализма, освобождение труда и порабощение его, порабощение его эксплуатацией орудий производства и необходимость продавать труд за заработную плату; 4) разложение космического порядка в открытии бесконечно большого и бесконечно малого, образование новой организованности, в отличие от органичности, техникой и машинизмом, страшное возрастание
силы человека над природой и рабство человека у собственных открытий.
И она с
силой почти выпихнула Алешу в двери. Тот смотрел с горестным недоумением, как вдруг почувствовал в своей
правой руке письмо, маленькое письмецо, твердо сложенное и запечатанное. Он взглянул и мгновенно прочел адрес: Ивану Федоровичу Карамазову. Он быстро поглядел на Лизу. Лицо ее сделалось почти грозно.
В Европе восстает народ на богатых уже
силой, и народные вожаки повсеместно ведут его к крови и учат, что
прав гнев его.
Конечно, он хотел только глянуть с крылечка, потому что ходить был не в
силах, боль в пояснице и в
правой ноге была нестерпимая.
— Гм. Вероятнее, что
прав Иван. Господи, подумать только о том, сколько отдал человек веры, сколько всяких
сил даром на эту мечту, и это столько уж тысяч лет! Кто же это так смеется над человеком? Иван? В последний раз и решительно: есть Бог или нет? Я в последний раз!
Немало трудностей доставил нам переход по затопленному лесу. В наносной илистой почве мулы вязли, падали и выбивались из
сил. Только к сумеркам нам удалось подойти к горам с
правой стороны долины. Вьючные животные страшно измучились, но еще больше устали люди. К усталости присоединился озноб, и мы долго не могли согреться.
Следующие три дня были дневки. Мы отдыхали и собирались с
силами. Каждый день я ходил к морю и осматривал ближайшие окрестности. Река Амагу (по-удэгейски Амули, а по-китайски Амагоу) образуется из слияния трех рек: самой Амагу, Квандагоу, по которой мы прошли, и Кудя-хе, впадающей в Амагу тоже с
правой стороны, немного выше Квандагоу. Поэтому когда смотришь со стороны моря, то невольно принимаешь Кудя-хе за главную реку, которая на самом деле течет с севера, и потому долины ее из-за гор не видно.
— Тс… тс… — прошептал он и, словно извиняясь и кланяясь в направлении кантагрюхинского голоса, почтительно промолвил: — Слушаю-с, слушаю-с, извините-с… Ему позволительно спать, ему следует спать, — продолжал он снова шепотом, — ему должно набраться новых
сил, ну хоть бы для того, чтоб с тем же удовольствием покушать завтра. Мы не имеем
права его беспокоить. Притом же я, кажется, вам все сказал, что хотел; вероятно, и вам хочется спать. Желаю вам доброй ночи.
— Врешь, братец, какие тебе документы. На то указы. В том-то и
сила, чтобы безо всякого
права отнять имение. Постой однако ж. Это имение принадлежало некогда нам, было куплено у какого-то Спицына и продано потом отцу Дубровского. Нельзя ли к этому придраться?
Так, как в математике — только там с большим
правом — не возвращаются к определению пространства, движения,
сил, а продолжают диалектическое развитие их свойств и законов, так и в формальном понимании философии, привыкнув однажды к началам, продолжают одни выводы.
Потом, что может быть естественнее, как
право, которое взяло себе правительство, старающееся всеми
силами возвратить порядок страждущему народу, удалять из страны, в которой столько горючих веществ, иностранцев, употребляющих во зло то гостеприимство, которое она им дает?
«
Правым» я называю отрицание или умаление человечности и организацию общества на принципе бесчеловечных коллективных реальностей, получивших
силу традиции.
— Нужно быть сумасшедшим, чтобы не понимать такой простой вещи. Деньги — то же, что солнечный свет, воздух, вода, первые поцелуи влюбленных, — в них скрыта животворящая
сила, и никто не имеет
права скрывать эту
силу. Деньги должны работать, как всякая
сила, и давать жизнь, проливать эту жизнь, испускать ее лучами.
Царь царствует не в
силу божественного
права, а в
силу народного избрания, изъявления воли народа.
Он вдруг проникается мыслью, что
право есть
сила и
сила есть
право, он оправдывает завоевателей.
Россия к XIX в. сложилась в огромное мужицкое царство, скованное крепостным
правом, с самодержавным царем во главе, власть которого опиралась не только на военную
силу, но также и на религиозные верования народа, с сильной бюрократией, отделившей стеной царя от народа, с крепостническим дворянством, в средней массе своей очень непросвещенным и самодурным, с небольшим культурным слоем, который легко мог быть разорван и раздавлен.
Но более
прав К. Леонтьев, который отрицал семейственность русских и большую
силу видел в самодержавном государстве.
Преследования и принуждения в делах веры и совести невозможны и нецерковны не в
силу права свободы совести или формального принципа веротерпимости, что не важно и не относится к сущности религии, а в
силу долга свободы, обязанности нести бремя, в
силу того, что свобода есть сущность христианства.
Хомяков хорошо говорит о своей властной уверенности, о своем дерзновении, о своем непомерном притязании: «этим
правом, этой
силой, этой властью обязан я только счастью быть сыном Церкви, а вовсе не какой-либо личной моей
силе.
Если закон или не в
силах его заступить, или того не хочет, или власть его не может мгновенное в предстоящей беде дать вспомоществование, тогда пользуется гражданин природным
правом защищения, сохранности, благосостояния.
— Примеры всех времян свидетельствуют, что
право без
силы было всегда в исполнении почитаемо пустым словом.
Но человечество возревет в оковах и, направляемое надеждою свободы и неистребимым природы
правом, двинется… И власть приведена будет в трепет. Тогда всех
сил сложение, тогда тяжелая власть
Прияв от природы
право неоцененное действовать на своих современников, прияв от нее
силу творения, поверженный в среду народныя толщи, великий муж действует на оную, но и не в одинаком всегда направлении.