Неточные совпадения
Мы обращались и к
китайцам, и к индийцам с вопросом по-английски и по-французски: «Где отель?» Встречные тупо глядели на нас или отвечали вопросом же: «Signor?» Мы стали ухитряться, как бы, не зная ни
слова по-испански, сочинить испанскую фразу.
По его
словам, такой же тайфун был в 1895 году. Наводнение застало его на реке Даубихе, около урочища Анучино. Тогда на маленькой лодочке он спас заведующего почтово-телеграфной конторой, двух солдаток с детьми и четырех
китайцев. Два дня и две ночи он разъезжал на оморочке и снимал людей с крыш домов и с деревьев. Сделав это доброе дело, Дерсу ушел из Анучина, не дожидаясь полного спада воды. Его потом хотели наградить, но никак не могли разыскать в тайге.
Тазы на Такеме те же, что и в Южно-Уссурийском крае, только менее подвергшиеся влиянию
китайцев. Жили они в фанзах, умели делать лодки и лыжи, летом занимались земледелием, а зимой соболеванием. Говорили они по-китайски, а по-удэгейски знали только счет да отдельные
слова.
Китайцы на Такеме были полными хозяевами реки; туземцы забиты и, как везде, находились в неоплатных долгах.
За «щеками» долина опять расширяется. Эта местность называется Илимо —
по имени реки, впадающей в Такему с правой стороны. Длина ее — 35 км, и в истоках она состоит из трех горных ручьев. Наиболее интересный — левый ее приток Чаку с перевалом на Такунчи (приток Такемы).
По словам туземцев, в верховьях Чаку есть высокая скалистая сопка, которую
китайцы называют Ян-Лаза (то есть «Трубчатая скала»). Средний безымянный ключик приведет путника на Билимбе, а правый — на Сяо-Кему.
По словам Монгули,
китаец, проходивший
по тропе два дня назад, вынул из ловушки соболя и наладил ее снова. Я высказал предположение, что, может быть, ловушка пустовала. Тогда Монгули указал на кровь — ясное доказательство, что ловушка действовала.
С перевала тропа шла вниз
по маленькому ключику и скоро пересекла небольшую горную речку Мулумбе (по-орочски — Мули), впадающую в озеро Хунтами.
Китайцы название это толкуют по-своему и производят его от
слов «му-лу», что значит — самка изюбра.
Воспользовавшись этим временем, я отправился к деревне Нотохоуза, расположенной недалеко от устья реки. Последняя получила свое название от китайского
слова «науту» (ното), что значит «енот» (44° 39' с. ш. и 134° 56' в. д. от Гринвича —
по Гамову). Такое название
китайцы дали реке
по той причине, что раньше здесь водилось много этих животных.
Одна пошла
по Дунце, а другая,
по словам провожающих нас
китайцев, — на реку Арму (приток Имана).
Маньчжурское
слово «Сихотэ-Алинь» местные
китайцы переделали по-своему: «Си-хо-та Линь», то есть Перевал западных больших рек. И действительно, к западу от водораздела текут большие реки: Ваку, Иман, Бикин, Хор и т.д. Гольды называют его Дзуб-Гын, а удэгейцы — Ада-Сололи, причем западный его склон они называют Ада-Цазани, а восточный — Ада-Намузани, от
слова «наму», что значит — море.
Китаец торопил нас. Ему хотелось поскорее добраться до другой фанзы, которая,
по его
словам, была еще в 12 км. И действительно, к полудню мы нашли эту фанзочку. Она была пустая. Я спросил нашего вожатого, кто ее хозяин. Он сказал, что в верховьях Имана соболеванием занимаются
китайцы, живущие на берегу моря, дальше, вниз
по реке, будут фанзы соболевщиков Иодзыхе, а еще дальше на значительном протяжении следует пустынная область, которая снова оживает немного около реки Кулумбе.
Утром
китайцы проснулись рано и стали собираться на охоту, а мы — в дорогу. Взятые с собой запасы продовольствия приходили к концу. Надо было пополнить их. Я купил у
китайцев немного буды и заплатил за это 8 рублей.
По их
словам, в этих местах пуд муки стоит 16 рублей, а чумиза 12 рублей. Ценятся не столько сами продукты, сколько их доставка.
— А есть и связь: Наполеон хотел завоевать мир мечем, а гг. американцы своим долларом. Да-с… Что лучше? А хорошие
слова все на лицо: свобода, братство, равенство… Посмотрите, что они проделывают с
китайцами, — нашему покойнику Присыпкину впору. Не понравилось, когда
китаец начал жать янки своим дешевым трудом, выдержкой, выносливостью… Ха-ха!.. На
словах одно, а на деле совершенно наоборот…
По мне уж лучше Наполеон, потому что в силе есть великая притягивающяя красота и бесконечная поэзия.
Это были пустые, тогда еще совсем не заселенные гавани и рейды, —
по берегам которых ютилось несколько хижин манз (беглых
китайцев), занимавшихся на своих утлых лодчонках добычей морской капусты, — с девственными лесами, в которых,
по словам манз, бродили тигры и
по зимам даже заходили к поселкам, нападая на скот и, случалось, на неосторожных людей.
По словам соседа, обитателя номера рядом, молодого голландца, который любезно помог Володе не быть вконец одураченным китайцем-торгашом, рана, нанесенная таким кинжалом, очень опасна, так как во впадинах, которыми усеяна поверхность его, находится ядовитое вещество.
Что англичане убили еще тысячу
китайцев за то, что
китайцы ничего не покупают на деньги, а их край поглощает звонкую монету, что французы убили еще тысячу кабилов за то, что хлеб хорошо родится в Африке и что постоянная война полезна для формирования войск, что турецкий посланник в Неаполе не может быть жид и что император Наполеон гуляет пешком в Plombières и печатно уверяет народ, что он царствует только
по воле всего народа, — это всё
слова, скрывающие или показывающий давно известное; но событие, происшедшее в Люцерне 7 июля, мне кажется совершенно ново, странно и относится не к вечным дурным сторонам человеческой природы, но к известной эпохе развития общества.