Неточные совпадения
― Ты вот и не знаешь этого названия. Это наш клубный термин. Знаешь, как
яйца катают, так когда много катают, то сделается шлюпик. Так и наш брат: ездишь-ездишь в клуб и сделаешься шлюпиком. Да, вот ты смеешься, а наш брат уже смотрит, когда
сам в шлюпики попадет. Ты знаешь князя Чеченского? — спросил князь, и Левин видел
по лицу, что он собирается рассказать что-то смешное.
Чичиков подвинулся к пресному пирогу с
яйцом и, съевши тут же с небольшим половину, похвалил его. И в
самом деле, пирог
сам по себе был вкусен, а после всей возни и проделок со старухой показался еще вкуснее.
—
Сами управимся, бог даст… а ты только плант наведи. Не следовало бы тебе по-настоящему так с отцом разговаривать, — ну, да уж бог с тобой…
Яйца умнее курицы
по нынешним временам.
Селезень присядет возле нее и заснет в
самом деле, а утка, наблюдающая его из-под крыла недремлющим глазом, сейчас спрячется в траву, осоку или камыш; отползет, смотря
по местности, несколько десятков сажен, иногда гораздо более, поднимется невысоко и, облетев стороною, опустится на землю и подползет к своему уже готовому гнезду, свитому из сухой травы в каком-нибудь крепком, но не мокром, болотистом месте, поросшем кустами; утка устелет дно гнезда собственными перышками и пухом, снесет первое
яйцо, бережно его прикроет тою же травою и перьями, отползет на некоторое расстояние в другом направлении, поднимется и, сделав круг, залетит с противоположной стороны к тому месту, где скрылась; опять садится на землю и подкрадывается к ожидающему ее селезню.
Я не видал этого своими глазами и потому не могу признать справедливым такого объяснения; я нахожу несколько затруднительным для перепелиной матки в одно и то же время сидеть в гнезде на
яйцах, доставать пищу и
самой кормить уже вылупившихся детей, которые,
по слабости своей в первые дни, должны колотиться около гнезда без всякого призора, не прикрытые в ночное или дождливое время теплотою материнскою тела.
Ей живо представилось, как в радуницу, перед
самой свадьбой, она,
по обычаю сирот, пошла на могилу матери, поставила под крестом чашу с красными
яйцами, мысленно христосовалась с матерью и просила благословения на любовь и союз с Морозовым.
Содержание «взятки» изменилось, границы ее получили совсем другие очертания, притягательные ее силы приобрели особливый полет и изумительнейшее, дотоле неслыханное развитие, а составители толковых словарей упорствуют утверждать, что «взятка» есть то
самое, что в древности собирал становой пристав в форме кур и
яиц и лишь
по временам находил, в виде полуимпериала, во внутренностях какого-нибудь вонючего распотрошенного трупа.
Красный угол был выбелен; тут помещались образа, остальные части стен, составлявшие продолжение угла, оставались только вымазанными глиной; медные ризы икон, вычищенные мелом к светлому празднику, сверкали, как золото; подле них виднелся возобновленный пучок вербы, засохнувшая просфора, святая вода в муравленом кувшинчике, красные
яйца и несколько священных книг в темных кожаных переплетах с медными застежками — те
самые,
по которым Ваня учился когда-то грамоте.
Вот, извольте посмотреть: идет жень-премье; шубоньку сшил он себе кунью,
по всем швам строченную, поясок семишелковый под
самые мышки подведен, персты закрыты рукавчиками, ворот в шубе сделан выше головы, спереди-то не видать лица румяного, сзади-то не видать шеи беленькой, шапочка сидит на одном ухе, а на ногах сапоги сафьянные, носы шилом, пяты востры — вокруг носика-то носа
яйцо кати; под пяту-пяту воробей лети-перепурхивай.
Во всяком случае, гораздо лучше,
по нашему мнению, разобрать басню и сказать: «Вот какая мораль в ней содержится, и эта мораль кажется нам хороша или дурна, и вот почему», — нежели решить с
самого начала: в этой басне должна быть такая-то мораль (например, почтение к родителям), и вот как должна она быть выражена (например, в виде птенца, ослушавшегося матери и выпавшего из гнезда); но эти условия не соблюдены, мораль не та (например, небрежность родителей о детях) или высказана не так (например, в примере кукушки, оставляющей свои
яйца в чужих гнездах), — значит, басня не годится.
На днях я зашел в курятную лавку и в одну минуту
самым простым способом всем тамошним"молодцам"бальзам доверия в сердца пролил."Почем, спрашиваю, пару рябчиков продаете?" — Рубль двадцать, господин! — Тогда, махнув в воздухе тросточкой, как делают все благонамеренные люди, когда желают, чтобы,
по щучьему велению, двугривенный превратился в полуимпериал, я воскликнул:"Истинно говорю вам: не успеет курица
яйцо снести, как эта
самая пара рябчиков будет только сорок копеек стоить!"
Хорошо, что я нашелся, предсказав, что не успеет курица
яйцо снести, как та же
самая пара рябчиков будет сорок копеек стоить (это произвело так называемое"благоприятное"впечатление); но, во-первых, находчивость не для всех обязательна, а во-вторых, коли
по правде-то сказать, ведь я и
сам никакой пользы от моего предсказанья не получил.
— А уж для нас-то как бы хорошо было! Взять теперь хоть бы место дьякона: и
яйца, и новина, и кудель, и всё такое… А из доходов часть — это
само по себе.
Да; это люди опасные, и нечего удивляться тому, что даже
сами они убедились, что с ними нужно держать ухо востро. Но сколько должно накопиться горечи, чтобы даже на людей, кричащих: тише! — взглянуть оком подозрительности?! чтобы даже в них усмотреть наклонности к каким-то темным замыслам, в них, которые до сих пор выказали одно лишь мастерство: мастерство впиваться друг в друга
по поводу выеденного
яйца!
Давыд, который не иначе как с презрением относился ко всей этой,
по его словам, «пошлой» проделке с часами, тот
самый Давыд, который не раз уверял, что они выеденного
яйца не стоят, — тут вдруг вскочил с места, весь вспыхнул, стиснул зубы, сжал кулаки.
Ястреба вьют, или кладут, свои гнезда в лесу из мелких прутиков, на толстых деревьях, всегда на одном из главных сучков и близ
самого древесного ствола; самки кладут
по четыре, а чаще
по три
яйца; во всякой выводке есть один чеглик.
Ждали их по-пустому до
самого праздника, но зато как только отпели святую заутреню и попы стали в ряд посреди церкви с лукошками, чтобы все люди подходили к ним христосоваться и класть
яйца, то вдруг подошел с желтым, в луке крашенным
яйцом и Кромсай.
Слушатели пожелали знать в чем дело, и Жозеф рассказал содержание письма, кое-что утаив и кое-что прибавив, но все-таки не мог изменить дело настолько, чтоб и в его изложении весь поступок Подозерова перестал быть свидетельством заботливости о Ларисе, и потому в утешение Жозефу никто не сказал ни одного слова, и он один без поддержки разъяснял, что это требование ничто иное как большое нахальство, удобное лишь с очень молодыми и неопытными людьми; но что он не таков, что у него, к несчастию, в подобных делах уже есть опытность, и он, зная что такое вексель, вперед ни за что никакого обязательства не подпишет, да и признает всякое обязательство на себя глупостью, потому что, во-первых, он имеет болезненные припадки, с которыми его нельзя посадить в долговую тюрьму, а во-вторых, это,
по его выводу, было бы то же
самое, что убить курицу, которая несет золотые
яйца.
Она низко наклонилась над чашкою, чтоб Лестман не видел ее лица, а
сама думала: «Всем, всем им нужно одного — женского мяса: душу чужую
по дороге съедят, только бы добраться до него…» Она резко и неохотно стала отвечать на вопросы Лестмана, но он этого не замечал. Помолчит, выпьет стакан чаю и расскажет, как он в Тапсе собирал муравьиные
яйца для соловьев.
— Ты знаешь, я решила в этом году завести полсотни кур. Будем жить куриным хозяйством. Противно смотреть на дачников, — стонут, ноют, распродают последние простыни, а сидят сложа руки. Будем иметь
по нескольку десятков
яиц в день.
Сами будем есть, на молоко менять, продавать в городе. Смотри: сейчас десяток
яиц стоит 8 — 10 рублей…
В гостиной сидит девица лет 20–25. Одета она
по последней моде: сидит сразу на трех стульях, причем один стул занимает она
сама, два другие — ее турнюр. На груди брошка, величиной с добрую сковороду. Прическа, как и подобает образованной девице, скромная: два-три пуда волос, зачесанных кверху, и на волосах маленькая лестница для причесывающей горничной. Тут же на пианино лежит шляпа девицы. На шляпе искусно сделанная индейка на
яйцах в натуральную величину.
Без этого же отношения к цели рассуждений, рассуждения мельника, как бы они ни были красивы и логичны,
сами в себе будут неправильны и, главное, праздны; будут подобны рассуждениям Кифы Мокеевича, рассуждавшего о том, какой толщины должна бы быть скорлупа слонового
яйца, если бы слоны выводились из
яиц как птицы. И таковы,
по моему мнению, рассуждения нашей современной науки о жизни.