Неточные совпадения
Обливавший его пот прохлаждал его, а солнце, жегшее спину, голову и засученную
по локоть руку, придавало
крепость и упорство в работе; и чаще и чаще приходили те минуты бессознательного состояния, когда можно было не думать о том, что делаешь.
Они ушли. Напрасно я им откликнулся: они б еще с час проискали меня в саду. Тревога между тем сделалась ужасная. Из
крепости прискакал казак. Все зашевелилось; стали искать черкесов во всех кустах — и, разумеется, ничего не нашли. Но многие, вероятно, остались в твердом убеждении, что если б гарнизон показал более храбрости и поспешности, то
по крайней мере десятка два хищников остались бы на месте.
Дня через четыре приезжает Азамат в
крепость.
По обыкновению, он зашел к Григорию Александровичу, который его всегда кормил лакомствами. Я был тут. Зашел разговор о лошадях, и Печорин начал расхваливать лошадь Казбича: уж такая-то она резвая, красивая, словно серна, — ну, просто,
по его словам, этакой и в целом мире нет.
В два прыжка он был уж на дворе; у ворот
крепости часовой загородил ему путь ружьем; он перескочил через ружье и кинулся бежать
по дороге…
Мы сели верхом; Вернер уцепился за поводья обеими руками, и мы пустились, — мигом проскакали мимо
крепости через слободку и въехали в ущелье,
по которому вилась дорога, полузаросшая высокой травой и ежеминутно пересекаемая шумным ручьем, через который нужно было переправляться вброд, к великому отчаянию доктора, потому что лошадь его каждый раз в воде останавливалась.
…что и для вас самих будет очень выгодно перевесть, например, на мое имя всех умерших душ, какие
по сказкам последней ревизии числятся в имениях ваших, так, чтобы я за них платил подати. А чтобы не подать какого соблазна, то передачу эту вы совершите посредством купчей
крепости, как бы эти души были живые.
— Послушайте, любезные, — сказал он, — я очень хорошо знаю, что все дела
по крепостям, в какую бы ни было цену, находятся в одном месте, а потому прошу вас показать нам стол, а если вы не знаете, что у вас делается, так мы спросим у других.
Кто ж был жилец этой деревни, к которой, как к неприступной
крепости, нельзя было и подъехать отсюда, а нужно было подъезжать с другой стороны — полями, хлебами и, наконец, редкой дубровой, раскинутой картинно
по зелени, вплоть до самых изб и господского дома? Кто был жилец, господин и владетель этой деревни? Какому счастливцу принадлежал этот закоулок?
— Нет, матушка не обижу, — говорил он, а между тем отирал рукою пот, который в три ручья катился
по лицу его. Он расспросил ее, не имеет ли она в городе какого-нибудь поверенного или знакомого, которого бы могла уполномочить на совершение
крепости и всего, что следует.
— Здесь нет дел
по крепостям.
— Позвольте узнать, где здесь дела
по крепостям?
— Все это хорошо, только, уж как хотите, мы вас не выпустим так рано.
Крепости будут совершены сегодня, а вы все-таки с нами поживите. Вот я сейчас отдам приказ, — сказал он и отворил дверь в канцелярскую комнату, всю наполненную чиновниками, которые уподобились трудолюбивым пчелам, рассыпавшимся
по сотам, если только соты можно уподобить канцелярским делам: — Иван Антонович здесь?
— Позвольте узнать, — сказал Чичиков с поклоном, — здесь дела
по крепостям?
Все подымалось и разбегалось,
по обычаю этого нестройного, беспечного века, когда не воздвигали ни
крепостей, ни замков, а как попало становил на время соломенное жилище свое человек.
— Слушай, слушай, пан! — сказал жид, посунувши обшлага рукавов своих и подходя к нему с растопыренными руками. — Вот что мы сделаем. Теперь строят везде
крепости и замки; из Неметчины приехали французские инженеры, а потому
по дорогам везут много кирпичу и камней. Пан пусть ляжет на дне воза, а верх я закладу кирпичом. Пан здоровый и крепкий с виду, и потому ему ничего, коли будет тяжеленько; а я сделаю в возу снизу дырочку, чтобы кормить пана.
Тарас уже видел то
по движенью и шуму в городе и расторопно хлопотал, строил, раздавал приказы и наказы, уставил в три таборы курени, обнесши их возами в виде
крепостей, — род битвы, в которой бывали непобедимы запорожцы; двум куреням повелел забраться в засаду: убил часть поля острыми кольями, изломанным оружием, обломками копьев, чтобы при случае нагнать туда неприятельскую конницу.
Казалось, в этом месте был крепкий и надежный сам собою пункт городской
крепости;
по крайней мере, земляной вал был тут ниже и не выглядывал из-за него гарнизон.
Оставалось одно средство: я решился тот же час отправиться в Оренбург, дабы торопить освобождение Белогорской
крепости и
по возможности тому содействовать.
Старый башкирец молчал и глядел на коменданта с видом совершенного бессмыслия. «Что же ты молчишь? — продолжал Иван Кузмич, — али бельмес по-русски не разумеешь? Юлай, спроси-ка у него по-вашему, кто его подослал в нашу
крепость?»
Вскоре все заговорили о Пугачеве. Толки были различны. Комендант послал урядника с поручением разведать хорошенько обо всем
по соседним селениям и
крепостям. Урядник возвратился через два дня и объявил, что в степи верст за шестьдесят от
крепости видел он множество огней и слышал от башкирцев, что идет неведомая сила. Впрочем, не мог он сказать ничего положительного, потому что ехать далее побоялся.
По степи, не в дальнем расстоянии от
крепости, разъезжали человек двадцать верхами.
Несмотря на все наши предосторожности, весть о появлении Пугачева разнеслась
по крепости.
По крепости бегали разбойники, грабя офицерские дома.
Пугачев посмотрел на меня с удивлением и ничего не отвечал. Оба мы замолчали, погрузясь каждый в свои размышления. Татарин затянул унылую песню; Савельич, дремля, качался на облучке. Кибитка летела
по гладкому зимнему пути… Вдруг увидел я деревушку на крутом берегу Яика, с частоколом и с колокольней, — и через четверть часа въехали мы в Белогорскую
крепость.
Крепости выстроены были в местах, признанных удобными, и заселены
по большей части казаками, давнишними обладателями яицких берегов.
— Прикажи слово молвить, — сказал Хлопуша хриплым голосом. — Ты поторопился назначить Швабрина в коменданты
крепости, а теперь торопишься его вешать. Ты уж оскорбил казаков, посадив дворянина им в начальники; не пугай же дворян, казня их
по первому наговору.
Он остановился; его окружили, и, как видно,
по его повелению, четыре человека отделились и во весь опор подскакали под самую
крепость.
Вышед на площадь, я остановился на минуту, взглянул на виселицу, поклонился ей, вышел из
крепости и пошел
по Оренбургской дороге, сопровождаемый Савельичем, который от меня не отставал.
Я пришел к себе на квартиру и нашел Савельича, горюющего
по моем отсутствии. Весть о свободе моей обрадовала его несказанно. «Слава тебе, владыко! — сказал он перекрестившись. — Чем свет оставим
крепость и пойдем куда глаза глядят. Я тебе кое-что заготовил; покушай-ка, батюшка, да и почивай себе до утра, как у Христа за пазушкой».
По его словам, я отряжен был от Пугачева в Оренбург шпионом; ежедневно выезжал на перестрелки, дабы передавать письменные известия о всем, что делалось в городе; что, наконец, явно передался самозванцу, разъезжал с ним из
крепости в
крепость, стараясь всячески губить своих товарищей-изменников, дабы занимать их места и пользоваться наградами, раздаваемыми от самозванца.
Я приехал в Казань, опустошенную и погорелую.
По улицам, наместо домов, лежали груды углей и торчали закоптелые стены без крыш и окон. Таков был след, оставленный Пугачевым! Меня привезли в
крепость, уцелевшую посереди сгоревшего города. Гусары сдали меня караульному офицеру. Он велел кликнуть кузнеца. Надели мне на ноги цепь и заковали ее наглухо. Потом отвели меня в тюрьму и оставили одного в тесной и темной конурке, с одними голыми стенами и с окошечком, загороженным железною решеткою.
Я изумился. В самом деле сходство Пугачева с моим вожатым было разительно. Я удостоверился, что Пугачев и он были одно и то же лицо, и понял тогда причину пощады, мне оказанной. Я не мог не подивиться странному сцеплению обстоятельств: детский тулуп, подаренный бродяге, избавлял меня от петли, и пьяница, шатавшийся
по постоялым дворам, осаждал
крепости и потрясал государством!
Уж рассветало. Я летел
по улице, как услышал, что зовут меня. Я остановился. «Куда вы? — сказал Иван Игнатьич, догоняя меня. — Иван Кузмич на валу и послал меня за вами. Пугач пришел». — «Уехала ли Марья Ивановна?» — спросил я с сердечным трепетом. «Не успела, — отвечал Иван Игнатьич, — дорога в Оренбург отрезана;
крепость окружена. Плохо, Петр Андреич!»
— Сегодня утром
по Николаю Второму с Петропавловской
крепости стреляли картечью.
«Что это такое кальсадо?» — «Это гулянье около
крепости и
по взморью: туда
по вечерам собираются все кататься».
Мы выехали из предместья и
по длинному, но довольно узкому мосту через Пассиг, потом мимо казарм въехали в
крепость, окруженную широким, наполненным водой рвом и серой, массивной стеной из дикого камня.
По гласису тянутся две аллеи больших широколиственных деревьев; между аллеями,
по широкой дороге, движется бесконечная нить двуместных и четвероместных колясок, с синьорами и синьоринами, с джентльменами, джентльменками, и огибает огромное пространство от предместий, мимо
крепости, до самого взморья.
Только свинья так же неопрятна, как и у нас, и так же неистово чешет бок об угол, как будто хочет своротить весь дом, да кошка, сидя в палисаднике, среди мирт, преусердно лижет лапу и потом мажет ею себе голову. Мы прошли мимо домов, садов,
по песчаной дороге, миновали
крепость и вышли налево за город.
9-го мы думали было войти в Falsebay, но ночью проскользнули мимо и очутились миль за пятнадцать
по ту сторону мыса. Исполинские скалы, почти совсем черные от ветра, как зубцы громадной
крепости, ограждают южный берег Африки. Здесь вечная борьба титанов — моря, ветров и гор, вечный прибой, почти вечные бури. Особенно хороша скала Hangklip. Вершина ее нагибается круто к средине, а основания выдается в море. Вершины гор состоят из песчаника, а основания из гранита.
Мы с французом выехали из
крепости опять на взморье, промчались
по опустевшему кальсадо и вернулись в город.
Мы въехали в город с другой стороны; там уж кое-где зажигали фонари: начинались сумерки. Китайские лавки сияли цветными огнями. В полумраке двигалась
по тротуарам толпа гуляющих;
по мостовой мчались коляски. Мы опять через мост поехали к
крепости, но на мосту была такая теснота от экипажей, такая толкотня между пешеходами, что я ждал минут пять в линии колясок, пока можно было проехать. Наконец мы высвободились из толпы и мимо крепостной стены приехали на гласис и вмешались в ряды экипажей.
Направо, у
крепости, растет мелкая трава; там бегают с криком ребятишки; в тени лежат буйволы, с ужаснейшими, закинутыми на спину рогами, или стоят
по горло в воде.
Он нахмурился и, желая переменить разговор, начал говорить о Шустовой, содержавшейся в
крепости и выпущенной
по ее ходатайству. Он поблагодарил за ходатайство перед мужем и хотел сказать о том, как ужасно думать, что женщина эта и вся семья ее страдали только потому, что никто не напомнил о них, но она не дала ему договорить и сама выразила свое негодование.
В Петербурге у Нехлюдова было три дела: кассационное прошение Масловой в Сенате, дело Федосьи Бирюковой в комиссии прошений и,
по поручению Веры Богодуховской, дело в жандармском управлении или в 3-м отделении об освобождении Шустовой и о свидании матери с сыном, содержащимся в
крепости, о котором прислала ему записку Вера Богодуховская.
Дубровские назад сему лет с 70 без всякого от кого-либо спора, но
по какому именно акту или
крепости, им неизвестно.
— А сверх сего — велено спорные имения отдавать во владения — крепостные
по крепостям, а некрепостные
по розыску.
А между тем отцу его в той же доверенности
по случаю заплаты всей суммы владеть тем покупным у него имением и распоряжаться впредь до совершения оной
крепости, как настоящему владельцу, и ему, продавцу Троекурову, впредь и никому в то имение уже не вступаться.
По учинении ж ** земским судом
по сему прошению исследований открылось: что помянутый нынешний владелец спорного имения гвардии поручик Дубровский дал на месте дворянскому заседателю объяснение, что владеемое им ныне имение, состоящее в означенном сельце Кистеневке, ** душ с землею и угодьями, досталось ему
по наследству после смерти отца его, артиллерии подпоручика Гаврила Евграфова сына Дубровского, а ему дошедшее
по покупке от отца сего просителя, прежде бывшего провинциального секретаря, а потом коллежского асессора Троекурова,
по доверенности, данной от него в 17… году августа 30 дня, засвидетельствованной в ** уездном суде, титулярному советнику Григорью Васильеву сыну Соболеву,
по которой должна быть от него на имение сие отцу его купчая, потому что во оной именно сказано, что он, Троекуров, все доставшееся ему
по купчей от канцеляриста Спицына имение, ** душ с землею, продал отцу его, Дубровского, и следующие
по договору деньги, 3200 рублей, все сполна с отца его без возврата получил и просил оного доверенного Соболева выдать отцу его указную
крепость.
— В таком случае… конечно… я не смею… — и взгляд городничего выразил муку любопытства. Он помолчал. — У меня был родственник дальний, он сидел с год в Петропавловской
крепости; знаете, тоже, сношения — позвольте, у меня это на душе, вы, кажется, все еще сердитесь? Я человек военный, строгий, привык;
по семнадцатому году поступил в полк, у меня нрав горячий, но через минуту все прошло. Я вашего жандарма оставлю в покое, черт с ним совсем…
Года за полтора перед тем познакомились мы с В., это был своего рода лев в Москве. Он воспитывался в Париже, был богат, умен, образован, остер, вольнодум, сидел в Петропавловской
крепости по делу 14 декабря и был в числе выпущенных; ссылки он не испытал, но слава оставалась при нем. Он служил и имел большую силу у генерал-губернатора. Князь Голицын любил людей с свободным образом мыслей, особенно если они его хорошо выражали по-французски. В русском языке князь был не силен.