Неточные совпадения
Крепости выстроены были в местах, признанных удобными, и заселены
по большей части казаками, давнишними обладателями яицких берегов.
Несмотря на все наши предосторожности, весть о появлении Пугачева разнеслась
по крепости.
Вскоре все заговорили о Пугачеве. Толки были различны. Комендант послал урядника с поручением разведать хорошенько обо всем
по соседним селениям и
крепостям. Урядник возвратился через два дня и объявил, что в степи верст за шестьдесят от
крепости видел он множество огней и слышал от башкирцев, что идет неведомая сила. Впрочем, не мог он сказать ничего положительного, потому что ехать далее побоялся.
Старый башкирец молчал и глядел на коменданта с видом совершенного бессмыслия. «Что же ты молчишь? — продолжал Иван Кузмич, — али бельмес по-русски не разумеешь? Юлай, спроси-ка у него по-вашему, кто его подослал в нашу
крепость?»
Уж рассветало. Я летел
по улице, как услышал, что зовут меня. Я остановился. «Куда вы? — сказал Иван Игнатьич, догоняя меня. — Иван Кузмич на валу и послал меня за вами. Пугач пришел». — «Уехала ли Марья Ивановна?» — спросил я с сердечным трепетом. «Не успела, — отвечал Иван Игнатьич, — дорога в Оренбург отрезана;
крепость окружена. Плохо, Петр Андреич!»
По степи, не в дальнем расстоянии от
крепости, разъезжали человек двадцать верхами.
Он остановился; его окружили, и, как видно,
по его повелению, четыре человека отделились и во весь опор подскакали под самую
крепость.
По крепости бегали разбойники, грабя офицерские дома.
Я изумился. В самом деле сходство Пугачева с моим вожатым было разительно. Я удостоверился, что Пугачев и он были одно и то же лицо, и понял тогда причину пощады, мне оказанной. Я не мог не подивиться странному сцеплению обстоятельств: детский тулуп, подаренный бродяге, избавлял меня от петли, и пьяница, шатавшийся
по постоялым дворам, осаждал
крепости и потрясал государством!
Я пришел к себе на квартиру и нашел Савельича, горюющего
по моем отсутствии. Весть о свободе моей обрадовала его несказанно. «Слава тебе, владыко! — сказал он перекрестившись. — Чем свет оставим
крепость и пойдем куда глаза глядят. Я тебе кое-что заготовил; покушай-ка, батюшка, да и почивай себе до утра, как у Христа за пазушкой».
Оставалось одно средство: я решился тот же час отправиться в Оренбург, дабы торопить освобождение Белогорской
крепости и
по возможности тому содействовать.
Вышед на площадь, я остановился на минуту, взглянул на виселицу, поклонился ей, вышел из
крепости и пошел
по Оренбургской дороге, сопровождаемый Савельичем, который от меня не отставал.
— Прикажи слово молвить, — сказал Хлопуша хриплым голосом. — Ты поторопился назначить Швабрина в коменданты
крепости, а теперь торопишься его вешать. Ты уж оскорбил казаков, посадив дворянина им в начальники; не пугай же дворян, казня их
по первому наговору.
Пугачев посмотрел на меня с удивлением и ничего не отвечал. Оба мы замолчали, погрузясь каждый в свои размышления. Татарин затянул унылую песню; Савельич, дремля, качался на облучке. Кибитка летела
по гладкому зимнему пути… Вдруг увидел я деревушку на крутом берегу Яика, с частоколом и с колокольней, — и через четверть часа въехали мы в Белогорскую
крепость.
Я приехал в Казань, опустошенную и погорелую.
По улицам, наместо домов, лежали груды углей и торчали закоптелые стены без крыш и окон. Таков был след, оставленный Пугачевым! Меня привезли в
крепость, уцелевшую посереди сгоревшего города. Гусары сдали меня караульному офицеру. Он велел кликнуть кузнеца. Надели мне на ноги цепь и заковали ее наглухо. Потом отвели меня в тюрьму и оставили одного в тесной и темной конурке, с одними голыми стенами и с окошечком, загороженным железною решеткою.
По его словам, я отряжен был от Пугачева в Оренбург шпионом; ежедневно выезжал на перестрелки, дабы передавать письменные известия о всем, что делалось в городе; что, наконец, явно передался самозванцу, разъезжал с ним из
крепости в
крепость, стараясь всячески губить своих товарищей-изменников, дабы занимать их места и пользоваться наградами, раздаваемыми от самозванца.
Неточные совпадения
Обливавший его пот прохлаждал его, а солнце, жегшее спину, голову и засученную
по локоть руку, придавало
крепость и упорство в работе; и чаще и чаще приходили те минуты бессознательного состояния, когда можно было не думать о том, что делаешь.
Они ушли. Напрасно я им откликнулся: они б еще с час проискали меня в саду. Тревога между тем сделалась ужасная. Из
крепости прискакал казак. Все зашевелилось; стали искать черкесов во всех кустах — и, разумеется, ничего не нашли. Но многие, вероятно, остались в твердом убеждении, что если б гарнизон показал более храбрости и поспешности, то
по крайней мере десятка два хищников остались бы на месте.
Дня через четыре приезжает Азамат в
крепость.
По обыкновению, он зашел к Григорию Александровичу, который его всегда кормил лакомствами. Я был тут. Зашел разговор о лошадях, и Печорин начал расхваливать лошадь Казбича: уж такая-то она резвая, красивая, словно серна, — ну, просто,
по его словам, этакой и в целом мире нет.
В два прыжка он был уж на дворе; у ворот
крепости часовой загородил ему путь ружьем; он перескочил через ружье и кинулся бежать
по дороге…
Мы сели верхом; Вернер уцепился за поводья обеими руками, и мы пустились, — мигом проскакали мимо
крепости через слободку и въехали в ущелье,
по которому вилась дорога, полузаросшая высокой травой и ежеминутно пересекаемая шумным ручьем, через который нужно было переправляться вброд, к великому отчаянию доктора, потому что лошадь его каждый раз в воде останавливалась.