Неточные совпадения
Любитель комфорта, может быть, пожал бы плечами, взглянув на всю наружную разнорядицу мебели, ветхих картин, статуй с отломанными руками и ногами, иногда плохих, но
дорогих по воспоминанию гравюр, мелочей. Разве глаза знатока загорелись бы не раз огнем жадности при взгляде на ту или другую картину, на какую-нибудь пожелтевшую от времени книгу, на старый фарфор или камни и монеты.
А если закипит еще у него воображение, восстанут забытые
воспоминания, неисполненные мечты, если в совести зашевелятся упреки за прожитую так, а не иначе жизнь — он спит непокойно, просыпается, вскакивает с постели, иногда плачет холодными слезами безнадежности
по светлом, навсегда угаснувшем идеале жизни, как плачут
по дорогом усопшем, с горьким чувством сознания, что недовольно сделали для него при жизни.
Темнота застигала меня в
дороге, и эти переходы в лунную ночь
по лесу оставили
по себе неизгладимые
воспоминания.
И, однако, под гул телеграфной проволоки оттуда, сзади, где осталось это постылое прошлое, что-то как будто тянется ко мне
по этой
дороге, какая-то смутная быль дразнит, ласкает и манит своими
воспоминаниями…
Итак, я приехала совершенно неожиданно в Макарьевна-Унже — этот городок,
дорогой сердцу моему
по воспоминаниям юности.
Мне было неловко видеть ее печаль при свидании с нами; я сознавал, что мы сами
по себе ничто в ее глазах, что мы ей
дороги только как
воспоминание, я чувствовал, что в каждом поцелуе, которыми она покрывала мои щеки, выражалась одна мысль: ее нет, она умерла, я не увижу ее больше!
И большая часть их впоследствии воротилась домой из-под Нижнего, воротилась спившаяся с круга, без гроша денег, в затасканных до дыр ополченках, с одними
воспоминаниями о виденных
по бокам столбовой
дороги странах света.
Мы переехали в город. Не скоро я отделался от прошедшего, не скоро принялся за работу. Рана моя медленно заживала; но собственно против отца у меня не было никакого дурного чувства. Напротив: он как будто еще вырос в моих глазах… пускай психологи объяснят это противоречие, как знают. Однажды я шел
по бульвару и, к неописанной моей радости, столкнулся с Лушиным. Я его любил за его прямой и нелицемерный нрав, да притом он был мне
дорог по воспоминаниям, которые он во мне возбуждал. Я бросился к нему.
— Вот она этих
воспоминаний не любит, — кобенится Непомнящий, — а я ничего
дороже их не знаю. Поверьте, что когда-нибудь я устрою себе праздник
по своему вкусу. Брошу все, уеду в Москву и спрячусь куда-нибудь на Плющиху… непременно на Плющиху!
Около
дороги я заметил черноватую тропинку, которая вилась между темно-зеленой, уже больше чем на четверть поднявшейся рожью, и эта тропинка почему-то мне чрезвычайно живо напомнила деревню и, вследствие
воспоминания о деревне,
по какой-то странной связи мыслей, чрезвычайно живо напомнила мне Сонечку и то, что я влюблен в нее.
Собственно,
дорогой путники не были особенно утомлены, так как проехали всего только несколько миль от Гарца,
по которому Егор Егорыч, в
воспоминание своих прежних юношеских поездок в эти горы, провез Сусанну Николаевну, а потом прибыл с нею в Геттинген, желая показать Сусанне Николаевне университетский город; кроме того, она и сама, так много слышавшая от gnadige Frau о Геттингене, хотела побывать в нем.
Пришелец еще несколько секунд смотрел в это лицо… Несмотря на то, что Матвей был теперь переодет и гладко выбрит, что на нем был американский пиджак и шляпа, было все-таки что-то в этой фигуре, пробуждавшее
воспоминания о далекой родине. Молодому человеку вдруг вспомнилась равнина, покрытая глубоким мягким снегом, звон колокольчика, высокий бор
по сторонам
дороги и люди с такими же глазами, торопливо сворачивающие свои сани перед скачущей тройкой…
Да и как было не жалеть этих старых друзей, с которыми было связано столько
дорогих воспоминаний: вон на этом стуле, который волокет теперь
по улице какая-то шустрая бабенка в кумачном платке, батюшка-покойник любил сидеть, а вот те две чашки, которые достались жене плотинного, были подарены покойным кумом…
От мысли, что он забыт и брошен на произвол судьбы, ему становилось холодно и так жутко, что он несколько раз порывался спрыгнуть с тюка и опрометью, без оглядки побежать назад
по дороге, но
воспоминание о темных, угрюмых крестах, которые непременно встретятся ему на пути, и сверкавшая вдали молния останавливали его…
Теперь часто где-нибудь в парке, еще полном
воспоминаниями, или в лиственничной аллейке, или на платформе железной
дороги я переживал все это
по иному, с изнанки…
Минодора, выскочив первая, почтительно высадила ее из кареты Аделаида Ивановна хоть и совершенно уже была старушка, но еще довольно свежая, благообразная, несколько похожая на брата, — росту небольшого, кругленькая, с белыми пухленькими ручками, которые все унизаны были на пальцах кольцами, носимыми
по разным
дорогим для нее
воспоминаниям: одно кольцо было покойной матери, другое тетки, третье подруги, четвертое — с раки Митрофания.
Долгов, разумеется,
по своей непривычке писать, не изложил печатно ни одной мысли; но граф Хвостиков начал наполнять своим писанием каждый номер,
по преимуществу склоняя общество к пожертвованиям и довольно прозрачно намекая, что эти пожертвования могут быть производимы и через его особу; пожертвований, однако, к нему нисколько не стекалось, а потому граф решился лично на кого можно воздействовать и к первой обратился Аделаиде Ивановне, у которой он знал, что нет денег; но она,
по его соображениям, могла бы пожертвовать какими-нибудь ценными вещами: к несчастью, при объяснении оказалось, что у ней из ценных вещей остались только
дорогие ей
по воспоминаниям.
Кроме картин, она перетащила к себе много и других вещей,
дорогих ей
по воспоминаниям; так, например, на подзеркальном столике, выложенном бронзою, помещались у нее стариннейшие сфероидальной формы часы с стоящим над ними Сатурном, под ногами которого качался маятник; несколько выступов изразцовой печи были уставлены фарфоровыми куколками пастушков, пастушек, французского гренадера, опирающегося на ружье, босоногого францисканца и даже русского мужичка с балалайкой в руке.
Езда зимой на своих,
по проселочным
дорогам тогдашней Уфимской губернии, где,
по целым десяткам верст, не встречалось иногда ни одной деревни, представляется мне теперь в таком ужасном виде; что сердце замирает от одного
воспоминания.
Но даже и дети не знали, что задолго до их рождения, в первую пору своего замужества, она пережила тяжелую, страшную и не совсем обычную драму, и что сын Саша не есть ее первый и старший сын, каким себя считал. И уж никак не предполагали они, что город Н.
дорог матери не
по радостным
воспоминаниям, а
по той печали и страданию, что испытала она в безнадежности тогдашнего своего положения.
И, вероятно, от этого вечного страха, который угнетал ее, она не оставила Сашу в корпусе, когда генерал умер от паралича сердца, немедленно взяла его; подумав же недолго, распродала часть имущества и мебели и уехала на жительство в свой тихий губернский город Н.,
дорогой ей
по воспоминаниям: первые три года замужества она провела здесь, в месте тогдашнего служения Погодина.
Воспоминания обрываются при этом
дорогом имени, и вдруг выступает какая-то действительность, но такая смутная, точно едешь в крытом возке
по скрипучему первозимку, — и кажется, что едешь, и кажется, что и не едешь, а будто как живешь какой-то сладкой забытой жизнью; и все жужжит, жужжит
по снегу гладкий полоз под ушами, и все и взад и вперед дергается разом — и память и
дорога.
И перед ним начал развиваться длинный свиток
воспоминаний, и он в изумлении подумал: ужели их так много? отчего только теперь они все вдруг, как на праздник, являются ко мне?.. и он начал перебирать их одно
по одному, как девушка иногда гадая перебирает листки цветка, и в каждом он находил или упрек или сожаление, и он мог
по особенному преимуществу, дающемуся почти всем в минуты сильного беспокойства и страдания, исчислить все чувства, разбросанные, растерянные им на
дороге жизни: но увы! эти чувства не принесли плода; одни, как семена притчи, были поклеваны хищными птицами, другие потоптаны странниками, иные упали на камень и сгнили от дождей бесполезно.
В числе
воспоминаний Пети остался также день похорон матери. В последнее время он мало с ней виделся и потому отвык несколько: он жалел ее, однако ж, и плакал, — хотя, надо сказать, больше плакал от холода. Было суровое январское утро; с низменного пасмурного неба сыпался мелкий сухой снег; подгоняемый порывами ветра, он колол лицо, как иголками, и волнами убегал
по мерзлой
дороге.
Она видит Европу, посещает Дидро, Вольтера, проводит время в задушевных разговорах с этими знаменитостями Европы, столь
дорогими ее сердцу еще
по воспоминаниям детских чтений (59).
Он затосковал
по родным местам; в два месяца неприятное
воспоминание о новой
дороге улеглось, и он стал чванливо расхваливать «свое место».
Это случилось лет тридцать назад, и из трех участников экспедиции остался в живых только один я. Да, их, моих товарищей, уже нет, родной край далеко-далеко, и я часто вызываю мысленно
дорогие тени моего детства и мысленно блуждаю в их обществе
по родным местам, освященным
воспоминаниями первой дружбы.
Из Цвейбрюккена принцесса поехала в Аугсбург для свидания с Горнштейном, а печальный, расстроенный разлукой с своею очаровательною «супругой» князь возвратился в Оберштейн, теперь сделавшийся ему столь
дорогим по воспоминанию о пребывании в нем прекрасной Алины.
Прежде всего встают в
воспоминании полевые просторы, медленные волны
по желтеющим ржам, пыльная полынь я полевая рябинка
по краям
дороги, прыгающие перед глазами крупы лошадей, облепленные оводами.
Хороший густоцветный александрит немного менее карата, а брильянты каждый только
по полукарату. Это опять, очевидно, с тем, чтобы брильянты, изображающие дела, не закрывали собою главного скромного камня, который должен напоминать самое лицо благородного деятеля. Все это вделано в чистое, гладкое золото, без всякой пестроты и украшений, как делают англичане, чтобы перстень был
дорогим воспоминанием, но чтобы от него «деньгами не пахло».
Святогорские впечатления стали уже
воспоминаниями, и я видел новое: ровное поле, беловато-бурую даль, рощицу у
дороги, а за нею ветряную мельницу, которая стояла не шевелясь и, казалось, скучала оттого, что
по случаю праздника ей не позволяют махать крыльями.
— Я помню, — отдался
воспоминаниям и граф Стоцкий, — это было в то время, когда мы бежали и остановились в Москве, где я
по твоей протекции нашел пристанище в доме Подгурского. Он тогда говорил, что Бог знает что дал бы, чтобы кто-нибудь убрал с его
дороги молодого поляка.
Он горел желанием поступить в военную службу и, быть может, не вмешайся в его судьбу две дамские прихоти, сперва его бабушки, поклонницы «Московских ведомостей», а затем его матери, хранившей в своем сердце
воспоминание о танцах с миловидными и чистенькими лицеистами,
по той
дороге, которую определил ему отец, при корпусном воспитании, его жизнь сложилась бы иначе и несомненные способности и духовные силы, таившиеся в этом пылком юноше, получили бы другое направление.
По приезде на Литейную, графиня удалилась в свои апартаменты и там, на свободе, вся отдалась горьким
воспоминаниям о двух для нее навсегда потерянных
дорогих людях.
Точно ту же фразу о графине Зубовой и тот же смех уже раз пять слышал при посторонних князь Андрей от своей жены. Он тихо вошел в комнату. Княгиня, толстенькая, румяная, с работой в руках, сидела на кресле и без умолку говорила, перебирая петербургские
воспоминания и даже фразы. Князь Андрей подошел, погладил ее
по голове и спросил, отдохнула ли она от
дороги. Она ответила и продолжала тот же разговор.