Неточные совпадения
Хотя день был очень хорош, но
земля до такой степени загрязнилась, что колеса брички, захватывая ее, сделались скоро покрытыми ею, как войлоком, что значительно отяжелило экипаж; к тому же
почва была глиниста и цепка необыкновенно.
— Ну, расспросите у него, вы увидите, что… [В рукописи четыре слова не разобрано.] Это всезнай, такой всезнай, какого вы нигде не найдете. Он мало того что знает, какую
почву что любит, знает, какое соседство для кого нужно, поблизости какого леса нужно сеять какой хлеб. У нас у всех
земля трескается от засух, а у него нет. Он рассчитает, насколько нужно влажности, столько и дерева разведет; у него все играет две-три роли: лес лесом, а полю удобренье от листьев да от тени. И это во всем так.
Нет, тонкими ароматами этой удивительной
почвы, питающей северные деревья и цветы рядом с тропическими, на каждом клочке
земли в несколько сажен, и не отравляющей воздуха никаким ядовитым дыханием жаркого пояса.
Не раз содрогнешься, глядя на дикие громады гор без растительности, с ледяными вершинами, с лежащим во все лето снегом во впадинах, или на эти леса, которые растут тесно, как тростник, деревья жмутся друг к другу, высасывают из
земли скудные соки и падают сами от избытка сил и недостатка
почвы.
Почва, по природе, болотистая, а ни признака болота нет, нет также какого-нибудь недопаханного аршина
земли; одна гряда и борозда никак не шире и не уже другой. Самые домики, как ни бедны и ни грязны, но выстроены умно; все рассчитано в них; каждым уголком умеют пользоваться: все на месте и все в возможном порядке.
Я шел по горе; под портиками, между фестонами виноградной зелени, мелькал тот же образ; холодным и строгим взглядом следил он, как толпы смуглых жителей юга добывали, обливаясь потом, драгоценный сок своей
почвы, как катили бочки к берегу и усылали вдаль, получая за это от повелителей право есть хлеб своей
земли.
Изменяется вид и форма самой
почвы, смягчается стужа, из
земли извлекается теплота и растительность — словом, творится то же, что творится, по словам Гумбольдта, с материками и островами посредством тайных сил природы.
Даже в Восточной Индии, где цивилизация до сих пор встречает почти неодолимое сопротивление в духе каст, каждый занятый пришельцами вершок
земли немедленно приносил им соразмерную выгоду богатыми дарами
почвы.
В нем, кажется мне, как бы бессознательно, и так рано, выразилось то робкое отчаяние, с которым столь многие теперь в нашем бедном обществе, убоясь цинизма и разврата его и ошибочно приписывая все зло европейскому просвещению, бросаются, как говорят они, к «родной
почве», так сказать, в материнские объятия родной
земли, как дети, напуганные призраками, и у иссохшей груди расслабленной матери жаждут хотя бы только спокойно заснуть и даже всю жизнь проспать, лишь бы не видеть их пугающих ужасов.
С исчезновением лесов исчезло и подлесье, исчезли мхи; дожди смыли тонкий растительный слой
земли и оголили материковую
почву.
Все удобные
земли располагаются с правой стороны реки, где
почва весьма плодородная и состоит из ила и чернозема с прослойками гальки и песка, вследствие чего травы развиваются весьма пышно, в особенности тростники, достигающие 2,5–3 м высоты.
Тонкий слой
земли едва прикрывает жесткую каменистую
почву и легко смывается водой.
В горах растительный слой
почвы очень незначителен, поэтому корни деревьев не углубляются в
землю, а распространяются по поверхности.
Унылая, грустная дружба к увядающей Саше имела печальный, траурный отблеск. Она вместе с словами диакона и с отсутствием всякого развлечения удаляла молодую девушку от мира, от людей. Третье лицо, живое, веселое, молодое и с тем вместе сочувствовавшее всему мечтательному и романтическому, было очень на месте; оно стягивало на
землю, на действительную, истинную
почву.
Смысл дохристианской истории в том и заключался, чтобы привести
землю и человечество к Христу, подготовить мировую
почву для принятия человечеством Христа.
Западная католическая культура с ее томлением и устремлением вверх имеет свою творческую миссию, но на
почве восточноправославной мистики легче рождается сознание апокалипсическое, так как Церковь православная не претендовала быть, подобно католической, уже осуществленным Градом Божьим на
земле.
Свежий разрез
земли в канавах обнажает во всем ее убожестве болотную перегорелую
почву с полувершковым слоем плохого чернозема.
Обыкновенно они бывают защищены от холодных ветров, и в то время как на соседних горах и трясинах растительность поражает своею скудостью и мало отличается от полярной, здесь, в еланях, мы встречаем роскошные рощи и траву раза в два выше человеческого роста; в летние, не пасмурные дни
земля здесь, как говорится, парит, во влажном воздухе становится душно, как в бане, и согретая
почва гонит все злаки в солому, так что в один месяц, например, рожь достигает почти сажени вышины.
При таких тощих урожаях сахалинский хозяин, чтобы быть сытым, должен иметь не менее 4 дес. плодородной
земли, ценить свой труд ни во что и ничего не платить работникам; когда же в недалеком будущем однопольная система без пара и удобрения истощит
почву и ссыльные «сознают необходимость перейти к более рациональным приемам обработки полей и к новой системе севооборота», то
земли и труда понадобится еще больше и хлебопашество поневоле будет брошено, как непроизводительное и убыточное.
Эти партии бродят по совершенно не исследованной местности, на которую никогда еще не ступала нога топографа; места отыскивают, но неизвестно, как высоко лежат они над уровнем моря, какая тут
почва, какая вода и проч.; о пригодности их к заселению и сельскохозяйственной культуре администрация может судить только гадательно, и потому обыкновенно ставится окончательное решение в пользу того или другого места прямо наудачу, на авось, и при этом не спрашивают мнения ни у врача, ни у топографа, которого на Сахалине нет, а землемер является на новое место, когда уже
земля раскорчевана и на ней живут.
Год от году толстеет и твердеет эта пловучая
почва, и год от году усиливается растительность трав, ежегодное согнивание которых производит торфяную
землю.
Это делается не столько для удобрения
земли, сколько для того, чтобы легче было пахать яровую пашню, ибо на плодоносной
почве густая прошлогодняя жнива бывает выше колена.
Издали за ним шли три крестьянина за сохами; запряженные в них лошадки казались мелки и слабы, но они, не останавливаясь и без напряженного усилия, взрывали сошниками черноземную
почву, рассыпая рыхлую
землю направо и налево, разумеется, не новь, а мякоть, как называлась там несколько раз паханная
земля; за ними тащились три бороны с железными зубьями, запряженные такими же лошадками; ими управляли мальчики.
После постоянного ненастья, от которого размокла черноземная
почва, сначала образовалась страшная грязь, так что мы с трудом стали уезжать по пятидесяти верст в день; потом вдруг сделалось холодно и, поднявшись на заре, чтоб выбраться поранее из грязного «Одного двора», мы увидели, что грязь замерзла и что
земля слегка покрыта снегом.
Из безводного и лесного села Троицкого, где было так мало лугов, что с трудом прокармливали по корове, да по лошади на тягло, где с незапамятных времен пахали одни и те же загоны, и несмотря на превосходную
почву, конечно, повыпахали и поистощили
землю, — переселились они на обширные плодоносные поля и луга, никогда не тронутые ни косой, ни сохой человека, на быструю, свежую и здоровую воду с множеством родников и ключей, на широкий, проточный и рыбный пруд и на мельницу у самого носа, тогда как прежде таскались они за двадцать пять верст, чтобы смолоть воз хлеба, да и то случалось несколько дней ждать очереди.
— Зачем мозговые центры и извилины, зачем зрение, речь, самочувствие, гений, если всему этому суждено уйти в
почву и в конце концов охладеть вместе с земною корой, а потом миллионы лет без смысла и без цели носиться с
землей вокруг солнца?
Приокские уезды, посреди которых происходит действие нашего романа, превратились в последние десять лет в миткалевые фабрики; в этих же самых уездах существуют также, хотя изредка, деревушки, жители которых благодаря сносной
почве занимаются хлебопашеством: мы можем, следовательно, свободно наблюдать над мужиком-фабричным, променявшим соху на челнок, ниву — на стан, и мужиком-пахарем, который остался верен земле-кормилице.
Снег валил густыми, липкими хлопьями; гонимые порывистым, влажным ветром, они падали на
землю, превращаясь местами в лужи, местами подымаясь мокрыми сугробами; клочки серых, тяжелых туч быстро бежали по небу, обливая окрестность сумрачным светом; печально смотрели обнаженные кусты; где-где дрожал одинокий листок, свернувшийся в трубочку; еще печальнее вилась снежная дорога, пересеченная кое-где широкими пятнами почерневшей вязкой
почвы; там синела холодною полосою Ока, дальше все застилалось снежными хлопьями, которые волновались как складки савана, готового упасть и окутать
землю…
— Ах, вашество, да ведь там какая
почва земли-то! Разве этакая
земля без результатов может родить? А у нас и без результатов
земля родит!
Он слышал, что в речах своих революционеры часто говорят о необходимости устроить на
земле другую жизнь, эти речи будили его детские мечты. Но на зыбкой
почве его души, засорённой дрянными впечатлениями, отравленной страхом, вера росла слабо, она была подобна больному рахитом ребёнку, кривоногому, с большими глазами, которые всегда смотрят вдаль.
Пройдя таким образом немного более двух верст, слышится что-то похожее на шум падающих вод, хотя человек, не привыкший к степной жизни, воспитанный на булеварах, не различил бы этот дальний ропот от говора листьев; — тогда, кинув глаза в ту сторону, откуда ветер принес сии новые звуки, можно заметить крутой и глубокий овраг; его берег обсажен наклонившимися березами, коих белые нагие корни, обмытые дождями весенними, висят над бездной длинными хвостами; глинистый скат оврага покрыт камнями и обвалившимися глыбами
земли, увлекшими за собою различные кусты, которые беспечно принялись на новой
почве; на дне оврага, если подойти к самому краю и наклониться придерживаясь за надёжные дерева, можно различить небольшой родник, но чрезвычайно быстро катящийся, покрывающийся по временам пеною, которая белее пуха лебяжьего останавливается клубами у берегов, держится несколько минут и вновь увлечена стремлением исчезает в камнях и рассыпается об них радужными брызгами.
Он долго и подробно рисовал прелести жизни, которую собирался устроить мне у себя в Тифлисе. А я под его говор думал о великом несчастии тех людей, которые, вооружившись новой моралью, новыми желаниями, одиноко ушли вперёд и встречают на дороге своей спутников, чуждых им, неспособных понимать их… Тяжела жизнь таких одиноких! Они — над
землёй, в воздухе… Но они носятся в нём, как семена добрых злаков, хотя и редко сгнивают в
почве плодотворной…
Во-вторых, мои хозяйственные сведения и опыты оказались вовсе недостаточными, потому что грунт
земли в Надежине был другой и далеко не так хорош, как в Аксакове; да и значительная возвышенность местности сильно охлаждала
почву и подвергала растительность хлебов несвоевременным морозам.
— Изо всех щелей их старого дома смотрят жёсткие глаза нищеты, торжествуя победу над этим семейством. В доме, кажется, нет ни копейки денег и никаких запасов; к обеду посылали в деревню за яйцами. Обед без мяса, и поэтому старик Бенковский говорит о вегетарианстве и о возможности морального перерождения людей на этой
почве. У них пахнет разложением, и все они злые — от голода, должно быть. Я ездила к ним с предложением продать мне клок
земли, врезавшийся в мои владения.
Один копачом выковыривает бураки из
почвы, двое ножами обрезают их и обчищают от
земли.
— Что же это, — сказал он, — ведь есть же у меня на
земле настоящие праведники… Глаза их ясны, и лица светлы, и одежды без пятен… Сердца их мягки, как добрая
почва; принимают доброе семя и возвращают крин сельный и благовонные всходы, запах которых угоден передо мною. А ты посмотри на себя…
Она была бы лицом сочиненным, растением, неудачно пересаженным на нашу
почву откуда-нибудь из другой
земли.
Но не в одной тени (как думают многие), бросаемой древесными ветвями, заключается таинственная сила дерев выращать около себя грибы; тень служит первым к тому орудием, это правда; она защищает
землю от палящих лучей солнца, производит влажность
почвы и даже сырость, которая необходима и для леса и для грибов; но главная причина их зарождения происходит, как мне кажется, от древесных корней, которые, также в свою очередь увлажая соседнюю
землю, сообщают ей древесные соки, и в них-то, по моему мнению, заключается тайна гриборождения.
Он долго смотрел на пожелтевшие коротенькие стебли травы, вырванной с
землею откуда-нибудь с широкого, обвеваемого ветром поля и не успевшей сродниться с чуждой
почвой, — и не мог представить, что там, под этой травой, в двух аршинах от него, лежит Вера.
Почва уходит из-под ног, небо падает на
землю,
земля разверзается подо мной, и я падаю навзничь, сильно ударившись головой о кузов коляски…
Как только мы отошли от берега, мы сразу попали в непролазную чащу: неровная
почва, сухие протоки, полосы гальки, рытвины и ямы, заваленные колодником и заросшие буйными, теперь уже засохшими травами; кустарниковая ольха, перепутавшаяся с пригнутыми к
земле ветвями черемушника; деревья с отмершими вершинами и мусор, нанесенный водой, — таков поемный лес в долине реки Самарги, куда мы направились с Глеголой на охоту.
Он медленно плыл по воздуху, приноравливаясь к топографии места, то опускаясь там, где были на
земле углубления и где ниже была растительность, то поднимаясь кверху там, где повышалась
почва и выше росли кустарники, и в то же время он всячески избегал соприкосновения с ветвями деревьев, с травой и старательно обходил каждый сучок, каждую веточку и былинку.
За ним упал по соседству второй, a через минуту и третий. Теперь аккуратно, через каждый определенный срок, ложились, взрывая фонтаны
земли, травы, песка и каменьев зарывающиеся глубоко воронкой в
почву и разворачивающие ее вместе с деревьями и кустами, снаряды.
Толпа людей рыла за свалками ров, — в него должны были лечь их трупы. Мужчины били в твердую
почву кирками, женщины и старики выбрасывали лопатами
землю. Лица были землистые, люди дрожали от утреннего холода и волнения. Вокруг кольцом стояли казаки с наведенными винтовками.
На вершинах своего творческого пути русский гений остро чувствовал свое одиночество, оторванность от
почвы, свою вину — и бросался вниз, хотел приникнуть к
земле и к народу.
Достоевский видит русскую
почву в самых глубоких пластах
земли, какие обнаруживаются и после землетрясений и провалов.
Может статься, допросит он там природу суровую, еще свежую, какими силами задержать долее на
земле временного жильца ее, может статься, допытает девственную
почву о тайне возрождения, отроет на ней родник живой и мертвой воды.