Неточные совпадения
Все, что Дронов рассказывал о жизни города, отзывалось непрерывно кипевшей злостью и сожалением, что из этой злости нельзя извлечь пользу, невозможно превратить ее в газетные строки. Злая пыль повестей хроникера и отталкивала Самгина, рисуя жизнь медленным
потоком скучной пошлости, и привлекала, позволяя ему видеть себя не похожим на
людей, создающих эту пошлость. Но все же он раза два заметил Дронову...
— Эге-е! — насмешливо раздалось из сумрака,
люди заворчали, зашевелились. Лидия привстала, взмахнув рукою с ключом, чернобородый Захарий пошел на голос и зашипел; тут Самгину показалось, что Марина улыбается. Но осторожный шумок потонул в быстром
потоке крикливой и уже почти истерической речи Таисьи.
Какая-то сила вытолкнула из домов на улицу разнообразнейших
людей, — они двигались не по-московски быстро, бойко, останавливались, собирались группами, кого-то слушали, спорили, аплодировали, гуляли по бульварам, и можно было думать, что они ждут праздника. Самгин смотрел на них, хмурился, думал о легкомыслии
людей и о наивности тех, кто пытался внушить им разумное отношение к жизни. По ночам пред ним опять вставала картина белой земли в красных пятнах пожаров, черные
потоки крестьян.
Он мог бы одинаково свободно и с равной силой повторить любую мысль, каждую фразу, сказанную любым
человеком, но он чувствовал, что весь
поток этих мыслей требует ограничения в единую норму, включения в берега, в русло.
«Ни жрец, ни жертва, а — свободный
человек!» — додумался он, как бы издали следя за быстрым
потоком мыслей. Он стоял у окна в приятном оцепенении и невольно улыбался, пощипывая бородку.
Сон остановил медленный и ленивый
поток его мыслей и мгновенно перенес его в другую эпоху, к другим
людям, в другое место, куда перенесемся за ним и мы с читателем в следующей главе.
Я с большей отрадой смотрел на кафров и негров в Африке, на малайцев по островам Индийского океана, но с глубокой тоской следил в китайских кварталах за общим
потоком китайской жизни, наблюдал подробности и попадавшиеся мне ближе личности, слушал рассказы других, бывалых и знающих
людей.
Это чувство как будто раскрыло в душе Нехлюдова
поток любви, не находивший прежде исхода, а теперь направлявшийся на всех
людей, с которыми он встречался.
Альфонс Богданыч улыбнулся. Да, улыбнулся в первый раз, улыбнулся спокойной улыбкой совсем независимого
человека и так же спокойно посмотрел прямо в глаза своему патрону… Ляховский был поражен этой дерзостью своего всенижайшего слуги и готов был разразиться целым
потоком проклятий, но Альфонс Богданыч предупредил его одним жестом: он с прежним спокойствием раскрыл свой портфель, порылся в бумагах и достал оттуда свеженькое объявление, отпечатанное на листе почтовой бумаги большого формата.
Да, это не просто доска с изображением… века целые поглощала она эти
потоки страстных возношений, молитв
людей скорбящих, несчастных; она должна была наполниться силой, струящейся из нее, отражающейся от нее на верующих.
Матушка широко раскрыла глаза от удивления. В этом нескладном
потоке шутовских слов она поняла только одно: что перед нею стоит
человек, которого при первом же случае надлежит под красную шапку упечь и дальнейшие объяснения с которым могут повлечь лишь к еще более неожиданным репримандам.
Толпы
людей передвигались внизу, как черные
потоки, а вверху было еще более черное небо.
В полдень — снова гудок; отваливались черные губы ворот, открывая глубокую дыру, завод тошнило пережеванными людями, черным
потоком они изливались на улицу, белый мохнатый ветер летал вдоль улицы, гоняя и раскидывая
людей по домам.
Но старика Тетюева не стало, и в его дом вместе с новыми легковесными
людьми ворвался целый
поток разной дребедени.
Казалось, в воздухе поет огромная медная труба, поет и будит
людей, вызывая в одной груди готовность к бою, в другой — неясную радость, предчувствие чего-то нового, жгучее любопытство, там — возбуждая смутный трепет надежд, здесь — открывая выход едкому
потоку годами накопленной злобы. Все заглядывали вперед, где качалось и реяло в воздухе красное знамя.
— Еще бы он не был любезен! он знает, что у меня горло есть… а удивительное это, право, дело! — обратился он ко мне, — посмотришь на него — ну,
человек, да и все тут! И говорить начнет — тоже целые
потоки изливает: и складно, и грамматических ошибок нет! Только, брат, бесцветность какая, пресность, благонамеренность!.. Ну, не могу я! так, знаешь, и подымаются руки, чтоб с лица земли его стереть… А женщинам нравиться может!.. Да я, впрочем, всегда спать ухожу, когда он к нам приезжает.
— Коли хотите, она не столько опасна, сколько не вполне нравственна и в высшей мере надоедлива. Совестно лукавить и невыносимо скучно выслушивать пустяки, серьезно изрекаемые в качестве истин. Требователен нынешний влиятельный
человек и даже назойлив. Ни одной уступки вы от него не дождетесь иначе, как ценою целого
потока пустопорожних речей. Но что же делать?
Люди всходят на трибуну и говорят Но не потому говорят, что слово, как долго сдержанный
поток, само собой рвется наружу, а потому что, принадлежа к известной политической партии, невозможно, хоть от времени до времени, не делать чести знамени.
Хотя
поток времени унес далеко счастливые дни моей юности, когда имел я счастие быть вашим однокашником, и фортуна поставила вас, достойно возвыся, на слишком высокую, сравнительно со мной, ступень мирских почестей, но, питая полную уверенность в неизменность вашу во всех благородных чувствованиях и зная вашу полезную, доказанную многими опытами любовь к успехам русской литературы, беру на себя смелость представить на ваш образованный суд сочинение в повествовательном роде одного молодого
человека, воспитанника Московского университета и моего преемника по службе, который желал бы поместить свой труд в одном из петербургских периодических изданий.
Эту задачу для детей младшего возраста можно было решить всякому, кто побывал под веселой козой в «Эрмитаже» и в других нижегородских местах разгула… Это был
поток, который втягивал всякого мало-мальски известного
человека. Вот почему у меня и явилось это название в моих пропавших записках — «Нижегородское обалдение».
— Вот — жалуются
люди: земли мало, а Волга весною рвет берега, уносит землю, откладывает ее в русле своем мелью; тогда другие жалуются: Волга мелеет! Весенние
потоки да летние дожди овраги роют, — опять же земля в реку идет!
Часа в четыре странного
человека видели опять у моста. Только что прошел мостовой поезд, локомотив делал поворот по кругу, с лестницы сходила целая толпа приехавших с той стороны американцев, — и они обратили внимание на странного
человека, который, стоя в середине этого людского
потока, кричал: — Кто в бога верует, спасите!
Но как скоро дело касается войны, т. е. пролития крови человеческой
потоками, так
люди нынешнего времени уже не заботятся о достаточной причине.
Всюду чувствовалась жестокость. В мутном
потоке будничной жизни — только она выступала яркими пятнами, неустранимо и резко лезла в глаза, заставляя юношу всё чаще и покорнее вспоминать брезгливые речи отца о
людях города Окурова.
Во главе этой камарильи стоял правитель канцелярии, который хотя был малый на возрасте и происходил из семинаристов, однако, как
человек сообразительный, вынужден был следовать за общим
потоком.
Она не напивалась, она всегда говорила с
людьми твердым, властным голосом, и все ее движения были одинаково уверенны, точно этот
поток не овладевал ею, а она сама управляла его бурным течением.
Суматоха на пароходе росла, и Фома при виде этих озлобленных, растерявшихся, обиженных им
людей чувствовал себя сказочным богатырем, избивающим чудовищ. Они суетились, размахивали руками, говорили что-то друг другу — одни красные от гнева, другие бледные, все одинаково бессильные остановить
поток его издевательств над ними.
Мельников, точно чёрный камень, вдвинулся в толпу
людей, и она скрыла его в своём пёстром
потоке.
Евсей верил словам, но не верил
людям. Пугливый зритель, он ходил по берегу
потока, не имея желания броситься в его освежающие волны.
Так вот, всё это — всю жизнь — надо обратить против вас, так вот, — надо вскрыть все гнойники жизни и утопить вас в
потоке мерзости, рвоты
людей, отравленных вами, — и будьте вы прокляты!
От слова до слова я помнил всегда оригинальные, полные самого горячего поэтического вдохновения речи этого
человека, хлеставшие бурными
потоками в споре о всем известной старенькой книжке Saint-Pierre „Paul et Virginie“, [Сен-Пьера «Поль и Виргиния» (франц.).] и теперь, когда история событий доводит меня до этой главы романа, в ушах моих снова звучат эти пылкие речи смелого адвоката за право духа, и
человек снова начинает мне представляться недочитанною книгою.
Была уже совсем поздняя ночь. Луна светила во все окна, и Анне Михайловне не хотелось остаться ни в одной из трех комнат. Тут она лелеяла красавицу Дору и завивала ее локоны; тут он, со слезами в голосе, рассказывал ей о своей тоске, о сухом одиночестве; а тут… Сколько над собою выказано силы, сколько уважения к ней? Сколько времени чистый
поток этой любви не мутился страстью, и… и зачем это он не мутился? Зачем он не замутился… И какой он… странный
человек, право!..
Стоят эти бедные, «заплаканные»
люди в стороне ото всего живого, стоят потерянно, как те иудейские воины, которых вождь покинул у
потока и повел вперед только одних лакавших по-песьи.
Среди
потока противоречивых вздохов, укоров и негодований, которыми по временам обдает меня Петр Иваныч, у него вырвалось одно очень правдивое и меткое замечание: он разорил не того, против кого устремлял свой натиск, а совсем постороннего
человека, до которого, собственно говоря, ему никакого дела не было.
Этот
поток теней, почему-то более страшных, чем
люди, быстро исчез, Яков понял, что у ворот фабрики разыгралась обычная в понедельник драка, — после праздников почти всегда дрались, но в памяти его остался этот жуткий бег тёмных, воющих пятен. Вообще вся жизнь становилась до того тревожной, что неприятно было видеть газету и не хотелось читать её. Простое, ясное исчезало, отовсюду вторгалось неприятное, появлялись новые
люди.
Голос у него был густой, трубный, но мягкий, он обливал всех
людей тёмным
потоком неслыханных слов, и слова эти неотразимо волновали.
В
потоке ее речей сторонний
человек слышал только непрестанные взрывы «Фан Фидич», «Фан Фидич», как она называла мужа.
Некоторые студенты напоминали мне стариков начетчиков сектантского Поволжья, но я понимал, что вижу
людей, которые готовятся изменить жизнь к лучшему, и хотя искренность их захлебывалась в бурном
потоке слов, но — не тонула в нем.
Несмотря на такое направление, наука остается при одном желании и не может войти живым элементом в стремительный
поток практических сфер, пока она в руках касты ученых; одни
люди жизни могут внедрить ее в жизнь.
Молитва кончена. Двадцать
человек летят сломя голову к дверям, едва не сбивая с ног преподавателя, который с снисходительной, но несколько боязливой улыбкой жмется к стене Из всех четырех отделений одновременно вырываются эти живые, неудержимые
потоки, сливаются, перемешиваются, и сотня мальчишек мчится, как стадо молодых здоровых животных, выпущенных из тесных клеток на волю.
Мутно текут
потоки горя по всем дорогам земли, и с великим ужасом вижу я, что нет места богу в этом хаосе разобщения всех со всеми; негде проявиться силе его, не на что опереться стопам, — изъеденная червями горя и страха, злобы и отчаяния, жадности и бесстыдства — рассыпается жизнь во прах, разрушаются
люди, отъединённые друг от друга и обессиленные одиночеством.
В разноголосом пении, отрывистом говоре чувствуется могучий зов весны, напряженная дума о ней, которая всегда вызывает надежду пожить заново. Непрерывно звучит сложная музыка, точно эти
люди разучивают новую хоровую песню, — ко мне в пекарню течет возбуждающий
поток пестрых звуков, и разных и единых в хмельной прелести своей. И, тоже думая о весне, видя ее женщиною, не щадя себя возлюбившей все на земле, я кричу Павлу...
Мне снилось, что приходит
человек,
Обрызганный весь кровью, говоря,
Что он мой брат… но я не испугалась
И стала омывать
потоки крови
И увидала рану против сердца
Глубокую… и он сказал мне:
«Смотри! я брат твой»… но клянуся,
В тот миг он был мне больше брата...
В синем куполе неба таяло огненное солнце,
потоки лучей лились на зелень парка, земля была покрыта золотыми узорами — и двое
людей, тихо шагая по дорожке, были смешно и странно пёстрыми.
Тысячи пудов хлеба и мяса гниют, не находя сбыта, а рядом тысячи
людей умирают с голоду, не находя работы;
потоками льется кровь, чтоб в отдаленнейших частях света отвоевать рынки для сукон и бархата, а
люди, изготовляющие эти сукна и бархаты, ходят в ситце и бумазее.
Не столько могут повредить нашей жизни дурные
люди, которые могут развратить нас, сколько та немыслящая толпа, которая, как
поток, увлекает нас с собой.
Свою ипостасность, или личность в себе,
человек знает как нечто совершенно абсолютное, вечное в смысле вневременности, для чего он не может помыслить ни сотворения, ни уничтожения, вообще связать ее с
потоком временности.
Сладким
потоком разольется тогда по душе его умиленье, и он счастливым считает себя в своем от
людей отчужденье.
В эллинской трагедии Дионис на деле осуществлял ту однобокую, враждебную жизни теорию искусства, которую в XIX веке воскресил ненавистник живой жизни Шопенгауэр: искусство должно вырывать
человека из бесконечного
потока «желания», освобождать от назойливого напора воли и повергать душу в чистое, ничем не нарушимое, безвольное созерцание.
Жизнь эта со всех сторон окружает
человека, надвигается на него, зовет к себе, хлещет в душу бурными
потоками кипучей радости и счастья.