Неточные совпадения
Над трупом мужа, с
потерею его, она, кажется, вдруг уразумела свою жизнь и задумалась над ее значением, и эта задумчивость легла навсегда тенью на ее
лицо.
Ни разливанного моря, ни разгоряченных
лиц и развязных языков, ни радостных кликов не было. Пуще всего разочарована была дворня этой скромностью, хотя люди и успели напиться, но не до
потери смысла, и по этой причине признали свадьбу невеселою.
Лица и звук голосов их имели серьезное, почти печальное выражение, как будто
потери вчерашнего дела сильно трогали и огорчали каждого, но, сказать по правде, так как никто из них не потерял очень близкого человека (да и бывают ли в военном быту очень близкие люди?), это выражение печали было выражение официальное, которое они только считали обязанностью выказывать.
Хотелось было юнкеру сказать: «Мне бы стакан водки!» Читал он много русских романов, и в них очень часто отвергнутый герой нарезывался с горя водкою до
потери сознания. Но большое усатое
лицо швейцара было так просто, так весело и добродушно, что он почувствовал стыд за свою случайную дурацкую мысль.
— Впрочем, бог с ними, со всеми этими господами, — начал он, — мне еще лично вас нужно повыпытать; скажите мне, как врачу и другу, успокоились ли вы совершенно по случаю вашей душевной
потери в
лице Людмилы?
Эта генеральша, самое важное
лицо во всем этом кружке и перед которой все ходили по струнке, была тощая и злая старуха, вся одетая в траур, — злая, впрочем, больше от старости и от
потери последних (и прежде еще небогатых) умственных способностей; прежде же она была вздорная.
Тихие объяснения и упреки стали надоедать мужу, а горячих вспышек стал он бояться; страх сейчас исключил полную искренность, а
потеря искренности в супружестве, особенно в
лице второстепенном, всегда несколько зависящем от главного
лица, ведет прямою дорогою к нарушению семейного счастия.
Андреа был пьян. Его стеклянные глаза странно оживились и блестели на побледневшем
лице (только полгода спустя стало известно, что этот безупречно сдержанный, трудолюбивый, талантливый человек каждый вечер напивался в совершенном одиночестве до
потери сознания)…
Досадливого выражения в
лице, которое у него было после
потери им в банке восьми тысяч, следа не было, — может быть, потому, что Перехватов вполне успел пополнить практикой этот убыток.
Стрелок с раздробленной кистью руки, страшно охая и закатывая глаза, с посиневшим от
потери крови и боли
лицом, пришел сам и сел у ручья.
Спокойствие
лиц, уверенность, с какою были сказаны эти слова, и даже улыбка, с которою смотрели на мою тревогу, заставили меня подумать, что я, занимаясь в деревне постоянно лечением больных, перенеся жестокие
потери в моем семействе, сделался мнителен и смотрю на такого рода предметы с темной стороны.
Вельчанинов давно уже, например, жаловался на
потерю памяти: он забывал
лица знакомых людей, которые, при встречах, за это на него обижались; книга, прочитанная им полгода назад, забывалась в этот срок иногда совершенно.
Редко встречаются
лица, до такой степени чисто сохранившиеся от двух противоположных крайностей — от доведения благодушия до
потери собственной свободы и от эгоистического возвышения собственной личности до забвения прав других.
Теперь, когда эта женщина казалась мне прекрасней, чем когда-либо, я чувствовал, какую
потерю в
лице ее понесла природа, и мучительная злость на несправедливость судьбы, на порядок вещей наполняла мою душу…
Ефрем говорил неохотно, спокойно, и
лицо его было равнодушно и бесстрастно, точно он в самом деле не жалел денег или же забыл о своей
потере. Такое равнодушие к
потере и к преступлению, видимо, смущало и раздражало Кузьму. Для него оно было непонятно.
Глубокий траур и скорбное выражение
лица королевы объяснялись ужасной
потерей, которую она и ее муж понесли неделю тому назад.
«Пьер замечал, как после каждого попавшего ядра, после каждой
потери все более и более разгоралось общее оживление… Как из придвигающейся грозовой тучи, чаще и чаще, светлее и светлее вспыхивали на
лицах всех этих людей, как бы в отпор совершающегося, молнии скрытого, разгорающегося огня».
Я не могу тебе рассказать, человече, так хорошо, чтобы ты это почувствовал, — ни о пахучем воздухе Кампаньи, который обвевал мое
лицо, ни о прелести и чарах стремительного бега, ни об этой
потере материального веса, почти полном исчезновении тела, когда самому себе кажешься только стремящейся мыслью, летящим взглядом…
В один миг, в одну секунду промелькнула перед ним с быстротой молнии все небольшое прошлое его жизни:
потеря родителей… заботы о нем сестры… гимназия, встреча с Милицей… их совместный побег на войну, совместная же разведочная служба… И опять Милица, милая Милица, с её замкнутым, серьезным не по летам
лицом, с её синими глазами, и задумчивыми и энергичными в одно и то же время.
Про эту встречу и дальнейшее знакомство с Гончаровым я имел уже случай говорить в печати — в последний раз и в публичной беседе на вечере, посвященном его памяти в Петербурге, и не хотел бы здесь повторяться. Вспомню только то, что тогда было для меня в этой встрече особенно освежающего и ценного, особенно после
потери, какую я пережил в
лице Герцена. Тут судьба, точно нарочно, посылала мне за границей такое знакомство.
И тут я сообразил, что вообще много я забываю, что я стал страшно рассеян и путаю знакомые
лица, что даже в простом разговоре я теряю слова, а иногда, и зная слово, не могу никак понять его значения. Мне ясно представился теперешний мой день: какой-то странный, короткий, обрубленный, как мои ноги, с пустыми, загадочными местами — длинными часами
потери сознания или бесчувствия.
Проехала крытая парусиною двуколка, в ней лежал раненый офицер. Его
лицо сплошь было завязано бинтами, только чернело отверстие для рта; повязка промокла, она была, как кроваво-красная маска, и из нее сочилась кровь. Рядом сидел другой раненый офицер, бледный от
потери крови. Грустный и слабый, он поддерживал на коленях кровавую голову товарища. Двуколка тряслась и колыхалась, кровавая голова моталась бессильно, как мертвая.
Народ стоял толпами; горесть была написана на всех
лицах, преимущественно военные и молдавские бояре проливали слезы о
потере своего благодетеля и защитника.
Кате было десять лет, когда она потеряла мать; но одаренная от природы нежною и привязчивою натурой, несмотря на свой детский возраст, сохранила в душе своей грустные впечатления этой
потери, оставившей надолго следы на задумчивом ее
лице.
Княгиню Зинаиду Павловну такой исход этого дела страшно поразил, так как она, несмотря на то, Гиршфельд, как мы видели, объявил ей прямо, что деньги потеряны безвозвратно, все-таки надеялась. Благодаря отчасти этой надежде, она подарила княжне Маргарите пятьдесят тысяч рублей и обещала после своей смерти отказать ей полтораста, когда та, узнав как бы случайно о
потере ею всего ее состояния, подняла крик, что будет жаловаться на Гиршфельда и сотрет его с
лица земли.
Наташа похудела, побледнела и физически так стала слаба, что все постоянно говорили о ее здоровье, и ей это приятно было. Но иногда на нее неожиданно находил не только страх смерти, но страх болезни, слабости,
потери красоты, и невольно она иногда внимательно разглядывала свою голую руку, удивляясь на худобу, или заглядывалась по утрам в зеркало на свое вытянувшееся, жалкое, как ей казалось,
лицо. Ей казалось, что это так должно быть и вместе с тем становилось страшно и грустно.
Это было в то время, когда Россия в
лице дальновидных девственниц-политиков оплакивала разрушение мечтаний о молебне в Софийском соборе и чувствительнейшую для отечества
потерю двух великих людей, погибших во время войны (одного, увлекшегося желанием как можно скорее отслужить молебен в упомянутом соборе и павшего в полях Валахии, но зато и оставившего в тех же полях два эскадрона гусар, и другого, неоцененного человека, раздававшего чай, чужие деньги и простыни раненым и не кравшего ни того, ни другого); в то время, когда со всех сторон, во всех отраслях человеческой деятельности, в России, как грибы, вырастали великие люди-полководцы, администраторы, экономисты, писатели, ораторы и просто великие люди без особого призвания и цели.
— О ja, [О да, так как цель состоит в том, чтоб ослабить неприятеля, то нельзя принимать во внимание
потери частных
лиц. — О да,] — подтвердил первый голос.
И ему представилось сражение,
потеря его, сосредоточение боя на одном пункте и замешательство всех начальствующих
лиц.