Неточные совпадения
А замки,
башни, леса, розовые, палевые, коричневые, сквозят от
последних лучей быстро исчезающего солнца, как освещенный храм… Вы недвижны, безмолвны, млеете перед радужными следами солнца: оно жарким прощальным лучом раздражает нервы глаз, но вы погружены в тумане поэтической думы; вы не отводите взора; вам не хочется выйти из этого мления, из неги покоя.
Вскоре после описанных
последних событий Розанов с Райнером спешно проходили по одному разметенному и усыпанному песком московскому бульвару. Стоял ясный осенний день, и бульвар был усеян народом. На Спасской
башне пробило два часа.
Как в
последнем действии мелодрамы, рушатся старые
башни и подземелья, и из-за них уже видится ослепительное сияние.
И, наконец, уже в самой
последней сцене вдруг появляется Вавилонская
башня, и какие-то атлеты ее наконец достраивают с песней новой надежды, и когда уже достраивают до самого верху, то обладатель, положим хоть Олимпа, убегает в комическом виде, а догадавшееся человечество, завладев его местом, тотчас же начинает новую жизнь с новым проникновением вещей.
В нижнем этаже Беровой
башни, как раз под той комнатой, где происходила
последняя сцена, в такой же точно по размерам, но в совершенно иной по убранству комнате, густые сумерки застают двух человек.
До всенощной ходили осматривать стены, кладбище; лазили на площадку западной
башни, ту самую, откуда в древние времена наши предки следили движения, и
последний Новик открыл так поздно имя свое и судьбу свою и свое изгнанническое имя.
Напрасно с высоты
башен взор их искал вдали дружественных легионов русских, в надежде что вы захотите в
последний раз и в
последней ограде русской вольности еще сразиться с неверными!
Но если Иоанн говорит истину, если в самом деле гнусное корыстолюбие овладело душами новогородцев, если мы любим сокровища и негу более добродетели и славы, то скоро ударит
последний час нашей вольности, и вечевой колокол, древний глас ее, падет с
башни Ярославовой и навсегда умолкнет!.. Тогда, тогда мы позавидуем счастию народов, которые никогда не знали свободы. Ее грозная тень будет являться нам, подобно мертвецу бледному, и терзать сердце наше бесполезным раскаянием!
Посмотри, как человек усиливается воздвигнуть
башню Вавилонскую и как не может ничего сделать. Рим, твердейший столп храма земного, сильнейшее проявление человека Адамова,
последняя твердыня его, — разве не носил зародыш своей гибели в самом развитии своем? Борение составляло его жизнь, ибо борение назначено в удел Адаму — пот, и пот кровавый. Но как во Адаме все умирают, так во Христе все оживут. Господь примиряет с собою человека, и чем же? — Он снисшел до человека, чтоб человека возвысить до бога.
Очевидно, это были душманы, горные разбойники, не брезгавшие и простыми кражами. Абрек, без сомнения, играл между ними не
последнюю роль. Он поставлял им краденые вещи и продавал их в этой комнатке
Башни смерти, чудесно укрытой от любопытных глаз.
«Давно-давно, когда мусульмане бросились в Гори и предприняли ужаснейшую резню в его улицах, несколько христианских девушек-грузинок заперлись в крепости в одной из
башен. Храбрая и предприимчивая грузинка Тамара Бербуджи вошла
последней в
башню и остановилась у закрытой двери с острым кинжалом в руках. Дверь была очень узка и могла пропустить только по одному турку. Через несколько времени девушки услышали, что их осаждают. Дверь задрожала под ударами турецких ятаганов.
Ночь собиралась звездная и безлунная, очень тихая, с
последним отблеском зари. В сторону моста сгустились мачты и трубы, и дымка ходила над ярмарочным урочищем. Влево взгляд забирал только кругозор до Егорьевской
башни кремля, замыкавшей наверху всю панораму.
Уж вечер… облаков померкнули края,
Последний луч зари на
башнях умирает;
Последняя в реке блестящая струя
С потухшим небом угасает.
Следя за рассказом о борьбе долга с любовью, Пьер видел пред собою все малейшие подробности своей
последней встречи с предметом своей любви у Сухаревой
башни.