Неточные совпадения
В
последнее время мать, поссорившись с ним за его связь и отъезд из Москвы, перестала присылать ему
деньги.
Деньги от купца за лес по второму сроку были получены и еще не издержаны, Долли была очень мила и добра
последнее время, и мысль этого обеда во всех отношениях радовала Степана Аркадьича.
Деньги за две трети леса были уже прожиты, и, за вычетом десяти процентов, он забрал у купца почти все вперед за
последнюю треть. Купец больше не давал
денег, тем более что в эту зиму Дарья Александровна, в первый раз прямо заявив права на свое состояние, отказалась расписаться на контракте в получении
денег за
последнюю треть леса. Всё жалование уходило на домашние расходы и на уплату мелких непереводившихся долгов.
Денег совсем не было.
30 сентября показалось с утра солнце, и, надеясь на погоду, Левин стал решительно готовиться к отъезду. Он велел насыпать пшеницу, послал к купцу приказчика, чтобы взять
деньги, и сам поехал по хозяйству, чтобы сделать
последние распоряжения перед отъездом.
— Да неужель, неужель это все взаправду! Господи, да какая ж это правда! Кто же этому может поверить?.. И как же, как же вы сами
последнее отдаете, а убили, чтоб ограбить! А!.. — вскрикнула она вдруг, — те
деньги, что Катерине Ивановне отдали… те
деньги… Господи, да неужели ж и те
деньги…
В
последнюю встречу Свидригайлов объяснил Раскольникову, что с детьми Катерины Ивановны он как-то покончил, и покончил удачно; что у него, благодаря кой-каким связям, отыскались такие лица, с помощью которых можно было поместить всех троих сирот, немедленно, в весьма приличные для них заведения; что отложенные для них
деньги тоже многому помогли, так как сирот с капиталом поместить гораздо легче, чем сирот нищих.
Обломов отдал хозяйке все
деньги, оставленные ему братцем на прожиток, и она, месяца три-четыре, без памяти по-прежнему молола пудами кофе, толкла корицу, жарила телятину и индеек, и делала это до
последнего дня, в который истратила
последние семь гривен и пришла к нему сказать, что у ней
денег нет.
То и дело просит у бабушки чего-нибудь: холста, коленкору, сахару, чаю, мыла. Девкам дает старые платья, велит держать себя чисто. К слепому старику носит чего-нибудь лакомого поесть или даст немного
денег. Знает всех баб, даже рабятишек по именам,
последним покупает башмаки, шьет рубашонки и крестит почти всех новорожденных.
Он едва повидался с Аяновым, перетащил к нему вещи с своей квартиры, а
последнюю сдал. Получив от опекуна — за заложенную землю — порядочный куш
денег, он в январе уехал с Кириловым, сначала в Дрезден, на поклон «Сикстинской мадонне», «Ночи» Корреджио, Тициану, Поль Веронезу и прочим, и прочим.
— Ведомости о крестьянах, об оброке, о продаже хлеба, об отдаче огородов… Помнишь ли, сколько за
последние года дохода было? По тысяче четыреста двадцати пяти рублей — вот смотри… — Она хотела щелкнуть на счетах. — Ведь ты получал
деньги?
Последний раз тебе послано было пятьсот пятьдесят рублей ассигнациями: ты тогда писал, чтобы не посылать. Я и клала в приказ: там у тебя…
— И неужели же вы могли подумать, — гордо и заносчиво вскинул он вдруг на меня глаза, — что я, я способен ехать теперь, после такого сообщения, к князю Николаю Ивановичу и у него просить
денег! У него, жениха той невесты, которая мне только что отказала, — какое нищенство, какое лакейство! Нет, теперь все погибло, и если помощь этого старика была моей
последней надеждой, то пусть гибнет и эта надежда!
— Это играть? Играть? Перестану, мама; сегодня в
последний раз еду, особенно после того, как Андрей Петрович сам и вслух объявил, что его
денег там нет ни копейки. Вы не поверите, как я краснею… Я, впрочем, должен с ним объясниться… Мама, милая, в прошлый раз я здесь сказал… неловкое слово… мамочка, я врал: я хочу искренно веровать, я только фанфаронил, и очень люблю Христа…
— Ну, довольно же, довольно! — восклицал я, — я не протестую, берите! Князь… где же князь и Дарзан? Ушли? Господа, вы не видали, куда ушли князь и Дарзан? — и, подхватив наконец все мои
деньги, а несколько полуимпериалов так и не успев засунуть в карман и держа в горсти, я пустился догонять князя и Дарзана. Читатель, кажется, видит, что я не щажу себя и припоминаю в эту минуту всего себя тогдашнего, до
последней гадости, чтоб было понятно, что потом могло выйти.
Между тем я потерял в
последние три недели столько
денег, и этот мерзавец Стебельков берет такие проценты…
Тут были и
деньга, и несколько писем, и книг, и
последний номер «Отечественных записок».
Семейную жизнь Владимира Васильевича составляли его безличная жена, свояченица, состояние которой он также прибрал в рукам, продав ее имение и положив
деньги на свое имя, и кроткая, запуганная, некрасивая дочь, ведущая одинокую тяжелую жизнь, развлечение в которой она нашла в
последнее время в евангелизме — в собраниях у Aline и у графини Катерины Ивановны.
2) Весь день накануне и всю
последнюю перед смертью ночь Смельков провел с проституткой Любкой (Екатериной Масловой) в доме терпимости и в гостинице «Мавритания», куда, по поручению Смелькова и в отсутствии его, Екатерина Маслова приезжала из дома терпимости за
деньгами, кои достала из чемодана Смелькова, отомкнув его данным ей Смельковым ключом, в присутствии коридорной прислуги гостиницы «Мавритании» Евфимии Бочковой и Симона Картинкина.
Где добыть
денег к этому времени, чтобы по самому
последнему зимнему пути уехать на прииски?
— Ну, уж извините, я вам голову отдаю на отсечение, что все это правда до
последнего слова. А вы слышали, что Василий Назарыч уехал в Сибирь? Да… Достал где-то
денег и уехал вместе с Шелеховым. Я заезжала к ним на днях: Марья Степановна совсем убита горем, Верочка плачет… Как хотите — скандал на целый город, разоренье на носу, а тут еще дочь-невеста на руках.
Дела на приисках у старика Бахарева поправились с той быстротой, какая возможна только в золотопромышленном деле. В течение весны и лета он заработал крупную
деньгу, и его фонды в Узле поднялись на прежнюю высоту. Сделанные за
последнее время долги были уплачены, заложенные вещи выкуплены, и прежнее довольство вернулось в старый бахаревский дом, который опять весело и довольно глядел на Нагорную улицу своими светлыми окнами.
Впрочем, некоторая болезненность его лица в настоящую минуту могла быть понятна: все знали или слышали о чрезвычайно тревожной и «кутящей» жизни, которой он именно в
последнее время у нас предавался, равно как всем известно было и то необычайное раздражение, до которого он достиг в ссорах со своим отцом из-за спорных
денег.
— Им оченно теперь нужны деньги-с, до
последней крайности нужны, Иван Федорович.
Я вот теперь все думаю: чем это он так вдруг обиделся и
деньги растоптал, потому что, уверяю вас, он до самого
последнего мгновения не знал, что растопчет их.
Вообразите только, что он, этот характер, получив тогда эти
деньги, да еще таким образом, чрез такой стыд, чрез такой позор, чрез
последней степени унижение, — вообразите только, что он в тот же день возмог будто бы отделить из них половину, зашить в ладонку и целый месяц потом иметь твердость носить их у себя на шее, несмотря на все соблазны и чрезвычайные нужды!
— Я пришел в отчаянии… в
последней степени отчаяния, чтобы просить у вас взаймы
денег три тысячи, взаймы, но под верный, под вернейший залог, сударыня, под вернейшее обеспечение!
Но все эти три лица сами этих
денег, однако, не видали, видел опять-таки лишь Смердяков, но тут сам собою вопрос: если и правда, что они были и что видел их Смердяков, то когда он их видел в
последний раз?
В
последнюю неделю я узнала, как ему были и еще нужны
деньги…
Дома он дополнил сумму, взяв взаймы три рубля от хозяев, которые дали ему с удовольствием, несмотря на то, что отдавали
последние свои
деньги, до того любили его.
«И что я стану теперь делать без Малек-Аделя? — думалось Чертопханову. —
Последней радости я теперь лишился — настала пора умирать. Другую лошадь купить, благо
деньги завелись? Да где такую другую лошадь найти?»
— По ярмаркам, по большим трахтам, по малым трахтам, по конокрадам, по городам, по деревням, по хуторам — всюду, всюду! А насчет
денег ты не беспокойся: я, брат, наследство получил!
Последнюю копейку просажу — а уж добуду своего друга! И не уйдет от нас казак, наш лиходей! Куда он — туда и мы! Он под землю — и мы под землю! Он к дьяволу — а мы к самому сатане!
—
Деньги я тебе заплачу, я тебе заплачу сполна, до
последней копейки, — кричал Чертопханов, — а только я задушу тебя, как
последнего цыпленка, если ты сейчас не скажешь мне…
— Раз, — сказывала мне его жена потом, — у нас вышли все
деньги до
последней копейки; накануне я старалась достать где-нибудь рублей десять, нигде не нашла; у кого можно было занять несколько, я уже заняла.
Мне хотелось показать ему, что я очень знаю, что делаю, что имею свою положительную цель, а потому хочу иметь положительное влияние на журнал; принявши безусловно все то, что он писал о
деньгах, я требовал, во-первых, права помещать статьи свои и не свои, во-вторых, права заведовать всею иностранною частию, рекомендовать редакторов для нее, корреспондентов и проч., требовать для
последних плату за помещенные статьи; это может показаться странным, но я могу уверить, что «National» и «Реформа» открыли бы огромные глаза, если б кто-нибудь из иностранцев смел спросить
денег за статью.
В
последний торг наш о цене и расходах хозяин дома сказал, что он делает уступку и возьмет на себя весьма значительные расходы по купчей, если я немедленно заплачу ему самому всю сумму; я не понял его, потому что с самого начала объявил, что покупаю на чистые
деньги.
Они никогда не сближались потом. Химик ездил очень редко к дядям; в
последний раз он виделся с моим отцом после смерти Сенатора, он приезжал просить у него тысяч тридцать рублей взаймы на покупку земли. Отец мой не дал; Химик рассердился и, потирая рукою нос, с улыбкой ему заметил: «Какой же тут риск, у меня именье родовое, я беру
деньги для его усовершенствования, детей у меня нет, и мы друг после друга наследники». Старик семидесяти пяти лет никогда не прощал племяннику эту выходку.
— Первое — это надо Сандуновские бани сделать такими, каких Москва еще не видела и не увидит. Вместо развалюхи построим дворец для бань, сделаем все по
последнему слову науки, и чем больше вложим
денег, тем больше будем получать доходов, а Хлудовых сведем на нет. О наших банях заговорит печать, и ты — знаменитость!
— Сегодня сообщили в редакцию, что они арестованы. Я ездил проверить известие: оба эти князя никакие не князья, они оказались атаманами шайки бандитов, и
деньги, которые проигрывали, они привезли с
последнего разбоя в Туркестане. Они напали на почту, шайка их перебила конвой, а они собственноручно зарезали почтовых чиновников, взяли ценности и триста тысяч новенькими бумажками, пересылавшимися в казначейство. Оба они отправлены в Ташкент, где их ждет виселица.
Первые три недели актеры поблещут подарками, а там начинают линять: портсигары на столе не лежат, часы не вынимаются, а там уже пиджаки плотно застегиваются, потому что и
последнее украшение — цепочка с брелоками — уходит вслед за часами в ссудную кассу. А затем туда же следует и гардероб, за который плачены большие
деньги, собранные трудовыми грошами.
Это первый этап. Здесь производилась
последняя перекличка и проверка партии, здесь принималось и делилось подаяние между арестантами и тут же ими продавалось барышникам, которые наполняли свои мешки калачами и булками, уплачивая за них
деньги, а
деньги только и ценились арестантами. Еще дороже котировалась водка, и ею барышники тоже ухитрялись ссужать партию.
Пришел, положим, мужик свой
последний полушубок продавать. Его сразу окружает шайка барышников. Каждый торгуется, каждый дает свою цену. Наконец, сходятся в цене. Покупающий неторопливо лезет в карман, будто за
деньгами, и передает купленную вещь соседу. Вдруг сзади мужика шум, и все глядят туда, и он тоже туда оглядывается. А полушубок в единый миг, с рук на руки, и исчезает.
Если
последний давал на чай, то чайные
деньги сдавали в буфет на учет и делили после.
Была у Жукова еще аллегорическая картина «После потопа», за которую совет профессоров присудил ему первую премию в пятьдесят рублей, но
деньги выданы не были, так как Жуков был вольнослушателем, а премии выдавались только штатным ученикам. Он тогда был в классе профессора Савицкого, и
последний о нем отзывался так...
Последний задыхался от радости и спускал выигранные
деньги куда-то за пазуху, точно в подвал.
Мышников теперь даже старался не показываться на публике и с горя проводил все время у Прасковьи Ивановны. Он за
последние годы сильно растолстел и тянул вместе с ней мадеру. За бутылкой вина он каждый день обсуждал вопрос, откуда Галактион мог взять
деньги. Все богатые люди наперечет. Стабровский выучен и не даст, а больше не у кого. Не припрятал ли старик Луковников? Да нет, — не такой человек.
— Верно знаю, — с убеждением подтвердил Рогожин. — Что, не такая, что ли? Это, брат, нечего и говорить, что не такая. Один это только вздор. С тобой она будет не такая, и сама, пожалуй, этакому делу ужаснется, а со мной вот именно такая. Ведь уж так. Как на
последнюю самую шваль на меня смотрит. С Келлером, вот с этим офицером, что боксом дрался, так наверно знаю — для одного смеху надо мной сочинила… Да ты не знаешь еще, что она надо мной в Москве выделывала! А денег-то,
денег сколько я перевел…
— Так, как… Ума
последнего решилась старуха. Уж я это смекал… Так, своим умом дошел… Ах, пес! Ловко обошел мамыньку… Заграбастал
деньги. Пусть насосется хорошенько… Поди, много денег-то у старого черта?
— Ты у меня смотри… — погрозил Илья Федотыч, выдавая
деньги. — Знаешь поговорку: клоп клопа ест —
последний сам себя съест…
Это
последнее поставило всех в недоумение, потому что откуда быть
деньгам у Кишкина?
В
последнее время Мавра придумала не совсем хорошее средство добывать
деньги на хлеб: отправится к Рачителихе и начнет расписывать ей свою бедность.
—
Последнее это дело! — кричала Наташка. — Хуже, чем по миру идти. Из-за Окулка же страмили на весь завод Рачителиху, и ты же к ней идешь за
деньгами.