Неточные совпадения
Анна между тем, вернувшись
в свой кабинет, взяла рюмку и накапала
в нее несколько капель лекарства,
в котором важную часть составлял морфин, и, выпив и
посидев несколько времени неподвижно, с успокоенным и веселым духом пошла
в спальню.
Чтобы не прекратилась, боже сохрани, как-нибудь жизнь без потомков, он решился лучше
посидеть денька три
в комнате.
Уездный чиновник пройди мимо — я уже и задумывался: куда он идет, на вечер ли к какому-нибудь своему брату или прямо к себе домой, чтобы,
посидевши с полчаса на крыльце, пока не совсем еще сгустились сумерки, сесть за ранний ужин с матушкой, с женой, с сестрой жены и всей семьей, и о чем будет веден разговор у них
в то время, когда дворовая девка
в монистах или мальчик
в толстой куртке принесет уже после супа сальную свечу
в долговечном домашнем подсвечнике.
— Нет, я вас не отпущу.
В два часа, не более, вы будете удовлетворены во всем. Дело ваше я поручу теперь особенному человеку, который только что окончил университетский курс.
Посидите у меня
в библиотеке. Тут все, что для вас нужно: книги, бумага, перья, карандаши — все. Пользуйтесь, пользуйтесь всем — вы господин.
Оставшись
в одном белье, он тихо опустился на кровать, окрестил ее со всех сторон и, как видно было, с усилием — потому что он поморщился — поправил под рубашкой вериги.
Посидев немного и заботливо осмотрев прорванное
в некоторых местах белье, он встал, с молитвой поднял свечу
в уровень с кивотом,
в котором стояло несколько образов, перекрестился на них и перевернул свечу огнем вниз. Она с треском потухла.
Когда он вышел, Грэй
посидел несколько времени, неподвижно смотря
в полуоткрытую дверь, затем перешел к себе. Здесь он то сидел, то ложился; то, прислушиваясь к треску брашпиля, выкатывающего громкую цепь, собирался выйти на бак, но вновь задумывался и возвращался к столу, чертя по клеенке пальцем прямую быструю линию. Удар кулаком
в дверь вывел его из маниакального состояния; он повернул ключ, впустив Летику. Матрос, тяжело дыша, остановился с видом гонца, вовремя предупредившего казнь.
Слушайте, вот что я сделаю: теперь у него Настасья
посидит, а я вас обеих отведу к вам, потому что вам одним нельзя по улицам; у нас
в Петербурге на этот счет…
А засади я вас
в тюремный-то замок — ну месяц, ну два, ну три
посидите, а там вдруг и, помяните мое слово, сами и явитесь, да еще как, пожалуй, себе самому неожиданно.
Вот у вас
в этакой прекрасный вечер редко кто и за вороты-то выдет
посидеть; а
в Москве-то теперь гульбища да игрища, а по улицам-то инда грохот идет; стон стоит.
Какие вещи — рублей пятьсот стоят. «Положите, говорит, завтра поутру
в ее комнату и не говорите, от кого». А ведь знает, плутишка, что я не утерплю — скажу. Я его просила
посидеть, не остался; с каким-то иностранцем ездит, город ему показывает. Да ведь шут он, у него не разберешь, нарочно он или вправду. «Надо, говорит, этому иностранцу все замечательные трактирные заведения показать!» Хотел к нам привезти этого иностранца. (Взглянув
в окно.) А вот и Мокий Парменыч! Не выходи, я лучше одна с ним потолкую.
Это прозвучало так обиженно, как будто было сказано не ею. Она ушла, оставив его
в пустой, неприбранной комнате,
в тишине, почти не нарушаемой робким шорохом дождя. Внезапное решение Лидии уехать, а особенно ее испуг
в ответ на вопрос о женитьбе так обескуражили Клима, что он даже не сразу обиделся. И лишь
посидев минуту-две
в состоянии подавленности, сорвал очки с носа и, до боли крепко пощипывая усы, начал шагать по комнате, возмущенно соображая...
Посидев скучный час
в темноте, он пошел к себе, зажег лампу, взглянул
в зеркало, оно показало ему лицо, почти незнакомое — обиженное, измятое миной недоумения.
Он перешел
в столовую, выпил чаю, одиноко
посидел там, любуясь, как легко растут новые мысли, затем пошел гулять и незаметно для себя очутился у подъезда дома, где жила Нехаева.
— Раздумала: не пойду.
Посидим в саду, — хотите?
Он
посидел еще десяток минут, слушая, как
в биллиардной яростно вьется, играет песня, а ее режет удалой свист, гремит смех, барабанят ноги плясунов, и уже неловко было сидеть одному, как бы демонстрируя против веселья героев.
Самгин свернул
в переулок, скупо освещенный двумя фонарями; ветер толкал
в спину, от пыли во рту и горле было сухо, он решил зайти
в ресторан, выпить пива,
посидеть среди простых людей. Вдруг, из какой-то дыры
в заборе, шагнула на панель маленькая женщина
в темном платочке и тихонько попросила...
Посидев несколько месяцев
в тюрьме, Гогина озлобилась, и теперь
в ее речах всегда звучит нечто личное. Память Самгина услужливо восстановила сцену его столкновения с Татьяной.
Бездумно
посидев некоторое время, он пошел
в уборную, выгрузил из кармана клочья бумаги,
в раковину выворотил карман, спустил воду.
— Ну вот, — а я хотела забежать к тебе, — закричала она, сбросив шубку, сбивая с ног ботики. —
Посидел немножко? Почему они тебя держали
в жандармском? Иди
в столовую, у меня не убрано.
— Нет, я вас не пущу,
посидите со мной, познакомимся, может быть, даже понравимся друг другу. Только — верьте: Иван очень уважает вас, очень высоко ценит. А вам… тяжело будет одному
в эти первые часы, после похорон.
— Это разумно, что не пошел, — сказала мать; сегодня она,
в новом голубом капоте, была особенно молода и внушительно красива. Покусав губы, взглянув
в зеркало, она предложила сыну: —
Посиди со мной.
Самгин минуту
посидел на постели, прислушиваясь, как отзовется
в нем известие о смерти Варвары? Ничего не услыхал, поморщился, недовольный собою, укоризненно спрашивая кого-то...
Посидев еще минуты две, Клим простился и пошел домой. На повороте дорожки он оглянулся: Дронов еще сидел на скамье, согнувшись так, точно он собирался нырнуть
в темную воду пруда. Клим Самгин с досадой ткнул землю тростью и пошел быстрее.
— Наивный вопросец, Самгин, — сказал он уговаривающим тоном. — Зачем же прекращаться арестам? Ежели вы противоборствуете власти, так не отказывайтесь
посидеть, изредка,
в каталажке, отдохнуть от полезных трудов ваших. А затем, когда трудами вашими совершится революция, — вы сами будете сажать
в каталажки разных граждан.
— Что — знали? Я — тоже.
В юности. Привлекалась по делу народоправцев — Марк Натансон, Ромась, Андрей Лежава. Вела себя — неважно… Слушайте — ну его к черту, этот балаган! Идемте
в трактир,
посидим. Событие. Потолкуем.
Клим
посидел еще минут десять, стараясь уложить мысли
в порядок, но думалось угловато, противоречиво, и ясно было лишь одно — искренность Митрофанова.
Она как будто начинала бредить. Потом вдруг замолкла. Это было так странно, точно она вышла из комнаты, и Самгин снова почувствовал холод испуга.
Посидев несколько минут, глядя
в заостренное лицо ее, послушав дыхание, он удалился
в столовую, оставив дверь открытой.
Белотелова. Вот мы тут
посидим, потом пойдем
в беседку, там закусим,
посидим. Там закуска приготовлена. Да потом опять сюда придем
посидим.
Белотелова. Пойдем
в беседку,
посидим, закусим!
Обломов быстро приподнялся и сел
в диване, потом спустил ноги на пол, попал разом
в обе туфли и
посидел так; потом встал совсем и постоял задумчиво минуты две.
Илья Ильич позавтракал, прослушал, как Маша читает по-французски,
посидел в комнате у Агафьи Матвеевны, смотрел, как она починивала Ванечкину курточку, переворачивая ее раз десять то на ту, то на другую сторону, и
в то же время беспрестанно бегала
в кухню посмотреть, как жарится баранина к обеду, не пора ли заваривать уху.
Андрей часто, отрываясь от дел или из светской толпы, с вечера, с бала ехал
посидеть на широком диване Обломова и
в ленивой беседе отвести и успокоить встревоженную или усталую душу, и всегда испытывал то успокоительное чувство, какое испытывает человек, приходя из великолепных зал под собственный скромный кров или возвратясь от красот южной природы
в березовую рощу, где гулял еще ребенком.
Только два раза
в неделю
посижу да пообедаю у генерала, а потом поедешь с визитами, где давно не был; ну, а там… новая актриса, то на русском, то на французском театре.
— Я лучше на крыльце побуду: а то куда я
в мороз пойду? У ворот, пожалуй,
посижу, это могу…
Отец, заложив руки назад, ходит по комнате взад и вперед,
в совершенном удовольствии, или присядет
в кресло и,
посидев немного, начнет опять ходить, внимательно прислушиваясь к звуку собственных шагов. Потом понюхает табаку, высморкается и опять понюхает.
А иногда он проснется такой бодрый, свежий, веселый; он чувствует:
в нем играет что-то, кипит, точно поселился бесенок какой-нибудь, который так и поддразнивает его то влезть на крышу, то сесть на савраску да поскакать
в луга, где сено косят, или
посидеть на заборе верхом, или подразнить деревенских собак; или вдруг захочется пуститься бегом по деревне, потом
в поле, по буеракам,
в березняк, да
в три скачка броситься на дно оврага, или увязаться за мальчишками играть
в снежки, попробовать свои силы.
Но следующие две, три минуты вдруг привели его
в память — о вчерашнем. Он сел на постели, как будто не сам, а подняла его посторонняя сила;
посидел минуты две неподвижно, открыл широко глаза, будто не веря чему-то, но когда уверился, то всплеснул руками над головой, упал опять на подушку и вдруг вскочил на ноги, уже с другим лицом, какого не было у него даже вчера,
в самую страшную минуту.
Она мало-помалу удалила людей, сказавши, что еще не ляжет спать, а
посидит с Борисом Павловичем, и повела его
в кабинет.
— С вами ни за что и не поеду, вы не
посидите ни минуты покойно
в лодке… Что это шевелится у вас
в бумаге? — вдруг спросила она. — Посмотрите, бабушка… ах, не змея ли?
— Туда…
в последний раз, свидание необходимо — проститься… — шептала она со стыдом и мольбой. — Пустите меня, брат… Я сейчас вернусь, а вы подождите меня… одну минуту…
Посидите вот здесь, на скамье…
— Очень часто: вот что-то теперь пропал. Не уехал ли
в Колчино, к maman? Надо его побранить, что, не сказавшись, уехал. Бабушка выговор ему сделает: он боится ее… А когда он здесь — не
посидит смирно: бегает, поет. Ах, какой он шалун! И как много кушает! Недавно большую, пребольшую сковороду грибов съел! Сколько булочек скушает за чаем! Что ни дай, все скушает. Бабушка очень любит его за это. Я тоже его…
— Ты
посидишь со мной сегодня? — спросила она, глядя ему
в глаза.
Версилов, говорит, это точь-в-точь как генералы здешние, которых
в газетах описывают; разоденется генерал во все ордена и пойдет по всем гувернанткам, что
в газетах публикуются, и ходит и что надо находит; а коли не найдет чего надо,
посидит, поговорит, наобещает с три короба и уйдет, — все-таки развлечение себе доставил».
Я зашел, однако же,
в трактир на канаве и
посидел там, чтоб выждать и чтоб уж наверно застать Татьяну Павловну.
— Здравствуй, мой милый. Барон, это вот и есть тот самый очень молодой человек, об котором упомянуто было
в записке, и поверьте, он не помешает, а даже может понадобиться. (Барон презрительно оглядел меня.) — Милый мой, — прибавил мне Версилов, — я даже рад, что ты пришел, а потому
посиди в углу, прошу тебя, пока мы кончим с бароном. Не беспокойтесь, барон, он только
посидит в углу.
Посидевши минут пять
в тени, мы пошли дальше, по берегу, к другой речке, очень живописной.
Мы
посидели до вечера
в отеле, беседуя с седым американским шкипером, который подсел к нам и разговорился о себе. Он смолоду странствует по морям.
Глаза разбегались у нас, и мы не знали, на что смотреть: на пешеходов ли, спешивших, с маленькими лошадками и клажей на них, из столицы и
в столицу; на дальнюю ли гору, которая мягкой зеленой покатостью манила войти на нее и
посидеть под кедрами; солнце ярко выставляло ее напоказ, а тут же рядом пряталась
в прохладной тени долина с огороженными высоким забором хижинами, почти совсем закрытыми ветвями.
Посидев несколько минут, все пошли наверх,
в палатку.
Посидев немного, мы пошли к капитанской гичке. За нами потянулась толпа индийцев, полагая, что мы наймем у них лодку. Обманувшись
в ожидании, они всячески старались услужить: один зажег фитиль посветить, когда мы садились, другой подал руку и т. п. Мы дали им несколько центов (медных монет), полученных
в сдачу
в отеле, и отправились.