Неточные совпадения
— Та перемена, которая произошла в нем, не может ослабить его чувства любви к
ближним; напротив, перемена, которая произошла в нем, должна увеличить любовь. Но я боюсь, что вы не
понимаете меня. Не хотите ли чаю? — сказала она, указывая глазами на лакея, подавшего на подносе чай.
Он чутко
понимает потребность не только другого,
ближнего, несчастного, и спешит подать руку помощи, утешения, но входит даже в положение — вон этой ползущей букашки, которую бережно сажает с дорожки на куст, чтоб уберечь от ноги прохожего.
Ракитин удивлялся на их восторженность и обидчиво злился, хотя и мог бы сообразить, что у обоих как раз сошлось все, что могло потрясти их души так, как случается это нечасто в жизни. Но Ракитин, умевший весьма чувствительно
понимать все, что касалось его самого, был очень груб в понимании чувств и ощущений
ближних своих — отчасти по молодой неопытности своей, а отчасти и по великому своему эгоизму.
— Знаю, что наступит рай для меня, тотчас же и наступит, как объявлю. Четырнадцать лет был во аде. Пострадать хочу. Приму страдание и жить начну. Неправдой свет пройдешь, да назад не воротишься. Теперь не только
ближнего моего, но и детей моих любить не смею. Господи, да ведь
поймут же дети, может быть, чего стоило мне страдание мое, и не осудят меня! Господь не в силе, а в правде.
— Я тебе должен сделать одно признание, — начал Иван: — я никогда не мог
понять, как можно любить своих
ближних.
И это превосходно для них, —
пойми они эту тайну, им придется повеситься на
ближней осине.
Я еще
понимаю, что если б я в цвете здоровья и сил посягнул на мою жизнь, которая «могла бы быть полезна моему
ближнему», и т. д., то нравственность могла бы еще упрекнуть меня, по старой рутине, за то, что я распорядился моею жизнию без спросу, или там в чем сама знает.
Слесарь, которого души коснулось истинное просвещение,
поймет, что замок и ключ изобретены на то, чтобы законный владелец ящика, шкафа или сундука мог запирать и отмыкать эти казнохранилища; напротив того, слесарь-грамотей смотрит на это дело с своей оригинальной точки зрения: он видит в ключе и замке лишь средство отмыкать казнохранилища, принадлежащие его
ближнему.
Двоеточие. Хо-хо! Вы не горюйте! В юности,
понимаете, это трудненько: совесть еще не окрепла, и в голове кисель розовый вместо мозгов. А созреете, и преудобно воссядете на чьей-нибудь шее, хо-хо! На шее
ближнего всего скорее доедешь к благополучию своему.
— Скажите мадонне, что ваши дети хорошо
поняли главную заповедь ее сына: они любят
ближних живой любовью…
Я испытал на своем веку много, так много, что теперь при воспоминании голова кружится, и я теперь крепко
понял мозгом, своей изболевшей душой, что назначение человека или ни в чем, или только в одном — в самоотверженной любви к
ближнему.
Народ, столпившийся перед монастырем, был из
ближней деревни, лежащей под горой; беспрестанно приходили новые помощники, беспрестанно частные возгласы сливались более и более в один общий гул, в один продолжительный, величественный рев, подобный беспрерывному грому в душную летнюю ночь… картина была ужасная, отвратительная… но взор хладнокровного наблюдателя мог бы ею насытиться вполне; тут он
понял бы, что такое народ: камень, висящий на полугоре, который может быть сдвинут усилием ребенка, не несмотря на то сокрушает все, что ни встретит в своем безотчетном стремлении… тут он увидал бы, как мелкие самолюбивые страсти получают вес и силу оттого, что становятся общими; как народ, невежественный и не чувствующий себя, хочет увериться в истине своей минутной, поддельной власти, угрожая всему, что прежде он уважал или чего боялся, подобно ребенку, который говорит неблагопристойности, желая доказать этим, что он взрослый мужчина!
«Согнуть в бараний рог» — ясно, что эти люди не
понимают, как это больно, если они не теряют даже аппетита, выразивши своему
ближнему такое странное пожелание.
— А ведь, пожалуй, ты прав, сын скорпиона и мокрицы… У тебя есть нюх на всё подлое, да… Уж по харе этого юного жулика видно, что он добился своего… Сколько взял с них Егорка? Он — взял. Он их же поля ягода. Он взял, будь я трижды проклят. Это я устроил ему. Горько мне
понимать мою глупость. Да, жизнь вся против нас, братцы мои, мерзавцы! И даже когда плюнешь в рожу
ближнего, плевок летит обратно в твои же глаза.
Елена жаждет деятельного добра, она ищет возможности устроить счастье вокруг себя, потому что не
понимает возможности не только счастья, но даже и спокойствия собственного, если ее окружает горе, несчастия, бедность и унижение ее
ближних.
Вздохи и знаки нетерпения, которые выказываете вы при этом, объясняет он участием к себе; он думает, что нашел, наконец, сострадательную душу, нашел истинно доброе, благородное сердце, способное
понимать горести
ближнего и сильно ему сочувствующее.
Но говорящие и думающие так люди грубо ошибаются, не
понимая того, что значит любить
ближнего, — не приятного и полезного нам человека, а одинаково всякого человека, хотя бы это был самый неприятный, враждебный нам человек.
Хотя только редкие люди могут вполне быть целомудренны, пусть всякий человек
понимает и помнит, что он всегда может быть более целомудрен, чем он был прежде, и может вернуться к нарушенному целомудрию, и что чем больше приблизится человек к полному целомудрию, тем больше он получит сам для себя истинного блага и тем более он будет в состоянии служить благу
ближних.
«По-моему, — говорит Версилов, — человек создан с физическою невозможностью любить своего
ближнего. «Любовь к человечеству» надо
понимать лишь к тому человечеству, которое ты же сам и создал в душе своей».
— Ах, ну этим, которые приходят смотреть! Но самое смешное в этой истории не то, что дурак — дурак, а то, что гений неуклонно обожает дурака под именем
ближнего и страстно ищет его убийственной любви. Самым диким образом гений не
понимает, что его настоящий
ближний — такой же гений, как и он, и вечно раскрывает свои объятия человекоподобному… который туда и лезет охотно, чтобы вытащить часы из жилетного кармана! Да, милый Вандергуд, это очень смешная история, и я боюсь…
Только Евангелие
понимает это и указывает новые пути, непонятные для закона, — любовь к врагам, неосуждение
ближних и грешников, мытари и грешники впереди идут в Царство Небесное, человек выше субботы и пр.
«Добрые дела» начинают
понимать не как проявление любви к Богу и к
ближнему, к живому существу, не как обнаружение благостной силы, дающей жизнь другим существам, а как способ самоспасения и самооправдания, как путь осуществления отвлеченной идеи добра, за которое человек получает награду в будущей жизни.
Ведь то была комедия от начала до конца, то была игра в любовь к
ближнему, самая откровенная игра, которую
понимали даже дети и глупые бабы!
Он махнул рукою Меншикову; этот
понял его — и памятник, враждующий гению, уже не существует! Железо блещет по кустарникам и роще; со стоном падают столетние деревья, будто не хотят расставаться с землею, столько лет их питавшею, — и через несколько часов весь Луст-Эланд обнажен. На
ближнем острове Койво-сари возникает скромное жилище строителя, Петра Михайлова...
Чем больше он изучал материю, составляющую человеческий организм, тем более он начинал
понимать нравственную душевную сторону человека. В нем развилась необычайная наблюдательность, и он почти каким-то чутьем угадывал даже тщательно скрываемые горе и несчастье
ближнего.
Этот кусок льду, облегший былое я, частицу бога, поглотивший то, чему на земле даны были имена чести, благородства, любви к
ближним; подле него зияющая могила, во льду ж для него иссеченная; над этим чудным гробом, который служил вместе и саваном, маленькое белое существо, полное духовности и жизни, называемое европейцем и сверх того русским и Зудою; тут же на замерзлой реке черный невольник, сын жарких и свободных степей Африки, может быть, царь в душе своей; волшебный свет луны, говорящей о другой подсолнечной, такой же бедной и все-таки драгоценной для тамошних жителей, как нам наша подсолнечная; тишина полуночи, и вдруг далеко, очень далеко, благовест, как будто голос неба, сходящий по лучу месяца, — если это не высокий момент для поэта и философа, так я не
понимаю, что такое поэзия и философия.
У княгини, прежде всего, мелькнула эта мысль. Она навидалась разного рода странниц. Мысленно укорила она себя за нехорошую мысль о
ближнем и, видя, что Аннушка стоит перед ней с остановившимся взглядом, видимо, ничего не
понимая из совершающегося вокруг нее, уже более мягко обратилась к Анфисе.
Правила веры в Бога милостивого: люби Бога, царя, отечество,
ближнего и исполняй Божеские и царские законы не криводушно; это — изволите видеть — первая и самая главная наука, а к ней должно еще знать: историю отечества, всемирную историю, географию, статистику, математику, рисование, черчение планов, инженерное и артиллерийское искусство и
понимать для одной необходимости иностранные языки…
— Мщение! — вскричал Владимир, разбив свои гусли. — На что вы мне теперь? Вы не выражаете того, что я чувствую. Мщение! — сказал он Немому, расставаясь с ним и пожав ему руку пожатием, в котором теплилась последняя искра любви к
ближнему. Добрый Немой, не
понимая его, с жалостию смотрел на него, как на больного, которого он не имел средств излечить, крепко его обнял и проводил со слезами. После него и Немой остался на мызе круглою сиротою!..
И так как слова эти принято
понимать только как осуждение на словах
ближнего, то является затруднение: как не осуждать? Зло нельзя не осуждать. И потому все толкования вертятся на том, что можно и что нельзя осуждать. Говорится о том, что для служителей церкви это нельзя
понимать как запрещение судить, что сами апостолы судили (Златоуст и Феофилакт). Говорится о том, что, вероятно, этим словом Христос указывает на иудеев, которые обвиняли
ближних в малых грехах, а сами делали большие.
И чтобы
понять яснее, в чем было это различие, я спросил себя: что значит слово «
ближний» и слово «враг» на евангельском языке?
Стоит только
понимать слово враг в смысле врага народного и
ближнего — в смысле земляка, чтобы затруднения этого вовсе не было.
Стыдно теперь сказать, каким дураком отправился я сегодня к Казанскому собору на всенародное молебствие; и когда это со мною случилось, что я стал вдруг
понимать и видеть, совершенно не могу припомнить. Помню, что поначалу я все улыбался скептически и разыскивал в народе других таких же интеллигентов, как и я, чтобы обменяться с ними взорами взаимного высокого понимания и насмешки, помню, что обижался на тесноту и давку и сам, не без ума, подставлял
ближнему острые локти — но когда я поумнел?
И я обратился к толкованиям церкви. Во всех этих толкованиях, с пятого века, я нашел, что слова эти принято
понимать как осуждение на словах
ближнего, т. е. как злословие.
— А любовь к
ближнему, а самопожертвование? — заговорил Пьер. — Нет, я с вами не могу согласиться! Жить только так, чтобы не делать зла, чтоб не раскаиваться, этого мало. Я жил так, я жил для себя и погубил свою жизнь. И только теперь, когда я живу, по крайней мере, стараюсь (из скромности поправился Пьер) жить для других, только теперь я
понял всё счастие жизни. Нет я не соглашусь с вами, да и вы не думаете того, что́ вы говорите. — Князь Андрей молча глядел на Пьера и насмешливо улыбался.
Поймите это, особенно вы, молодежь, поколение будущего, перестаньте, как это делают теперь большинство из вас, искать этого воображаемого счастья в составлении блага народа посредством участия в управлении, в суде, в обучении других людей, поступления для этого в приучающие вас к праздности, самомнению, гордости, развращающие заведения всякого рода гимназий, университетов, перестаньте участвовать в разных организациях, имеющих целью будто бы благо народных масс, а ищите одного того, что всегда одно нужно всякому человеку, что всегда доступно всякому, что дает наибольшее благо ему самому и вернее всего служит благу его
ближних.