Неточные совпадения
— Мщение! — вскричал Владимир, разбив свои гусли. — На что вы мне теперь? Вы не выражаете того, что я чувствую. Мщение! — сказал он Немому, расставаясь с ним и пожав ему руку пожатием, в котором теплилась последняя искра любви к
ближнему. Добрый Немой, не
понимая его, с жалостию смотрел на него, как на больного, которого он не имел средств излечить, крепко его обнял и проводил со слезами. После него и Немой остался на мызе круглою сиротою!..
Он махнул рукою Меншикову; этот
понял его — и памятник, враждующий гению, уже не существует! Железо блещет по кустарникам и роще; со стоном падают столетние деревья, будто не хотят расставаться с землею, столько лет их питавшею, — и через несколько часов весь Луст-Эланд обнажен. На
ближнем острове Койво-сари возникает скромное жилище строителя, Петра Михайлова...
Неточные совпадения
— Та перемена, которая произошла в нем, не может ослабить его чувства любви к
ближним; напротив, перемена, которая произошла в нем, должна увеличить любовь. Но я боюсь, что вы не
понимаете меня. Не хотите ли чаю? — сказала она, указывая глазами на лакея, подавшего на подносе чай.
Он чутко
понимает потребность не только другого,
ближнего, несчастного, и спешит подать руку помощи, утешения, но входит даже в положение — вон этой ползущей букашки, которую бережно сажает с дорожки на куст, чтоб уберечь от ноги прохожего.
Ракитин удивлялся на их восторженность и обидчиво злился, хотя и мог бы сообразить, что у обоих как раз сошлось все, что могло потрясти их души так, как случается это нечасто в жизни. Но Ракитин, умевший весьма чувствительно
понимать все, что касалось его самого, был очень груб в понимании чувств и ощущений
ближних своих — отчасти по молодой неопытности своей, а отчасти и по великому своему эгоизму.
— Знаю, что наступит рай для меня, тотчас же и наступит, как объявлю. Четырнадцать лет был во аде. Пострадать хочу. Приму страдание и жить начну. Неправдой свет пройдешь, да назад не воротишься. Теперь не только
ближнего моего, но и детей моих любить не смею. Господи, да ведь
поймут же дети, может быть, чего стоило мне страдание мое, и не осудят меня! Господь не в силе, а в правде.
— Я тебе должен сделать одно признание, — начал Иван: — я никогда не мог
понять, как можно любить своих
ближних.