Неточные совпадения
Его
понятие о"
долге"не шло далее всеобщего равенства перед шпицрутеном; [Шпицру́тены (нем.) — длинные гибкие прутья, которыми секли осужденных солдат, прогоняемых сквозь строй.] его представление о «простоте» не переступало далее простоты зверя, обличавшей совершенную наготу потребностей.
Старые
понятия, мораль,
долг, правила, вера — все, что для меня не существует, в вас крепко.
«Это история, скандал, — думал он, — огласить позор товарища, нет, нет! — не так! Ах! счастливая мысль, — решил он вдруг, — дать Ульяне Андреевне урок наедине: бросить ей громы на голову, плеснуть на нее волной чистых, неведомых ей
понятий и нравов! Она обманывает доброго, любящего мужа и прячется от страха: сделаю, что она будет прятаться от стыда. Да, пробудить стыд в огрубелом сердце — это
долг и заслуга — и в отношении к ней, а более к Леонтью!»
— Это выдумка, сочинение, Вера, поймите хаос ваших «правил» и «
понятий»! Забудьте эти «
долги» и согласитесь, что любовь прежде всего — влечение… иногда неодолимое…
Что касается до нас, то мы знакомились с природою случайно и урывками — только во время переездов на
долгих в Москву или из одного имения в другое. Остальное время все кругом нас было темно и безмолвно. Ни о какой охоте никто и
понятия не имел, даже ружья, кажется, в целом доме не было. Раза два-три в год матушка позволяла себе нечто вроде partie de plaisir [пикник (фр.).] и отправлялась всей семьей в лес по грибы или в соседнюю деревню, где был большой пруд, и происходила ловля карасей.
В Авдотье Максимовне не развито настоящее
понятие о том, что хорошо и что дурно, не развито уважение к побуждениям собственного сердца, а в то же время и
понятие о нравственном
долге развито лишь до той степени, чтобы признать его, как внешнюю принудительную силу.
Мы должны были в последних главах показать ее обстановку для того, чтобы не возвращаться к прошлому и, не рисуя читателю мелких и неинтересных сцен однообразной уездной жизни, выяснить, при каких декорациях и мотивах спокойная головка Женни доходила до составления себе ясных и совершенно самостоятельных
понятий о людях и их деятельности, о себе, о своих силах, о своем призвании и обязанностях, налагаемых на нее
долгом в действительном размере ее сил.
А капитану Сливе объявляю строгий выговор за то, что не умеет внушить своим младшим офицерам настоящих
понятий о служебном
долге.
Стало быть, все-таки мое Я важнее всех этих
понятий о
долге, о чести, о любви?
Вы можете, в настоящее время, много встретить людей одинакового со мною направления, но вряд ли встретите другого меня. Есть много людей, убежденных, как и я, что вне администрации в мире все хаос и анархия, но это большею частию или горлопаны, или эпикурейцы, или такие младенцы, которые приступиться ни к чему не могут и не умеют. Ни один из них не возвысился до
понятия о
долге, как о чем-то серьезном, не терпящем суеты, ни один не возмог умертвить свое я и принесть всего себя в жертву своим обязанностям.
В нравственном отношении оба выросли в
понятиях «
долга», оба знали цену «послушанию», оба были трудолюбивы, толковиты и прямо отыскивали суть дела.
Разумеется, он начал с того, что отказывался от жалованья, говоря, что готов послужить земле безвозмездно, что честь, которую ему делают…
понятие о
долге… наконец, обязанность…
Юношеский угар соскользнул быстро.
Понятие о зле сузилось до
понятия о лихоимстве,
понятие о лжи — до
понятия о подлоге,
понятие о нравственном безобразии — до
понятия о беспробудном пьянстве, в котором погрязало местное чиновничество. Вместо служения идеалам добра, истины, любви и проч., предстал идеал служения
долгу, букве закона, принятым обязательствам и т. д.
Простим же грешной тени Ивана Васильевича, но помянем добром тех, которые, завися от него, устояли в добре, ибо тяжело не упасть в такое время, когда все
понятия извращаются, когда низость называется добродетелью, предательство входит в закон, а самая честь и человеческое достоинство почитаются преступным нарушением
долга!
Замечу здесь мимоходом, что вследствие мечтательности и
долгой отвычки свобода казалась у нас в остроге как-то свободнее настоящей свободы, то есть той, которая есть в самом деле, в действительности. Арестанты преувеличивали
понятие о действительной свободе, и это так естественно, так свойственно всякому арестанту. Какой-нибудь оборванный офицерский денщик считался у нас чуть не королем, чуть не идеалом свободного человека сравнительно с арестантами, оттого что он ходил небритый, без кандалов и без конвоя.
Целая жизнь,
долгая жизнь с мужем-неровней, которого она при всей любви не может вполне уважать, беспрестанное столкновение совсем различных
понятий, противоположных свойств, наконец частое непонимание друг друга… и сомнение в успехе, сомнение в собственных силах, в спокойной твердости, столько чуждой ее нраву, впервые представилось ей в своей поразительной истине и ужаснуло бедную девушку!..
И
понятия настоящего в этой торговле нет: ублажай полдневских бабенок, раздавай в
долг, гонись за модным товаром, всякому угоди…
Если вы даете ее нам как пьесу без особенных претензий, просто мелодраматический случай, вроде жестоких произведений Сю, — то мы ничего не говорим и останемся даже довольны: все-таки это лучше, нежели, например умильные представления г. Н. Львова и графа Соллогуба, поражающие вас полным искажением
понятий о
долге и чести.
Чем
дольше девочка училась там, чем дальше и дальше шло ее воспитание, тем как-то суше и неприветливее становилась она к матери и почти с гневом, который едва доставало у нее сил скрывать, относилась к образу ее жизни и вообще ко всем ее
понятиям.
— Конечно, по вашим
понятиям, восемьсот рублей ужасная сумма, но что это такое значит для мужчины? Плевок, нуль… и потому честью заверяю вас, что заплачу вам, и заплачу даже с процентами; только, бога ради, не извольте являться ни к жене моей, ни к теще за моим
долгом.
— Опять-таки вы меня не удивляете, — заметил он после некоторого молчания, — все это слишком давно перестало меня удивлять. Предпосылов, так тот прямо бы вам отрезал, что подобное ваше непонимание вещей самых естественных происходит от извращения самых обыкновенных чувств и
понятий ваших — во-первых,
долгою нелепою жизнию, а во-вторых,
долгою праздностью. Впрочем, мы, может быть, еще не понимаем друг друга; мне все-таки об вас говорили хорошо… Лет пятьдесят вам, однако, уже есть?
Вспомним другого простолюдина, костромского мужика Сусанина, твердо и непоколебимо верного своим
понятиям о
долге, бесстрашно пожертвовавшего жизнью для спасения царя, в котором видел спасение всей России.
К таким
понятиям приходят люди после
долгого ряда страданий, унижений, убедившись в своем бессилии против судьбы; и для того только, чтобы предохранить близких людей от подобных же страданий и бесплодных попыток, стараются они внушить и им эти
понятия.
Понятие о
долге во всей его чистоте не только несравненно проще, яснее, понятнее для каждого человека на практике и естественнее, чем побуждение, ведущее свое начало от счастья или связанное и считающееся с ним (и всегда требующее немало искусственности и тонких соображений), но и перед судом обыкновенного здравого смысла оно гораздо могущественнее, настойчивее и более обещает успеха, чем все побуждения, исходящие из своекорыстия, если только
понятие о
долге усвоено здравым смыслом, совершенно независимо от своекорыстных побуждений.
Ложная наука, изучая явления, сопутствующие жизни, и предполагая изучать самую жизнь, этим предположением извращает
понятие жизни; и потому, чем
дольше она изучает явление, того, что она называет жизнью, тем больше она удаляется от
понятия жизни, которое она хочет изучать.
Не чумазый же, не кухаркин сын, дал нам литературу, науку, искусства, право,
понятия о чести,
долге…
Логическим последствием такого взгляда являлось
понятие о неразрывности освященного Богом союза, а потому если брак разрывался, то для стороны невиноватой было непременным делом чести и
долга очистить себя от обвинения в таком беззаконии.
— По крайней мере, я был бы осторожнее при выборе… Твой брак с самого начала носил в себе зародыш несчастья: женщина чуждого происхождения, чуждой религии, дикая, капризная, бешеная польская натура, без характера, без
понятий о том, что мы называем
долгом и нравственностью — и ты, со своими стойкими
понятиями о чести, — мог ли ты иначе кончить подобный союз?.. А между тем, мне кажется, что ты, несмотря ни на что, продолжал любить ее до самого разрыва.
Понятие о
долге было ей так же чуждо, как все вообще в ее новой обстановке.
Станислава начала с того, что, презирая и здесь принятые приличия, постаралась поставить свой дом на соответствующую ее вкусам ногу и стала самым безумным образом проматывать свое небольшое приданое. Напрасно просил и уговаривал муж — она ничего не хотела слышать.
Долг, общественное мнение, предметы, священные в его глазах, в ней возбудили только насмешки. Его странные, по ее мнению,
понятия о чести и приличии заставляли ее только пожимать плечами.