Стальной ворон. Книга 2

Екатерина Стадникова, 2014

Юность всегда грезит подвигами и славой. Когда молод, кажется, так трудно доказать миру, что ты чего-то стоишь. Что ты… особенный. А если сама судьба дает шанс, ты хватаешься за него обеими руками. Но не советую обольщаться. Не бывает подвигов без боли и потерь. А славы без труда и упорства. Хэвэн Харпер. Тень, потерявшаяся в мире бескрайних джунглей. Найти ее и вернуть – достойный подвиг. Путешествие по непролазной чаще, где сам воздух ядовит, не назовешь легким. Но тем, кто останется позади, тоже не придется сидеть сложа руки. Церковь всеми усилиями старается скрыть пропажу древнего артефакта. Затеваются недобрые дела. Первая фишка упала. Скоро посыпятся остальные.

Глава 22. Химеры

Еще одна беспокойная ночь закончилась неприветливым хмурым утром. У совместных операций имелось особенное очарование, но его стало бы несоизмеримо больше, если бы люди не забывали оказанной помощи. А так получалась игра в одни ворота. Кто-то не справляется — Орден решает проблему, но стоит Теням попросить об одолжении — глухая стена. Количество плашек во внутреннем кармане формы на поиски разгадки не влияло никак.

Джулиус насквозь пропах едким дымом. Глаза и нос чесались. Однако, несмотря на все «но», Коллоу остался доволен. Время потрачено с пользой.

— Доброго вам дня, Сэр, — улыбнулся Ариэль. — Спешите?

— Разве что в душ, — он развел руками.

— Тогда не смею задерживать, — расстроился тот.

— Не понимаю, — признался Джулиус. — Я же не отказываюсь уделить минуту-другую. Ты раньше не требовал внимания, отсюда вывод, что есть разговор.

— Есть, — согласился привратник.

— Слушаю. — Коллоу развеял маску.

Ариэль нерешительно теребил шарф длинными тонкими пальцами.

— Откуда вы знаете? — робко спросил привратник.

— Смотря что. — Джулиус изо всех сил пытался вспомнить предмет их последней беседы.

— Вы назвали меня «пойманный ветер». — Ариэль выпрямился и расправил плечи. — Кто рассказал вам?

Коллоу обвел безликую полянку оценивающим взглядом. Причин откровенничать с привратником неизвестно где не было. Джулс мысленно прикинул, насколько велика вероятность, что Ариэль распознает ложь. Тот производил впечатление существа легковерного, хоть и умного.

«Скажи ему», — мурашками скользнуло по спине. — «Скажи правду. Он заслужил, а тебе пригодится».

Ариэль испытующе смотрел Джулиусу прямо в глаза. Его белое лицо ничего не выражало.

— Человек по имени Сириус, — спокойно ответил Коллоу.

— Вы знакомы? — искренне изумился Ариэль.

— Мы родственники, — весело сообщил он. — А насколько хорошо его знаешь ты?

— Лучше, чем вас, Сэр, — отозвался привратник.

— Значит, понимаешь, что я предпочел бы не отвечать на первый вопрос, — вставил Джулиус.

— Понимаю, — кивнул тот. — Хотите получить от меня что-то взамен, Сэр?

Коллоу задумался.

— Конечно, хочу, — признался он. — Только что ты можешь дать? Свой шарф?

— Это единственная вещь, которую я дать не могу, — нахмурился Ариэль.

— Как получилось, что существо, рассыпающее шутки направо и налево, само шуток почти не понимает?

Чутье подсказывало, что перед тем, как задавать серьезные вопросы, стоит постараться укрепить шаткие мостки доверия. Привратник вниманием не избалован, поэтому оценит любую мелочь.

— Это ваш вопрос, Сэр? — Ариэль поднял брови.

— Нет, всего лишь детское любопытство, — улыбнулся Коллоу.

— У вас живое лицо, — смутился тот. — Оно слишком быстро меняется, и мне трудно уследить, когда вы говорите прямо, а когда лукавите.

— Такое мне в голову не приходило. — Джулс озадаченно потер лоб. — Знаешь, неудобно общаться просто стоя посреди леса. Была бы тут лавочка, раз в пространстве ты ограничен, и прогуляться не получится.

— А такое не приходило в голову мне. — Ариэль, как в зеркале, скопировал жест собеседника. — Но все поправимо.

Привратник оторвался от земли, так чтобы стать одного с Джулиусом роста, и протянул руку. Стоило прикоснуться к открытой ладони, как в грудь ударил пьянящий ветер! Никаких вспышек и цветных пятен. Мир, как есть, проносился мимо с бешеной скоростью: мелькали большие и малые города, сменяясь безлюдными пейзажами, то к небу тянулись исполинские сосны, то под ногами колыхались ковыльные поля, один Ариэль оставался неизменным. Захватывающий полет лицом к лицу длился несколько мгновений или часов — чувство времени отказало. Длинные волосы удивительного существа не то от скорости, не то по волшебству обвивали Джулиуса белыми лентами.

Все закончилось так же внезапно, как и началось. От резкой остановки Коллоу с трудом удержался на ногах. До ушей донеслись шипение и плеск прибоя. Головокружительно свежий запах холодного моря наполнял сердце трепетом. Узкая тропка, едва различимая среди пучков жесткой травы, вела туда, где в нескольких шагах от кромки обрыва стояла облезшая скамейка.

— Любишь ты такие места. — Не унимающаяся дрожь в коленях никак не отвлекала.

— Здесь свобода. — Ариэль сел и с наслаждением уставился в бесконечную водную гладь. — У неба и океана много общего, вам так не кажется, Сэр?

— Если ты считаешь, то конечно. — Обветшалая доска обиженно всхлипнула под навалившейся тяжестью. — Должен поблагодарить за путешествие. Никогда не испытывал ничего подобного. А для меня «никогда» срок внушительный. Как жаль, что я не попытался узнать тебя раньше.

— Не жалейте, — он поправил съехавший шарф. — Все случается в нужное время. Давно наблюдаю, знаю, о чем говорю.

— Проверим твою догадку? — Джулиус достал из кармана плашку. — Больше всего на свете я сейчас хочу разобраться, как это работает.

Ариэль развернулся всем телом и низко-низко склонился над кусочком металла, почти касаясь его кончиком носа.

— Если теория верна, ты найдешь способ помочь, правда? — Глупая надежда немедленно поселилась в сердце, вытесняя сомнения.

— Я определенно видел нечто подобное, Сэр, — выпрямившись, произнес привратник. — Если вы оставите мне это, память отыщет правильный ответ. Вам плашка все равно без надобности, раз применения для нее нет.

— А не потеряешь? — замялся Коллоу.

— Я ничего не теряю, — твердо ответил тот.

— Бери, — согласился он.

Тонкие пальцы ловко сгребли плашку с ладони Джулиуса.

— Только… обязательно вернитесь за ней, — отчего-то испугался Ариэль.

— Вернусь, обещаю, — заверил Коллоу. — Сколько времени тебе потребуется?

— Столько, что вы не успеете забыть, что давали мне. — Он сунул плашку за пазуху.

Они молча сидели рядом, всматриваясь в туманный горизонт.

— Там дождь. — Ариэль указал прямо перед собой. — Стоит стеной и вдруг обрывается. А где-то его ждут.

— Намек? — Джулиус искоса взглянул на странного собеседника.

— Возможно, — улыбнулся тот.

— Неужели успел надоесть? — Коллоу поднялся на ноги.

— Нет, — спокойно возразил Ариэль. — Не хочу привыкнуть. Лишь в одиночестве можно в полной мере насладиться абсолютной свободой. А я рассчитываю попробовать когда-нибудь. Расстаться со всем, что держит. И так слишком долго среди вас, чтобы забыть.

— Твоя свобода похожа на смерть. — Джулс поежился.

— Для того, кто жил, возможно. — Он нежно погладил душный шарф. — Разве дождь умирает с последней каплей?

Джулиус невольно взглянул туда, где у дальней кромки моря с неба лилась вода, и попался на удочку, как последний дурак. Темный холл обрушился тоскливой тишиной.

— Он снова поймал меня, — пробормотал Коллоу.

Последние слова Ариэля упорно не шли из головы. В его нежелании привязываться к кому-либо Джулиус узнавал себя. Пусть отчасти, но даже так сравнение пугало.

— Не нравится его «абсолютная свобода»? — догадался Сириус.

— Нет, — решительно подтвердил Коллоу.

— Привык, что Ариэль всегда под рукой, и не хочешь расставаться с его полезными свойствами? — Голос друга сделался жестче. — Ариэль не игрушка. Не защитный механизм Башни, как вы все уверены. Он, по сути, и есть воплощение абсолютной свободы.

— Хватит! — оборвал Джулиус. — Если бы я знал, что именно держит беднягу здесь и как от этого избавиться, отпустил бы Ариэля немедленно. Лишь бы его свобода и вправду не оказалась смертью.

— Сейчас легко рассуждать, — фыркнул Сириус. — Тебе кажется, что Ариэль заскучает и вернется. Нет, Джулс. Не вернется. Ему наплевать на вас. Это не человек, а существо. Без пола, без души и начисто лишенное чувств. Я уже говорил, что понятия не имею, что им движет. Не примеряй на Ариэля свое живое сердце. Такой, как есть, он нравится мне, но в отличие от тебя, я никогда не заблуждался на его счет.

— Хорошо. Считаешь, Ариэль страдает справедливо? — парировал он.

— Ариэль не умеет «страдать», — как можно четче произнес тот. — Доска, из которой сделан стол, страшно страдает, что не стала стулом? Я считаю, что его нужно отпустить, но пока это невозможно. Вернуть свободу Ариэлю способен исключительно тот, кто ее отнял.

— Почему мне кажется, что ты разозлился из-за плашки? — Джулиус с размаху плюхнулся в кресло.

Сириус умолк.

— Я забочусь о тебе, — наконец выдавил он.

— Постарайся в следующий раз делать это в менее экспрессивной манере, — попросил Джулиус. — Кроме того, еще мне кажется, что твои сведения о личных качествах Ариэля слегка устарели. Не буду спорить о его человечности, но с сухой деревяшкой сравнивать тоже не стану.

Тишину кабинета нарушило зеркальце. «Шутники должны помогать друг другу», — жалобно пискнуло оно. — «Отзовитесь, пожалуйста».

— Решилась? — открывая зеркальце, спросил он.

— Эээ… Сэр, это мы. Джестер и Джестер. — Из-за стекла на Джулиуса таращились две крайне изумленные физиономии.

— Не сразу включился, — спохватился Джулс. — Здравствуйте, господа. Вы, конечно, меня вычислили, но напоминаю, отвлекать Танцоров по пустякам нельзя.

— И рады бы с пустяками, но увы. — Различить мальчишек при всем желании Коллоу не мог. — Каменная Дева напала на студентку.

— Когда? — Смысл сказанного доходил постепенно.

— Ночью.

— Жертва? — Кровь отлила от лица.

— Леди Эмьюз Варлоу. Она и рассказала. Интересовалась секретом Девы. Сделайте что-нибудь.

— Сделаю, не сомневайтесь.

Слепая ярость рвала душу в клочья. Джулиус зажмурился. Перед глазами плясали кривые молнии, а одинаковые мальчишки продолжали вещать о предпринятых действиях:

— Мы взяли с Эмьюз честное слово не распространяться на эту тему. Тайна в безопасности. Почему она так?

— Кто? — Джулс мысленно уже душил Сириуса двумя руками.

— Дева, — хором пояснили ребята. — Из-за тайны? Может, больше не повторится, раз Эмьюз пообещала не болтать?

— Меня не безопасность тайны интересует, а безопасность девочки, — неожиданно спокойно возразил Коллоу.

— Здесь тоже постарались, сейчас она с вашим Связным, он предупрежден, — заверил один из маленьких Шутников. — Мы и сами пойдем к ним.

— А сейчас вы где?

Глядя на уменьшенные копии себя, Джулиус постепенно успокаивался. «Нет ничего хуже бесконтрольной злости в ответственный момент», — твердил разум. Только сердце закипало.

— Мы? Там, где вы советовали.

— Я советовал? Ах, да! Книга, — он хлопнул себя по лбу. — Идите и успокойте Эмьюз.

— А она не сильно переживает, — мальчишки, как по команде, широко улыбнулись. — Так, от стен шарахается чуть-чуть.

— Тогда развлеките ее, что ли. Топайте. И спасибо за помощь. — Коллоу захлопнул зеркальце.

Четкого плана действий не было. Джулиус разрывался между желанием вызвать Сириуса на серьезный разговор и не менее стойким желанием потолковать по душам с самой Каменной Девой. Правильная очередность этих двух действий никак не выстраивалась в голове. Кому первому принимать удар?

— А я предупреждал, — подал голос Сириус.

— Даже не начинай! — рыкнул Коллоу.

Он вдруг в полной мере осознал, что не желает слышать никаких объяснений неожиданной скрытности.

— Ты виноват, — счел нужным добавить Джулиус.

— Не отрицаю, но не в том, о чем ты думаешь, — признался тот.

— Это уже интересно, — саркастически хмыкнул он.

— Как раз собирался сообщить о своей промашке, только твои мальчишки меня опередили, — продолжил Сириус. — Нет, все получилось, в итоге, если бы не один нюанс. Боюсь, я обеспечил нам дополнительные трудности. Ты вправе сердиться.

— «Сердиться» мягко сказано, — вставил Коллоу. — А сейчас, отстань, пожалуйста. С тобой разберусь позже.

— Нет, — возразил он. — Чтобы потом мне и это поставили в упрек? Деву остановила сноходка, а ее позвал я… Тогда мысль выглядела отличной. Оракулу известно слабое место Девы, собственно, и без этого ее слов достаточно. Однако Софья девочка неглупая и быстро нашла свою выгоду.

— Она что-то сказала Эмьюз? — На лбу выступил пот.

— Увы, — подтвердил Сириус. — Теперь, помимо всего прочего, Тени предстоит избавить сноходку от ее дара. А я и так могу назвать того, кто способен на подобное. Выбор невелик. Цену мы оба знаем. Приняв обещания четыре раза, на пятый он потребует действий. Страхи Девы обоснованы. Давай, злись.

— Не получается, — вздохнул Джулиус. — Ты сам говорил, что паниковать и дергаться поздно, когда Оракул сделала ход. Нам придется существовать в новых обстоятельствах. Эх, была бы Софья такая хорошая, как ты твердишь, вещала бы про мир во всем мире. Может, что из этого и вышло бы.

Приятель отозвался нервным смехом.

— Как маленький, — отдышавшись, признался он. — Она же не волшебница, в коне концов! Ты хоть представляешь, сколько крови должно пролиться, чтобы для выживших настало безоговорочное согласие? Чтобы перевелись непримиримые, чтобы все, кому есть что делить, разобрались между собой, и вечные конфликты сошли на нет. Люди всегда найдут причину сцепиться насмерть.

— Нельзя помечтать? — расстроился Джулс.

— Мечтай, кто мешает? Только не позволяй фантазиям заслонять реальность.

Диалог споткнулся. Вести глубокомысленные беседы, не видя оппонента, не особенно интересно.

— Если позволишь, я поговорю с Девой один на один, — после паузы произнес Коллоу.

— Дело твое, — согласился Сириус. — Если бы я мог сделать это сам, но увы…

Джулс с минуту молча сидел, уставившись прямо перед собой. Затем он поднялся и приблизился к шершавой стене. «Это хорошо, что раздражение угасло», — думал Коллоу. — «Эмоции только помешали бы».

— Явись, — приложив ладонь к камню, приказал он.

Стена легонько задрожала, словно предупреждая о приближении Девы. Громадное лицо проступало медленнее обычного. Оно несло отпечаток глубокой печали и тревоги.

— Здравствуй, Бессмертный, — прошептала Дева. — Ты узнал, что я нарушила обязательство и собираешься отказаться от своей части сделки? Но прежде, умоляю, выслушай объяснения… или хотя бы извинения.

— Хорошо.

Ловко изображенная суровость запросто маскировала недоумение. На самом деле Джулс совершенно не помнил, в чем именно заключалась ее часть договора. Во-первых, все произошло слишком давно. Во-вторых, мальчишкой ему не приходило в голову требовать чего-то от волшебного существа. А, в-третьих, от разрыва связей с Девой Орден и он сам теряли гораздо больше, чем получали.

— Да, я осознанно напала на человека. Признаю. — Дева опустила взгляд. — Но только от страха. Испуг ослепил меня. Ты знаешь, кого я боюсь потерять. А ему кажется, что эта девочка исполнит его просьбу… из милосердия.

— В убийстве не так много милосердия, как ты думаешь.

Неприятные воспоминания нахлынули разом. Коллоу подозревал, что Каменная Дева делает их более мучительными нарочно. Как из темных вод к самой поверхности поднимались образы тех, чью жизнь Джулс оборвал по долгу службы. Он сам не привык считать это убийством, только работой. Редкие предатели; старшие Древние, уставшие жить; Танцоры, сломавшиеся после первой сотни; Леди Наоко, — все они немым строем заполонили сознание.

— Ты напала на очень дорого мне человека, — превозмогая болезненные мысли, продолжил Коллоу. — Зыбкие страхи не дают права поступать так. Поклянись не причинять ей зла впредь.

— Клянусь, хоть в этом уже нет необходимости, — вздохнула Дева. — Оракул уже поставила точку.

— Неважно, — возразил Джулиус. — Чем клянешься?

— Жизнями своих детей, мой маленький Рыцарь, — грустно ответила та. — Что может быть дороже этого?

— «Детей»? — изумился он. — Их много?

Женская голова загадочно улыбнулась.

— Знаешь, что мне нужно взамен? — вдруг спросила она.

— Надеюсь, ничего невозможного.

— Всего лишь прежняя атмосфера доверия и твое расположение, Бессмертный, — кротко отозвалась Дева. — Ты изменился. Изменилось и отношение ко мне. Ты единственный человек, безраздельно владеющий моим сердцем наравне с моими детьми. Что скажешь?

— Это лестно, — смутился Джулиус.

Он приблизился, протянул руку и, как в детстве, нежно погладил гигантскую голову по каменной щеке.

— Так значит, согласен? — по ее лицу скользнули настоящие слезы.

— Согласен, — подтвердил Джулс.

* * *

Клаус даже радовался неожиданно навалившейся опасности. Нет, он беспокоился за судьбу Эмьюз, однако у всего есть свои плюсы. Мальчишка сидел на диване с невозмутимым видом, в груди же бушевало что-то невообразимое. Шутка ли? Юная Тень держалась за него, как за спасительный плот. Это были практически настоящие объятья. А недовольные мины антропоморфов только прибавляли счастья.

— Не расслабляйся, — выплюнул Дэн. — Ты не на свидании.

— Завидуешь? — Клаус поднял бровь.

— Не получается не цапаться, держите рты закрытыми, — предупредила Урд, подкрепив свои слова демонстрацией сжатого кулака. — Чего вы такие странные? С дураками понятно, а остальные?

— Сложно объяснить, — опередив всех, начал Бэн. — Софочка сегодня мать свою встретила. Даже проснулась по этому случаю — пусть ненадолго. Вот нашей Тени и взгрустнулось.

— Неужели правда? — Йонсон устроилась рядом с Эмьюз. — Да, быть Тенью удовольствие сомнительное. Но ты-то лучше них всех. Хотя бы потому, что я уважаю тебя. Семья — штука такая. Особенная связь, которая между людьми возникает. И ведь им для этого кровное родство не обязательно. Ты — наша общая сестренка, Варлоу. Скажешь, не так?

— Так, — промямлила девочка.

— Заболеешь, попадешь в беду, затоскуешь — только свистни, и мы придем. И все с тобой разделим поровну. Главное, радостью тоже делиться не забывай, — подмигнула Урд.

Клаус давно решил для себя: при всей своей свирепости, Йонсон самая мудрая девчонка на планете. Человек, завоевавший ее расположение, — сказочно богат. Урд из той породы, что ради друзей пройдет сквозь огонь. А если ты неправ, не смолчит.

Дэн хлопнул себя по карману и обвел ребят многозначительным взглядом.

— Я сейчас, — сказал он и выскочил в коридор.

К сожалению, одинаковые мальчишки не объяснили Клаусу действительной причины паники, отделавшись фантастическим рассказом о таинственном существе, способном появиться где угодно и напасть. А уж каким боком в историю попал Сэр Коллоу, вообще оставалось загадкой. Хотя физиономии антропоморфов отдаленно напоминали Клаусу господина, он справедливо считал это случайностью.

— Улажено, — облегченно вздохнул Дэн, появившись на пороге гостиной. — Можешь отклеиваться от Эмьюз. У нас к тебе разговор имеется.

— Вот совпадение. — Клаус не спешил двигаться с места. — У меня к вам тоже.

— Замечательно! — Бэн поднялся на ноги. — Идем.

— Я свободен, моя Леди? — игнорируя шутов, спросил мальчишка.

Получив согласие, он поднялся и последовал за антропоморфами в мужскую часть общежития.

— Конора нет, — вслух рассуждал Дэн. — Поболтаем у нас.

— Да, без лишних ушей, — подхватил Бэн.

— Шпионский роман, не иначе, — ехидно вставил Клаус.

— Молчи, подследственный, — зашипели мальчишки. — Другим хулиганам незачем знать, что Шутники способны давать поблажки.

— Хулиганам? — нахмурился он.

— Топай. — Дэн с силой ткнул Клауса между лопаток.

— Еще раз так сделаешь, и карандаш сможешь держать только в зубах, если те уцелеют, — огрызнулся он.

А мгновение спустя мальчишки уже крепко вцепились друг дружке в воротники.

— Не ссорься со мной, профессор. — Дэн всем весом своего тела толкнул Клауса в стену. — Это плохо кончится.

— Для тебя, недоумок! — Он тряхнул противника.

— Парни, хватит! — попытался разнять Бэн.

— Ради Бога, братишка, не лезь, — попросил Дэн. — Наш носатый приятель не понимает главного. У Шутников свои методы.

Клаус и глазом не успел моргнуть, как оказался лицом к лицу с самим собой! Дубликат нахально улыбался и корчил рожи.

— Высокая степень морфности, профессор, — хихикнул он. — Теперь представь, какое подспорье для удачной пакости. Я же могу случайно прогуляться по людным местам без штанов. Прощай репутация.

— Это подло. — Клаус побледнел.

— Нет, это весело, — парировал тот.

— Тогда я убью тебя! — зарычал он.

— Если сам не помрешь от стыда. — Дэн вытянул шею и звонко поцеловал Клауса в нос.

— Никто не поверит, у тебя татуировка на пол морды, — усердно утираясь, бросил мальчишка.

— Проверим? У тебя такие длинные патлы, что спрятать ее не проблема, — продолжил издеваться стервец. — Кроме того, все будут смотреть несколько ниже. Ох, и охотниц найдется изучить такого «красавца» в анатомических подробностях, уму непостижимо!

Тут Бэн не выдержал: он схватил своего друга за ухо и оттащил от Клауса.

— Слов ты не понимаешь, — приговаривал Бэн. — Хватит. Решили же: по-хорошему.

— А пусть не задирается, — уперся Дэн.

— Достаточно взаимных угроз, — отрезал второй шут. — Идем, Клаус. Нам и правда есть, что обсудить.

Всю дорогу до комнаты мальчишек непримиримые противники таращились друг на друга волками. Клаус мысленно откручивал паршивцу голову, а Дэн подчеркнуто не возвращал себе прежний облик, хоть вся одежда нестерпимо жала.

— Садись, — предложил Бэн.

— Постою, пожалуй.

Обстановка практически ничем не отличалась от той, что была у девчонок до приезда новой соседки. Три кровати, тумбочки, стол со стульями, шкаф и ширма, — никакой видимой разницы.

— Лучше сядь, — повторил Бэн. — Разговор нам предстоит не особенно приятный. Ты ударил девочку, а наш кодекс чести требует наказывать подобные поступки.

— Своими чудесными методами? — Клаус напрягся всем телом.

— Ими-ими, — подтвердил Дэн. — Начинай бояться.

— Знаешь, братец, — Бэнжамин смахнул с плеча несуществующую пылинку. — Покарауль-ка снаружи. И стань, наконец, собой. У тебя уже синяк вокруг горла, как у повешенного.

Мальчишка ничего не ответил. Он молча вышел в коридор и хлопнул дверью.

— Да, — протянул Бэн. — Ты первый человек на моей памяти, кто ему так не нравится.

— Это его проблема, — отрезал Клаус. — Ваши гнусные штучки меня не пугают. Как и наказания, предусмотренные всякими детскими кодексами.

— Будет труднее, чем я предполагал, — пробормотал шут себе под нос.

— Кто дал вам право судить меня? — Он гордо вскинул голову.

— Восстанавливать справедливость — святая обязанность последователей легендарного Шутника, — тоном лектора сообщил Бэнжамин. — Нас поколениями связывает древняя клятва и зачарованная книга. Детство? Я знаю Танцоров, которые раньше являлись Шутниками.

— Например? — с вызовом спросил мальчишка.

— Сэр Руфус «Баламут» Тангл, — спокойно отозвался тот. — Только это все не важно. Скажи, ты действительно ударил первокурсницу?

— Да, — подтвердил Клаус.

Он чувствовал, что использовать ненормальных антропоморфов максимально эффективно получится только тогда, когда их настороженность спадет. Принятие глупой игры в тайное общество — неплохой ход.

Бэн тоже взял себе стул и устроился напротив.

— В чем причина? — продолжил он.

— Я участвовал в боевой операции по спасению человека, провалившегося в окно перехода, — бесстрастно вещал Клаус. — Младший офицер дезертировал, а мой начальник погиб. Один… я потерпел неудачу. Меня вытащила Тень. Тот, кого мы пытались спасти и не спасли, — парень этой девчонки. Естественно, встретив меня, она потеряла над собой контроль. Поток брани, пожелание скорейшей кончины и прочие прелести истерики.

— Тогда ты не сдержался и ударил ее, — подытожил Бэн.

— Не со зла, а чтобы вернуть Прейвери в нормальное состояние, — пояснил Клаус.

— Извинишься перед ней? — Шут прищурился.

— Не думаю, что это такая уж отличная идея, — возразил он. — Любая встреча обернется точно такой же истерикой. Нам лучше просто не пересекаться. Тысячи людей гибнут за окнами перехода по всему миру. Это не оправдывает каждую конкретную смерть, но и не превращает меня в преступника. Потерять чью-то жизнь — достаточное наказание для всякого, кому не чуждо понятие долга. Я не снимаю с себя вины. Она останется со мной навсегда.

Слова по-прежнему резали слух, но странным образом все еще облегчали душу.

Бэнжамин поднялся, прокрался к двери и рывком распахнул ее. Любопытный приятель, притаившийся снаружи, немедленно рухнул на пол.

— Значит, ты все слышал, — улыбнулся Бэн. — Спрячь свою ненависть подальше. Он не злодей. Вам есть, что делить, но пусть все будет честно. Ради меня.

— Девочка — не вещь, чтобы ее делить! — Дэн густо покраснел. — Тем более такая, как Эмьюз.

— Хоть в чем-то мы согласны.

Поборов собственную неприязнь, Клаус встал и протянул мальчишке руку.

— Вооруженный нейтралитет? — поднимаясь с колен, уточнил шут.

— Если угодно, — пожал плечами он.

Чокнутая парочка вызывала смешанные эмоции. С одной стороны, Клаус искренне считал их полудурками, вместе составляющими одного круглого идиота. Но с другой, мало кто мог похвастать такой крепкой дружбой, как эти двое.

— Не возьму в толк, отчего вы не используете свои способности вместо нелепых переодеваний? — зачем-то ляпнул он.

— А как же талант? Как же актерское мастерство? — шутливо оскорбился Бэн. — Театр — это не декорации, а игра. Но у тебя тоже имелось к нам какое-то дело. Пропусти интермедию и переходи сразу ко второму акту.

— Как у вашего кодекса с сохранностью чужих секретов?

Шуты переглянулись.

— Полный порядок, профессор, — заверил Дэн. — Захотим разболтать, так кто ж поверит дуракам?

— А мы не захотим, — вставил Бэн.

— Не зови меня «профессор», — попросил Клаус.

— Лады, — кивнул шут. — «Умник» подойдет?

— Ближе к истине.

Напряжение постепенно спадало.

— Ты собираешься говорить с нами или нет? — снова вклинился Бэнжамин.

— Одевайтесь, — скомандовал мальчишка. — Карл… Мой отец… В общем, он убрался из дома, там меньше шансов быть подслушанными.

— Зачем одеваться? Ты же Связной, — удивился Бэн.

— А как же свежий воздух? Как же удовольствие от прогулки? — не удержавшись, съязвил Клаус. — Если ногами не пользоваться, они атрофируются.

Кроме того, ему срочно требовалось время обдумать предстоящую беседу. Антропоморфы не выглядели способными помочь, но более удачных кандидатур в поле зрения не наблюдалось.

«Какие они еще дети», — снисходительно отметил Клаус. Шуты то скакали друг через друга, перекидываясь остротами, то принимались распевать смешные куплеты, совершенно бессмысленные для стороннего слушателя.

— Затаились, — шикнул Клаус. — Вдруг я ошибся, и отец там?

Он приложил ухо к замочной скважине. Бесполезное действие подарило Клаусу драгоценные мгновения тишины.

— Чисто. — Он отпер дверь и на всякий случай громко позвал: — Карл!

— А сказал «чисто». — Дэн с опаской переступил порог.

— Не отвечает же никто. — Клаус скользнул взглядом по пустому лотку для писем.

— Зовешь отца по имени? Силен! — восхитился Бэн.

— Раньше я звал его просто «эй, ты».

Раздевшись, мальчишки направились прямиком в кухню.

— А что твой отец делает в Шейдивейл? — осторожно поинтересовался Дэн.

— Будет преподавать. — Он старался отвечать так, чтобы шутам расхотелось продолжать развивать эту тему.

— Вот скажи, твой отец такой плохой человек? Ты ж его, похоже, не любишь, — не отставал тот. — В смысле, вдруг он к нам попадет. Все так страшно?

— Не попадет. — Клаус критически ощупал чайник. — Карл бросил мою мать. Поэтому для меня он самый отвратительный отец. И хватит про это.

Дэн снова открыл рот, но передумал. Мальчишка неожиданно показался отзывчивым. Пусть Клаус не терпел жалости к себе, только здесь ощущалось что-то принципиально другое. Какое-то совершенно не унизительное понимание.

— Сколько у нас времени, не знаю, поэтому перейду сразу к сути. — Широким жестом он указал гостям их места за столом. — После того провального задания меня заперли в карантинном боксе.

— Нормальное явление, — заверил Бэн.

— Да, — согласился Клаус. — Если бы не одна деталь. Реконструктор, приставленный наблюдать за мной, проболтался, что меня готовят к операции, о которой не собираются предупреждать.

— Мистика, — протянул Дэн.

— Не больше, чем ваша таинственная угроза, — парировал он. — Для контроля я три раза в день ставил галочки на полях в книге. Их получилось меньше, чем надо.

— Хитро. — Бэнжамин многозначительно покачал головой.

— В боксе не особенно весело, и один день от другого не отличается, — продолжил Клаус. — Я не в состоянии четко определить дату, когда начал вести счет. Позже, в поезде, меня угораздило с размаху удариться виском о раскладной столик. Последствий никаких!

Он поднялся, достал из буфета пакет с печеньем и высыпал все в вазочку до последней крошки.

— Если с тобой что-то сделали — это преступление. — Дэн потер лоб. — И разбираться в нем положено компетентным органам.

— Во-первых, у меня нет доказательств, — резонно возразил он. — Во-вторых, оперировал тот, кто на эти органы плевал. А, в-третьих, я не стану обвинять его, даже если завтра пойму, что умираю. Вы поможете?

— Эээ… чем? — оторопел Бэн.

— Вы специалисты, не я, — неуверенно отозвался Клаус.

Шуты переглянулись.

— Выйди-ка на минутку, мы посовещаемся, — попросил Дэн.

Не успел мальчишка опомниться, как шустрые наглецы вынесли его за пределы кухни и заперлись изнутри.

Клаус бессильно мерил шагами коридор. Желание незаметно проникнуть в планы Мастера Тени не давало покоя. Оно зудело в груди назойливой мухой, избавиться от которой можно лишь одним способом. Когда Клаус почти пожалел, что доверился шутам, дверь в кухню отворилась.

— Не хотели обнадеживать, — признался Дэниэл. — Вдруг коллега забраковал бы мой вариант. Заходи, садись и слушай.

— Кто будет говорить? — покосившись на приятеля, спросил Бэн.

— Я, идея же моя, — ответил тот.

Одинаковые лица выражали крайнюю степень оживления.

— От нас требуется выяснить, что именно с тобой сделали, когда и как? — уточнил Дэн.

— Факт, — подтвердил Клаус.

— В университете есть прибор, предназначенный для сканирования Танцоров после сборки, — продолжил он. — Модель действующая. Обычно ее пустой гоняют, чтобы на экзаменах знания проверять. Подробней информации не получить нигде. Но есть ряд трудностей — куда без них? Мы к прибору такой сложности допуска не имеем, малы еще. Чтобы протоптать туда дорожку, понадобится чудо. Пользоваться им тоже никто нас пока не учил. И на сладкое: то, что рассчитано на Теней, человеку не вредит только в теории. Предприятие превращается в настоящую авантюру, но ты же этого от нас и ждал?

— Мне нравится ход ваших мыслей, — признался мальчишка.

— Значит, согласен? — не поверил Бэн. — Безумие же!

— Почему сразу «безумие»? — перебил Дэн. — Конспекты у старших возьмем, по инструкции разберемся. Лишь бы расшифровать данные ума хватило. Эх, был бы жив Гудман! Мировой декан… Он бы пустил нас. А с новой гарпией номер не пройдет.

— Выкрутитесь, — зачем-то ободрил Клаус.

— Естественно, — заявил Дэниэл.

Мальчишки пили чай с печеньем и воодушевленно обсуждали детали предстоящего приключения. Дэн фонтанировал идеями, а Бэн только успевал отсекать самые бредовые, чтобы друга не занесло окончательно. Клаус же больше молчал. Он не так часто встречал у чужих людей искреннее желание помочь, от того чувствовал себя немного неуютно, даже неловко.

Уже на второй чашке чая недавнее недоразумение выветрилось из головы без следа.

* * *

С последними событиями Эмьюз совершенно позабыла о забавном зверьке, привидевшемся ей в Трапезном. Казалось, это случилось так давно. Теперь, когда волнения немного улеглись, загадочный свинокрыс снова всплыл в памяти.

Под невинным предлогом девочка, набросив плащ, улизнула от утрированно заботливых подруг. Воровато озираясь, она быстрыми шагами шла по улице, обходя редкие группки незнакомых ребят.

Уже на парадной лестнице Трапезного Эмьюз испугалась, что студентам не положено являться туда просто так. Выдумать достойный предлог не составило труда, и Тень смело распахнула дверь.

— Что вы здесь делаете, мисс? — строго осведомился рыжебородый карлик, преградивший девочке дорогу.

— Я… утром заколку потеряла, — изображая досаду, сообщила та.

— Не расстраивайтесь, — ласково попросил он. — Мы обязательно поищем.

— У вас и без этого слишком много работы, — вздохнула Эмьюз. — Позвольте, я сама взгляну.

— Что верно, то верно, — согласился бородач. — Но мы только что закончили в зале уборку.

— Дядюшка! — раздался откуда-то знакомый голос.

От стойки в глубине холла спешила Роззи, вытирая руки о припорошенный мукой цветастый передник.

— Это же Леди Варлоу! — поравнявшись с родственником, весело сказала она.

— Люди все на одно лицо, дорогая, — краснея, проворчал карлик. — Время переучета. Оставляю ее на тебя.

Поклонившись на всякий случай, он важно направился по своим делам.

— Почему ты тут? Как же ваш садик? — спросила Эмьюз первое, что пришло на ум.

— Отец нанял двоих помощников, а мне пора понять, что значит настоящий труд, — пояснила Роззи. — Кроме того, жена должна следовать за мужем.

— Ясно, — улыбнулась Тень.

Многочисленные обычаи карликов наслаивались одни на другие, составляя суровую, но прекрасную картину. Применительно к себе, перспектива «следовать за кем-то» девочке не нравилась, но отлично вписывалась в представления о низкорослом народце.

— Я заколку потеряла, — повторила Эмьюз. — Ничего если поищу ее пару минут? Сама.

— Прямо как Боб, — хитро прищурилась Роззи. — Только я обман сразу вижу. Потеряла бы, по дороге сюда смотрела бы под ноги.

— Как…? — Пришел черед девочки заливаться краской.

— Окна кухни на улицу выходят, — пояснила карлица.

Роззи подперла бока и выпрямилась. После замужества в ней что-то неуловимо переменилось. «Будто ты «до» ее отлично знала», — фыркнул внутренний голос. Но сердце подсказывало, что Роззи вдруг повзрослела. Не внешне, а скорее внутренне.

— Ты права, — повинилась Эмьюз. — Мне очень нужно попасть в обеденный зал, но по другой причине.

— И по какой? — не отставала та.

— Стыдно признаться. — Тень отвела взгляд. — Ничего криминального. Одно любопытство. Я там… зверька видела.

— Крысу? — Карлица побледнела.

— Нет, не обычного зверька, — поспешила возразить девочка. — Он был вот такой крошечный, висел в воздухе и… исчез.

От волнения движения Тени стали резкими. Она с надеждой уставилась на Роззи.

— Странно, — задумчиво протянула та. — Мы и то почти не видим химер, а люди вообще не должны.

— Химер? — переспросила Эмьюз.

— Зверюшек этих, — пояснила Роззи. — Не померещилось?

— Если так, то я спятила, — нервно рассмеялась девочка. — Он выглядел, как мохнатый поросенок с длинным голым хвостом.

— Вот чудеса, — улыбнулась карлица. — Иди, пока пусто там, раз такое дело. Я бы тоже не хотела, чтобы кто-то заметил, как я с воздухом разговариваю. Докажи потом, что голова не тыква.

Роззи попрощалась и побрела обратно, время от времени приговаривая: «Чудеса!..».

Эмьюз мышью проскользнула сквозь ряды пустых вешалок. К счастью, никто из карликов ей больше не встретился. Тень старалась вспомнить столик, за которым сидела в тот день.

— Не у окна, и не у стены… и не у прохода, — шептала она. — Здесь Бри сидела.

— Ищешь кого-то? — пискнул лукавый голосок.

— Да, — девочка завертела головой.

— Не меня ли? — В нескольких шагах справа звякнул колокольчик.

Эмьюз обернулась на звук.

— Здесь я, — хихикнул голос.

— Где? — Тень напрягла глаза.

— Туточки, — не унимался невидимка.

Снова звякнул колокольчик.

— Не издевайся над бедняжкой, — вклинился другой писклявый голосок, больше похожий на жалобное кваканье.

— Вы химеры? — спросила Эмьюз.

— Да, деточка.

Над ближайшим столиком из пустоты возник большеротый лягушонок с роскошными бараньими рогами. Он словно лежал на несуществующем диване, одной лапкой придерживая ручку колокольчика.

— Значит, я не сошла с ума? — обрадовалась Тень.

— Вопрос спорный, — глубокомысленно отметил тот.

— Эй! — обиделся прежний голос. — Она ко мне пришла!

— Упустил свое счастье, не жалуйся теперь, — возразил лягушонок. — Редко выпадает шанс перекинуться с творцами парой слов.

— Я… просто Эмьюз, — смутилась она.

— Нет, деточка, — назидательно произнес он. — Ты — Человек! А мы нелепые фантазии, глупые заблуждения и несбыточные мечты. Вот ты разве не мечтала прокатиться по радуге на розовом пони?

— Нет… — Тень вдруг почувствовала себя страшно ущербной.

— Да… для пони слишком взрослая, — лягушонок задумался. — Хорошо. О свидании с принцем мечтала?

Эмьюз смутилась еще сильнее.

— Ну, не совсем с принцем… — замялась она.

— Уже теплее. — Волшебный зверек довольно улыбнулся. — Каждая невоплощенная идея дает нам жизнь, а мы служим вам, хоть вы и не понимаете этого.

— Как же так? — Девочка придвинула себе стул и села.

— Мы не существуем. — Лягушонок почесал желтое брюшко.

— Это путаница! — Эмьюз привстала и попыталась потрогать собеседника.

Пальцы легко прошли сквозь тщедушное тельце.

— Путаница логична, потому что считается путаницей в пределах вашей логики, — зевнул лягушонок.

— Набор слов, — обиделась девочка.

— А ты его не слушай, — посоветовал свинокрыс, решивший, наконец, проявиться. — Философ. Кому хошь голову задурит.

Эмьюз поднялась и твердыми шагами направилась к хвостатому поросенку.

— Ты куда? — занервничал лягушонок. — Постой! Путаница, логика — это так просто.

— Ага-ага! — Свинокрыс повизгивал, утирая влажный пятак тыльной стороной ладони.

— Вот кто мне ответит, почему я вас вижу, с тем и буду дружить, — заявила девочка.

Сделала она это зря, потому что в ту же секунду зал наполнился гвалтом многочисленных голосов. Они блеяли, свистели, чирикали, хрюкали, квакали, ревели, рычали и пищали, заглушая друг друга.

— Перестаньте!!! — закричала Эмьюз.

— Мисс! — В зал стрелой влетел молодой карлик. — Что с вами?

— Я… мне… — Девочка ошалело хлопала глазами.

— Что? Кто вас обидел? — Коротышка вертелся, как юла.

— Ничего. — Голоса смолкли. — Померещилась крыса.

— Крыса? — удивился карлик.

— Да, очень большая. Она грызла штору. Вот я и… — Тень развела руками. — Теперь понятно, что нет ее.

— Вас проводить в Госпитальный Корпус, мисс? — неуверенно промямлил тот. — Вдруг у вас жар?

— Нет, все в порядке. — Но ее доводы явно карлика не впечатлили.

— Может быть, тут слишком душно? — удаляясь, вслух рассуждал он.

Эмьюз обвела зал сердитым взглядом.

— Никто тут тебе не ответит, — вздохнул лягушонок в полной тишине. — Мы все новенькие. Поговори с люстрой в главном холле. Он самый старый из тех, кого я знаю.

— Спасибо. — Тень подхватила подол и поклонилась.

За спиной кто-то деликатно откашлялся.

— Вы что-то репетируете, мисс? — Назойливый карлик вернулся со стремянкой.

— Да, — солгала девочка. — Здесь спокойно. Но я уже ухожу.

— Конечно, мисс, — отозвался тот.