Неточные совпадения
В мечтах я нередко,
говорит, доходил до страстных
помыслов о служении человечеству и, может быть, действительно пошел бы на крест за людей, если б это вдруг как-нибудь потребовалось, а между тем я двух дней не в состоянии прожить ни с кем в одной комнате, о чем знаю из опыта.
Я
говорю: женщина — это святыня, которой не должен касаться ни один нечистый
помысел!
— Кая для тебя польза, — отвечал он мне (а
говорил он все на манер древней, славянской речи), — и какой прибыток уведать звание смиренного раба твоего, который о том только и
помыслу имеет, чтоб самому о том звании позабыть и спасти в мире душу свою?
— А я не оскорблен? Они меня не оскорбили, когда я
помыслом не считаю себя виновным в службе? — воскликнул губернатор, хватая себя за голову и потом, с заметным усилием приняв спокойный вид, снова заговорил: — На вопрос о вступительной речи моей пропишите ее всю целиком, все, что припомните, от слова до слова, как и о какого рода взяточниках я
говорил; а если что забыли, я сам дополню и добавлю: у меня все на памяти. Я
говорил тогда не зря. Ну, теперь, значит, до свиданья… Ступайте, займитесь этим.
— И то словно с кольями. Ишь, какие богатыри шагают! Ну, ну, сердечные, не выдавайте, матушки!.. Много тоже, батюшка, народу идет всякого… Кто их ведает, аще имут в
помыслах своих? Обереги бог кажинного человека на всяк час. Ну… ну! —
говорил ямщик.
Впрочем, надобно сказать, что и вся публика, если и не так явно, то в душе ахала и охала. Превосходную актрису, которую предстояло видеть, все почти забыли, и все ожидали, когда и как появится новый кумир, к которому устремлены были теперь все
помыслы. Полицейский хожалый первый завидел двух рыжих вице-губернаторских рысаков и, с остервенением бросившись на подъехавшего в это время к подъезду с купцом извозчика, начал его лупить палкой по голове и по роже,
говоря...
На эту тему с бесчисленными вариациями сводились все мечты, все
помыслы ее, все сновидения, и бедная с ужасом просыпалась каждое утро, видя, что никто ее не увозит, никто не
говорит: «ты моя навеки», — и тяжело подымалась ее грудь, и слезы лились на ее подушки, и она с каким-то отчаянием пила, по приказу тетки, сыворотку, и еще с большим — шнуровалась потом, зная, что некому любоваться на ее стан.
Я
говорю исключительно об этих людях, потому что покамест это единственный разряд культурных деятелей, состоящих «в законе», и, стало быть, единственный, которого действия и
помыслы могут быть свободно исследуемы.
Обломов тоже мечтал в молодости «служить, пока станет сил, потому что России нужны руки и головы для разработывания неистощимых источников…» Да и теперь он «не чужд всеобщих человеческих скорбей, ему доступны наслаждения высоких
помыслов», и хотя он не рыщет по свету за исполинским делом, но все-таки мечтает о всемирной деятельности, все-таки с презрением смотрит на чернорабочих и с жаром
говорит...
И стал я рассказывать о себе, не скрывая ни одного тайного
помысла, ни единой мысли, памятной мне; он же, полуприкрыв глаза, слушает меня так внимательно, что даже чай не пьёт. Сзади его в окно вечер смотрит, на красном небе чёрные сучья деревьев чертят свою повесть, а я свою
говорю. А когда я кончил — налил он мне рюмку тёмного и сладкого вина.
— «Нет, сударь, — подхватил Рубановский, — пороки, точно, вес, тяжесть, которая давит, гнетет дух человеческий, не дает ему возноситься к богу, придавливает его к земле, к земным
помыслам…» Тут Рубановский долго
говорил и, конечно,
говорил то, чего сам не понимал.
— Какое, сударь, глупы; подите-ка, какой говорун; на словах города берут, а на деле, пожалуй, и ваше слово — слаб рассудком. Покойник ваш братец, изволите, я думаю, помнить, не любил много
говорить, да много делал; а они совсем другое дело; а до денег, осмелюсь вам доложить, такой охотник, что, кажется, у них только и
помыслов, что как бы ни быть, да денег добыть. Теперь собираются жениться, и сказывают, что часто этак хвастают: «Женюсь,
говорит, непременно на красавице и на богачке».
Блюди же себя, храни душу от лукавого, о каждом
помысле мне
говори…
Одною,
говорите вы, любуетесь, как звездою любви на роскошном ложе неба, как обольстительною девою, которая должна украшать рай магометов: все
помыслы о ней — соблазн, грех, бессонница, видения, бунтующие кровь вашу.
О последних месяцах что и
говорить! Если я забыла даже, что в себе самой я оскверняю каждую секунду женщину, так уж какие же мне могли приходить религиозные
помыслы!..