Неточные совпадения
Заметив, что закуска была готова, полицеймейстер предложил гостям окончить вист после завтрака, и все пошли в ту комнату, откуда несшийся запах давно начинал приятным образом щекотать ноздри гостей и куда уже Собакевич давно заглядывал в дверь,
наметив издали осетра, лежавшего в стороне
на большом
блюде.
Она молча приняла обязанности в отношении к Обломову, выучила физиономию каждой его рубашки, сосчитала протертые пятки
на чулках, знала, какой ногой он встает с постели,
замечала, когда хочет сесть ячмень
на глазу, какого
блюда и по скольку съедает он, весел он или скучен, много спал или нет, как будто делала это всю жизнь, не спрашивая себя, зачем, что такое ей Обломов, отчего она так суетится.
Счастье их слишком молодо и эгоистически захватывало все вокруг. Они никого и ничего почти не
замечали, кроме себя. А вокруг были грустные или задумчивые лица. С полудня наконец и молодая чета оглянулась
на других и отрезвилась от эгоизма. Марфенька хмурилась и все льнула к брату. За завтраком никто ничего не ел, кроме Козлова, который задумчиво и грустно один съел машинально
блюдо майонеза, вздыхая, глядя куда-то в неопределенное пространство.
«Мы употребляем рис при всяком
блюде, —
заметил второй полномочный, — не угодно ли кому-нибудь переменить, если поданный уже простыл?» Церемониймейстер, с широким, круглым лицом, с плоским и несколько вздернутым, широким же, арабским носом, стоя подле возвышения,
на котором сидели оба полномочные, взглядом и едва заметным жестом распоряжался прислугою.
Сзади всех подставок поставлена была особо еще одна подставка перед каждым гостем, и
на ней лежала целая жареная рыба с загнутым кверху хвостом и головой. Давно я собирался придвинуть ее к себе и протянул было руку, но второй полномочный
заметил мое движение. «Эту рыбу почти всегда подают у нас
на обедах, —
заметил он, — но ее никогда не едят тут, а отсылают гостям домой с конфектами». Одно путное
блюдо и было, да и то не едят! Ох уж эти мне эмблемы да символы!
Докладывают, что ужин готов. Ужин представляет собой повторение обеда, за исключением пирожного, которое не подается. Анна Павловна зорко следит за каждым
блюдом и
замечает, сколько уцелело кусков. К великому ее удовольствию, телятины хватит
на весь завтрашний день, щец тоже порядочно осталось, но с галантиром придется проститься. Ну, да ведь и то сказать — третий день галантир да галантир! можно и полоточком полакомиться, покуда не испортились.
— Ну как же, важное
блюдо на лопате твой писатель. Знаем мы их — теплые тоже ребята; ругай других больше, подумают, сам,
мол, должно, всех умней. Нет, брат, нас с дороги этими сочинениями-то не сшибешь. Им там сочиняй да сочиняй, а тут что устроил, так то и лучше того, чем не было ничего. Я, знаешь, урывал время, все читал, а нонче ничего не хочу читать — осерчал.
— Бахарева может наливать чай, — говорил он, сделав это предложение в обыкновенном заседании и стараясь, таким образом, упрочить самую легкую обязанность за Лизою, которой он стал не в шутку бояться. — Я буду
месть комнаты, накрывать
на стол, а подавать
блюда будет Бертольди, или нет, лучше эту обязанность взять Прорвичу. Бертольди нет нужды часто ходить из дому — она пусть возьмет
на себя отпирать двери.
Флигель, в котором мы остановились, был точно так же прибран к приезду управляющего, как и прошлого года. Точно так же рыцарь грозно смотрел из-под забрала своего шлема с картины, висевшей в той комнате, где мы спали.
На другой картине так же лежали синие виноградные кисти в корзине, разрезанный красный арбуз с черными семечками
на блюде и наливные яблоки
на тарелке. Но я
заметил перемену в себе: картины, которые мне так понравились в первый наш приезд, показались мне не так хороши.
—
На трех извозчиках приехали-с, —
заметил, почтительно подавая
блюдо, дворецкий, — своего экипажа не имеют-с, и мебель самая пустая.
— А еще самое главное, — указует мой знакомец, —
замечай, — говорит, — как этот проклятый Чепкун хорошо мордой такту
соблюдает; видишь: стегнет и
на ответ сам вытерпит и соразмерно глазами хлопнет, — это легче, чем пялить глаза, как Бакшей пялит, и Чепкун зубы стиснул и губы прикусил, это тоже легче, оттого что в нем через эту замкнутость излишнего горения внутри нет.
— Человече, — сказал ему царь, — так ли ты
блюдешь честника?
На что у тебе вабило, коли ты не умеешь наманить честника? Слушай, Тришка, отдаю в твои руки долю твою: коли достанешь Адрагана, пожалую тебя так, что никому из вас такого времени не будет; а коли пропадет честник, велю, не прогневайся, голову с тебя снять, — и то будет всем за страх; а я давно
замечаю, что нет меж сокольников доброго строения и гибнет птичья потеха!
Афанасий Иванович уже сам
замечал это и говорил: «Что это так долго не несут кушанья?» Но я видел сквозь щель в дверях, что мальчик, разносивший нам
блюда, вовсе не думал о том и спал, свесивши голову
на скамью.
Русскою землею,
Блюсти ее,
на царство я избран!
В невзгоды час с престола моего
Я не сойду, как скоморох с подмосток!
С
мечом в руках, не с четками, я встречу
Врага земли!
Спиридоновна. Зачем гонять, может и пригодится. Ты его, Груша,
блюди, приголубливай, только не больно поваживай. Женись,
мол, вот и все тут, и хлопотать не об чем, а
на бобах-то,
мол, нас не проведешь. А до той поры пущай ходит да гостинцев носит. Что им в зубы-то смотреть!
С плеч упало тяжелое бремя,
Написал я четыре главы.
«Почему же не новое время,
А недавнее выбрали вы? —
Замечает читатель, живущий
Где-нибудь в захолустной дали. —
Сцены, очерки жизни текущей
Мы бы с большей охотой прочли.
Ваши книги расходятся худо!
А зачем же вчерашнее
блюдо,
Вместо свежего, ставить
на стол?
Чем в прошедшем упорно копаться,
Не гораздо ли лучше касаться
Новых язв, народившихся зол...
Подняв во время второго
блюда на нее глаза, я был поражен до боли в сердце. Бедная девочка, отвечая
на какой-то пустой вопрос графа, делала усиленные глотательные движения: в ее горле накипали рыдания. Она не отрывала платка от своего рта и робко, как испуганный зверек, поглядывала
на нас: не
замечаем ли мы, что ей хочется плакать?
Почти перед самым крыльцом был теперь поставлен столик, которого прежде адъютант не
заметил. Он был покрыт чистой, белой салфеткой с узорчато расшитыми каймами, и
на нем возвышался,
на блюде, каравай пшеничного хлеба да солонка, а по бокам, обнажа свои головы, стояли двое почтенных, благообразных стариков, с длинными, седыми бородами, в праздничных синих кафтанах.
— Эти книги теперь очень редки, —
заметила Марья Ивановна. — Иные можно купить разве
на вес золота, а пожалуй, и дороже. А иных и совсем нельзя отыскать. Сам Бог их послал тебе… Вижу перст Божий… Святый дух своею благостью, видимо, ведет тебя
на путь истинного знания, к дверям истинной веры…
Блюди же светильник, как мудрая дева, не угашай его в ожидании небесного жениха.
В Кострому ли, в Тверь ли, в Ярославль ли, под Астрахань ли богатую, рады не рады — принимайте гостей, выносите калачей
на золотых
блюдах,
на серебряных подблюдниках, выкатывайте бочки медов годовалых и чокайтесь с ними зазванными пирами; а если хозяева попросят расплаты, рассчитывайся
мечами, да бердышами, да бери с них сдачи ушами да головами, а там снимай, удалая дружина, и мчись восвояси.
В Кострому ли, в Тверь ли, в Ярославль ли, под Астрахань ли богатую, рады не рады — принимайте гостей, выносите калачи
на золотых
блюдах,
на серебряных подблюдниках, выкатывайте бочки медов годовалых и чокайтесь с нами, незваными гостями; а если хозяева попросят расплаты, рассчитывайся
мечами, да бердышами, да бери с них сдачи ушами, да головами, а там снимайся, удалая дружина, и мчись восвояси.
За границей они разыгрывают каких-то чудаков, маньяков, делают
на каждом шагу эксцентричности, одеваются по-шутовски, не
соблюдая приличия. Даже дамы, встречающиеся во Франции и Италии, поражают, как мы уже имели случай
заметить, странностью своих костюмов, причесок и манер.
Несколько раз, взглянув по тому направлению, он
замечал за дверью, в розовом платье и лиловом шелковом платке
на голове, полную, румяную и красивую женщину с
блюдом, которая очевидно ожидала входа главнокомандующего.