Неточные совпадения
Катя слегка присела,
поместилась возле сестры и принялась разбирать цветы. Борзая собака, имя которой было Фифи, подошла, махая хвостом, поочередно к обоим гостям и ткнула каждого из них своим холодным носом
в руку.
В эту минуту явилась необходимость посетить уборную, она
помещалась в конце коридора, за кухней, рядом с комнатой для прислуги. Самгин поискал
в столовой свечу, не нашел и отправился, держа коробку спичек
в руках.
В коридоре кто-то возился, сопел, и это было так неожиданно, что Самгин, уронив спички, крикнул...
Диомидов,
в ярко начищенных сапогах с голенищами гармоникой,
в черных шароварах,
в длинной, белой рубахе,
помещался на стуле, на высоте трех ступенек от земли; длинноволосый, желтолицый, с Христовой бородкой, он был похож на икону
в киоте. Пред ним, на засоренной, затоптанной земле двора, стояли и сидели темно-серые люди; наклонясь к ним, размешивая воздух правой
рукой, а левой шлепая по колену, он говорил...
Они стали все четверо
в ряд — и мы взаимно раскланялись. С правой стороны, подле полномочных,
поместились оба нагасакские губернатора, а по левую еще четыре, приехавшие из Едо, по-видимому, важные лица. Сзади полномочных сели их оруженосцы, держа богатые сабли
в руках; налево, у окон, усажены были
в ряд чиновники, вероятно тоже из Едо: по крайней мере мы знакомых лиц между ними не заметили.
Когда к подъезду подкатила с зажженными фонарями карета Половодова и Антонида Ивановна
поместилась в нее, Привалов протянул ей
руку проститься, но Антонида Ивановна не подала своей, а отодвинувшись
в дальний угол кареты, указала глазами на место около себя.
На синем атласном диване с тяжелыми шелковыми кистями сидела Зося, рядом с ней, на таком же атласном стуле, со стеганой квадратами спинкой,
помещалась Надежда Васильевна, доктор ходил по комнате с сигарой
в зубах, заложив свои большие
руки за спину.
Около реки мы нашли еще одну пустую юрту. Казаки и Бочкарев устроились
в ней, а китайцам пришлось спать снаружи, около огня. Дерсу сначала хотел было
поместиться вместе с ними, но, увидев, что они заготовляли дрова, не разбирая, какие попадались под
руку, решил спать отдельно.
Старший конюх становится посредине площадки с длинной кордой
в руках; рядом с ним
помещается барин с арапником. «Модницу» заставляют делать круги всевозможными аллюрами; и тихим шагом, и рысью, и
в галоп, и во весь карьер. Струнников весело попугивает кобылу, и сердце
в нем начинает играть.
Третий дом на этой улице, не попавший
в руки купечества, заканчивает правую сторону Большой Дмитровки, выходя и на бульвар.
В конце XVIII века дом этот выстроил ротмистр Талызин, а
в 1818 году его вдова продала дом Московскому университету. Ровно сто лет, с 1818 по 1918 год,
в нем
помещалась университетская типография, где сто лет печатались «Московские ведомости».
Эти бесчеловечные слова внушены просто тем, что старик совершенно не
в состоянии понять: как же это так — от мужа уйти!
В его голове никак не
помещается такая мысль. Это для него такая нелепость, против которой он даже не знает, как и возражать, — все равно, как бы нам сказали, что человек должен ходить на
руках, а есть ногами: что бы мы стали возражать?.. Он только и может, что повторять беспрестанно: «Да как же это так?.. Да ты пойми, что это такое… Как же от мужа идти! Как же это!..»
И Лебедев потащил князя за
руку. Они вышли из комнаты, прошли дворик и вошли
в калитку. Тут действительно был очень маленький и очень миленький садик,
в котором благодаря хорошей погоде уже распустились все деревья. Лебедев посадил князя на зеленую деревянную скамейку, за зеленый вделанный
в землю стол, и сам
поместился напротив него. Чрез минуту, действительно, явился и кофей. Князь не отказался. Лебедев подобострастно и жадно продолжал засматривать ему
в глаза.
Они прибежали
в контору. Через темный коридор Вася провел свою приятельницу к лестнице наверх, где
помещался заводский архив. Нюрочка здесь никогда не бывала и остановилась
в нерешительности, но Вася уже тащил ее за
руку по лестнице вверх. Дети прошли какой-то темный коридор, где стояла поломанная мебель, и очутились, наконец,
в большой низкой комнате, уставленной по стенам шкафами с связками бумаг. Все здесь было покрыто толстым слоем пыли, как и следует быть настоящему архиву.
Она
помещалась в узеньком, но довольно глубоком погребке, какие московское купечество весьма часто устраивает
в отдаленных комнатах своих домов для хранения вин, мариновки, варенья и прочих вещей, до которых не положено касаться наемной
руке, а за которыми ходит сама хозяйка, или ее дочь, или свояченица, или падчерица.
Павел Федорыч уехал, а мы перешли
в гостиную. Филофей Павлыч почти толкнул меня на диван ("вы, братец, — старший
в семействе; по христианскому обычаю, вам следовало бы под образами сидеть, а так как у нас, по легкомыслию нашему,
в парадных комнатах образов не полагается — ну, так хоть на диван попокойнее
поместитесь!" — сказал он при этом, крепко сжимая мне
руку), а сам сел на кресло подле меня. Сбоку, около стола,
поместились маменька с дочкой, и я слышал, как Машенька шепнула:"Займи дядю-то!"
Поместившись в уголке, эти люди не от мира сего толковали о самых скучнейших материях для непосвященного: о пошлинах на привозной из-за границы чугун, о конкуренции заграничных машинных фабрикантов, о той всесильной партии великих
в заводском мире фирм с иностранными фамилиями, которые образовали государство
в государстве и
в силу привилегий, стоявших на стороне иностранных капиталов, давили железной
рукой хромавшую на обе ноги русскую промышленность.
Прозоров взглянул на Сарматова какими-то мутными осоловелыми глазами и даже открыл искривившийся рот, чтобы что-то ответить, но
в это время благодетельная
рука Родиона Антоныча увлекла его к столику, где уже стоял графин с водкой. Искушение было слишком сильно, и Прозоров, махнув
рукой в сторону Сарматова,
поместился за столом, рядом с Иудой.
Евгений Константиныч пригласил Лушу на первую кадриль и, поставив стул,
поместился около голубого диванчика. Сотни любопытных глаз следили за этой маленькой сценой, и
в сотне женских сердец закипала та зависть, которая не знает пощады. Мимо прошла m-me Майзель под
руку с Летучим, потом величественно проплыла m-me Дымцевич
в своем варшавском платье. Дамы окидывали Лушу полупрезрительным взглядом и отпускали относительно Раисы Павловны те специальные фразы, которые жалят, как укол отравленной стрелы.
Самовар вскипел, мать внесла его
в комнату. Гости сидели тесным кружком у стола, а Наташа, с книжкой
в руках,
поместилась в углу, под лампой.
Редакция сатирического и юмористического журнала «Зритель»
помещалась на Тверском бульваре
в доме Фальковской, где-то на третьем этаже. Тут же была и цинкография
В.
В. Давыдова.
В.
В. Давыдов был всегда весь замазанный, закоптелый, высокий и стройный,
в синей нанковой, выгоревшей от кислоты блузе, с черными от работы
руками, — похожий на коммунара с парижских баррикад 1871 года. По духу он и действительно был таким.
Подле него, красавца
в полном смысле слова,
поместился низенького роста неуклюжий рыжебородый человек
в черном мешковатом сюртуке и, тыкая пальцем веснушчатой, покрытой рыжими волосами
руки в грудь Н.П. Пашенного, ему что-то проповедовал.
Прибывшая девица Виргинская, тоже недурная собой, студентка и нигилистка, сытенькая и плотненькая, как шарик, с очень красными щеками и низенького роста,
поместилась подле Арины Прохоровны, еще почти
в дорожном своем костюме, с каким-то свертком бумаг
в руке, и разглядывала гостей нетерпеливыми прыгающими глазами.
— Хорошо, — отвечала gnadige Frau и, распростившись окончательно с своим партнером, подошла к мужу; он взял ее за
руку и,
поместившись рядом с нею на самых отдаленных от гостиной стульях, вступил с нею
в тихий разговор.
Засим оба они пожали друг другу
руки, и Ахилла предложил Термосесову сесть на то кресло, за которым стоял, но Термосесов вежливо отклонил эту честь и
поместился на ближайшем стуле, возле отца Захарии, меж тем как верный законам своей рутинной школы Препотенский отошел как можно дальше и сел напротив отворенной двери
в зал.
На балконе остались только Нина и Бобров. Она сидела на перилах, обхвативши столб левой
рукой и прижавшись к нему
в бессознательно грациозной позе. Бобров
поместился на низкой садовой скамеечке у самых ее ног и снизу вверх, заглядывая ей
в лицо, видел нежные очертания ее шеи и подбородка. — Ну, расскажите же что-нибудь интересное, Андрей Ильич, — нетерпеливо приказала Нина.
За фортепьянами
поместился тот самый самородок, который возбудил такое негодование
в Потугине; он брал аккорды рассеянною
рукой d'une main distraite, и небрежно посматривал кругом.
В это время
в трактир вошел Колесов, с чемоданом
в руке, и
поместился за одним из соседних столиков.
Задняя тройка шла молча и как-то неуклюже шагая.
В передней паре один одет был разбойником, с огромным кинжалом за поясом, а другой — кучером с арапником. Задние же все наряжены были
в потасканные грубые костюмы капуцинов, с огромными четками
в руках. Проходя мимо того бенуара,
в котором
поместился Николя со своей маской, разбойник кивнул головой своему товарищу и проговорил несколько взволнованным голосом...
Княгиня, войдя
в кабинет, прямо и быстро подошла к нему. Князь протянул ей
руку. Княгиня схватила эту
руку и начала ее целовать. Князь, с своей стороны, поцеловал ее
в лоб Елпидифор Мартыныч, тоже стоя на ногах, с каким-то блаженством смотрел на эту встречу супругов. Наконец, князь и княгиня сели. Последняя
поместилась прямо против мужа и довольно близко около него. Елпидифор Мартыныч занял прежнее свое место.
Но так как
в газетах от времени до времени
помещалась официозная заметка, извещавшая, что на днях последовало
в законодательном порядке утверждение штатов византийской контрольной палаты, то даже сам И. С. Аксаков согласился до поры до времени молчать об этом предмете, дабы, с одной стороны, яе волновать бесплодным лиризмом общественного мнения, а с другой стороны развязать правительству
руки, буде оно,
в самом деле, намерено распространить на весь юговосток Европы действие единства касс…
Вдали, сквозь утренний туман, сверкали верхи позлащенных спицов адмиралтейства и высокой колокольни Петропавловского собора; но солнце еще не показалось из-за частой сосновой рощи, и густая тень лежала на кровле двухэтажного дома старинной архитектуры,
в котором
помещался трактир, известный под названием «
Руки» или «Средней рогатки».
Кроме картин, она перетащила к себе много и других вещей, дорогих ей по воспоминаниям; так, например, на подзеркальном столике, выложенном бронзою,
помещались у нее стариннейшие сфероидальной формы часы с стоящим над ними Сатурном, под ногами которого качался маятник; несколько выступов изразцовой печи были уставлены фарфоровыми куколками пастушков, пастушек, французского гренадера, опирающегося на ружье, босоногого францисканца и даже русского мужичка с балалайкой
в руке.
На широкой кушетке, подобрав под себя ноги и вертя
в руках новую французскую брошюру, расположилась хозяйка; у окна за пяльцами сидели: с одной стороны дочь Дарьи Михайловны, а с другой m-lle Boncourt [м-ль Бонкур (фр.).] — гувернантка, старая и сухая дева лет шестидесяти, с накладкой черных волос под разноцветным чепцом и хлопчатой бумагой
в ушах;
в углу, возле двери,
поместился Басистов и читал газету, подле него Петя и Ваня играли
в шашки, а прислонясь к печке и заложив
руки за спину, стоял господин небольшого роста, взъерошенный и седой, с смуглым лицом и беглыми черными глазками — некто Африкан Семеныч Пигасов.
Наконец 26 июля та же просторная карета, запряженная тем же шестериком, с тем же кучером и форейтором — стояла у крыльца; такая же толпа дворовых и крестьян собралась провожать господ; отец с матерью, я с сестрой и Параша
поместились в экипаже, Евсеич сел на козлы, Федор на запятки, и карета тихо тронулась от крыльца, на котором стояла тетушка Евгенья Степановна, нянька с моим братом и кормилица на
руках с меньшой сестрой моей.
Кончив разносить булки, я ложился спать, вечером работал
в пекарне, чтоб к полуночи выпустить
в магазин сдобное, — булочная
помещалась около городского театра, и после спектакля публика заходила к нам истреблять горячие слойки. Затем шел месить тесто для весового хлеба и французских булок, а замесить
руками пятнадцать-двадцать пудов — это не игрушка.
Правил лошадью я, а назади,
в качестве пассажиров,
помещались Роська и другие девчонки, из которых одна бережно везла
в коленях кошелочку с яйцами, а другая имела общее попечение о различных предметах, но наиболее поддерживала
рукою мой огромный кинжал, который был у меня подвешен через плечо на старом гусарском шнуре от дядина этишкета и болтался из стороны
в сторону, значительно затрудняя мои движения и отрывая мое внимание от управления лошадью.
Между прочим он употреблял следующую хитрость: когда отец его входил
в свой постоянно запертый кабинет,
в котором
помещалась библиотека, и оставлял за собою дверь незапертою, что случалось довольно часто, то Миша пользовался такими благоприятными случаями, прокрадывался потихоньку
в кабинет и прятался за ширмы, стоявшие подле дверей; когда же отец, не заметивши его, уходил из кабинета и запирал за собою дверь — Миша оставался полным хозяином библиотеки и вполне удовлетворял своей страсти; он с жадностью читал все, что ни попадалось ему
в руки, и не помнил себя от радости.
У калитки стояли легкие сани, узкие и высокие спереди, но широкие и низкие к заднему концу. Запряженные
в них две лошади порывисто мотали головами, косились назад и озабоченно двигали острыми ушами: должно быть, и они чувствовали необычайное настроение этой ночи. Файбиш сел впереди, боком, свесив наружу ноги; а Цирельман
поместился сзади
в неудобной позе, держась широко расставленными
руками за поручни.
Когда же Семен Иванович,
помещаясь на постель, ощупал собою золовку и упер ноги
в свой заветный сундук, то вскрикнул благим матом, уселся почти на корячки и, весь дрожа и трепеща, загреб и заместил сколько мог
руками и телом пространства на своей кровати, тогда как трепещущим, но странно-решительным взором окидывая присутствующих, казалось, изъяснял, что скорее умрет, чем уступит кому-нибудь хоть сотую капельку из бедной своей благостыни…
В дверях
поместилась кухарка и глядела на все с тупым любопытством, столь же тупо крестясь и кланяясь порою, с быстрым размахом
руки и корпуса.
Вон
в этой маленькой каютке, рядом с той,
в которой
помещаются батюшка и Володя, на койке сидит пожилой, волосатый артиллерист с шестилетним сынишкой на
руках и с необыкновенной нежностью, которая так не идет к его на вид суровому лицу, целует его и шепчет что-то ласковое… Тут же и пожилая женщина — сестра, которой артиллерист наказывает беречь «сиротку»…
Ночь уходила; пропели последние петухи; Михаил Андреевич Бодростин лежал бездыханный
в большой зале, а Иосаф Платонович Висленев сидел на изорванном кресле
в конторе; пред ним, как раз насупротив, упираясь своими ногами
в ножки его кресла,
помещался огромный рыжий мужик, с длинною палкой
в руках и дремал, у дверей стояли два другие мужика, тоже с большими палками, и оба тоже дремали, между тем как под окнами беспрестанно шмыгали дворовые женщины и ребятишки, старавшиеся приподняться на карниз и заглянуть чрез окно на убийцу, освещенного сильно нагоревшим сальным огарком.
На дворе уже была ночь, звезды сияли во все небо, ветер несся быстрою струей вокруг открытой платформы и прохлаждал горячечный жар майорши, которая сидела на полу между ящиками и бочками,
в коленях у нее
помещался поросенок и она кормила его булочкой, доставая ее из своего узелочка одною
рукой, меж тем как другою ударяла себя
в грудь, и то порицала себя за гордыню, что сердилась на Лару и не видалась с нею последнее время и тем дала усилиться Жозефу и проклятому Гордашке, то, подняв глаза к звездному небу, шептала вслух восторженные молитвы.
И рассказала: ночью она зашла
в палату, где
помещался генерал, видит: лежит он на полу мертвый, с синим лицом и раскинутыми
руками.
Камера
помещалась в усадьбе мирового судьи,
в одном из флигелей, а сам судья жил
в большом доме. Доктор вышел из камеры и не спеша направился к дому. Александра Архиповича застал он
в столовой за самоваром. Мировой без сюртука и без жилетки, с расстегнутой на груди рубахой стоял около стола и, держа
в обеих
руках чайник, наливал себе
в стакан темного, как кофе, чаю; увидев гостя, он быстро придвинул к себе другой стакан, налил его и, не здороваясь, спросил...
Однажды утром я услышал
в отдалении странные китайские крики, какой-то рыдающий вой… Я вышел. На втором, боковом дворе, где
помещался полковой обоз, толпился народ, — солдаты и китайцы; стоял ряд пустых арб, запряженных низкорослыми китайскими лошадьми и мулами. Около пустой ямы, выложенной циновками, качаясь на больных ногах, рыдал рябой старик-хозяин. Он выл, странно поднимал
руки к небу, хватался за голову и наклонялся и заглядывал
в яму.
На амвоне за столом сидел, как водится, аукционист с молотком
в руке; рядом с ним
помещался секретарь с книгами, а поодаль стояла горка с бутылками, банками и коробками, наполненными предметами, подлежащими аукционной продаже.
Леонид Михайлович взял у него из
рук этот огарок, а на камине швейцарской ключ и повел Фанни Викторовну по темной лестнице на четвертый этаж, где он занимал угольный большой номер, состоящий из прихожей, приемной и глубокого алькова за занавеской,
в котором стояла кровать,
помещался мраморный умывальник, вделанный
в стене, с проведенной водой и маленький шкапчик.
В Зиновьеве ужинали рано. Княгиня почти ничего не ела. Ожидаемая после ужина беседа с Никитой, по мере приближения ее момента, все сильнее и сильнее ее волновала. Наконец, ужин кончился. Княжна Людмила, поцеловав у матери
руку и получив ее благословение на сон грядущий, удалилась
в свою комнату. Княгиня направилась
в кабинет,
в соседней комнате с которым
помещалась ее спальня.
Сумерки спустились на землю, и гул орудий затих. Пьер, облокотившись на
руку, лег и лежал так долго, глядя на продвигавшиеся мимо него
в темноте тени. Беспрестанно ему казалось, что с страшным свистом налетало на него ядро; он вздрагивал и приподнимался. Он не помнил, сколько времени он пробыл тут.
В середине ночи трое солдат, притащив сучьев,
поместились подле него и стали разводить огонь.