Неточные совпадения
Услыхав, что речь идет о нем, Гриша
повернулся к столу, стал показывать изорванные
полы своей одежды и, пережевывая, приговаривать...
Лицо Обломова вдруг облилось румянцем счастья: мечта была так ярка, жива, поэтична, что он мгновенно
повернулся лицом к подушке. Он вдруг почувствовал смутное желание любви, тихого счастья, вдруг зажаждал
полей и холмов своей родины, своего дома, жены и детей…
Он остановился, как будто злоба мешала ему говорить. В комнате стало жутко и тихо. Потом он
повернулся к дверям, но в это время от кресла отца раздался сухой стук палки о крашеный
пол. Дешерт оглянулся; я тоже невольно посмотрел на отца. Лицо его было как будто спокойно, но я знал этот блеск его больших выразительных глаз. Он сделал было усилие, чтобы подняться, потом опустился в кресло и, глядя прямо в лицо Дешерту, сказал по — польски, видимо сдерживая порыв вспыльчивости...
Ганя с силой оттолкнул Фердыщенка,
повернулся и пошел к дверям; но, не сделав и двух шагов, зашатался и грохнулся об
пол.
А Лука Назарыч медленно шел дальше и окидывал хозяйским взглядом все. В одном месте он было остановился и, нахмурив брови, посмотрел на мастера в кожаной защитке и прядениках: лежавшая на
полу, только что прокатанная железная полоса была с отщепиной… У несчастного мастера екнуло сердце, но Лука Назарыч только махнул рукой,
повернулся и пошел дальше.
Тот действительно
повернулся и побежал, и забежал в самую даль
поля и сел там в рожь.
Слуга молча
повернулся ко мне спиною, причем обнаружилась сильно истертая спинка его ливреи, с одинокой порыжелой гербовой пуговицей, и ушел, поставив тарелку на
пол.
Должно быть, она неосторожно как-нибудь
повернулась и ступила на свою больную, короткую ногу, — словом, она упала всем боком на кресло и, не будь этих кресел, полетела бы на
пол.
Я
повернулся… трах!
пола к черту, Ахилла меня за воротник — я трах… воротник к черту; Ахилла меня за жилет — я трах… жилет пополам; он меня за шею — я трах, и убежал, и вот здесь сижу и отчищаю их, а вы меня опять испугали.
Этот мальчик как будто толкнул красной от холода, мокрой рукой застоявшееся колесо воспоминаний, оно нехотя
повернулось и вот — медленно кружится, разматывая серую ленту прожитого. Мягко шаркая по
полу войлочными туфлями, он дошёл в воспоминаниях до Палаги, и мысль снова обратилась к постоялке.
Петр и жена его,
повернувшись спиной к окнам, пропускавшим лучи солнца, сидели на
полу; на коленях того и другого лежал бредень, который, обогнув несколько раз избу, поднимался вдруг горою в заднем углу и чуть не доставал в этом месте до люльки, привешенной к гибкому шесту, воткнутому в перекладину потолка.
— А вот евту-с, васясо, — отвечал он, махая
полой зипуна на задремавшего меренка и беспрестанно мигая и передергивая губами. Меренок открыл глаза и лениво
повернулся к нему хвостом.
Толстая девица
повернулась и, шаркая ногами по
полу, молча ушла, а Зарубин, наклонясь к Евсею, вкрадчиво и поучительно начал...
Елизавета Петровна
повернулась при этом на своей постели и спустила одну руку до самого
пола, как бы представляя, что она кланяется до земли.
Он
повернулся и быстро пустился назад по той же дороге; взойдя на двор, он, не будучи никем замечен, отвязал лучшую лошадь, вскочил на нее и пустился снова через огород, проскакал гумно, махнул рукою удивленной хозяйке, которая еще стояла у дверей овина, и, перескочив через ветхий, обвалившийся забор, скрылся в
поле как молния; несколько минут можно было различить мерный топот скачущего коня… он постепенно становился тише и тише, и наконец совершенно слился с шепотом листьев дубравы.
Ах, кабы попался кто из вас, мошенников… во, как бы оттаскал!.. да еще и к барину бы свел…» Ободрив себя такими мыслями, Григорий
повернулся спиною к
полю и отправился по меже к проселку.
Николаев. Думаю, для старого друга нельзя не сделать, а уж знал, что будет гадость… Да, думаю, что ж? меня какой-нибудь писака-мальчишка не может же оскорбить: поехал. Хорошо. Разлетелись мы с Софьей Андреевой — никого нет, один шафер… Квартира — свиной хлев чище! — веревки на
полу валяются, и какой-то его друг, такой же невежа, как он, чуть не в халате, да его родня — протоколист какой-то… Что же вы думаете?
Повернулся спиной, ушел, надел шляпу и поехали!
Файбиш поправился на своем сиденье, подбил под себя
полы войлочного балахона и
повернулся к Цирельману. На лице балагулы, в пространстве между лисьей шапкой и заиндевевшей бородой, только и виднелись два маленьких глаза, и в каждом из них острой, блестящей точкой светилось отражение месяца.
Подскакал Аггей, думал уж копье метнуть;
повернулся зверь, взмахнул ветвистыми рогами, прянул первым скоком на три сажени и пошел по
полю; конь был у Аггея такой, что и цены ему не было, а стал отставать.
Ну-с, легли мы, покурили, покалякали — всё больше о женском
поле, как оно и приличествует в холостой компании, посмеялись, разумеется; смотрю: погасил Василий Васильич свою свечку и спиной ко мне
повернулся; значит: «шлафензиволь».
Девушка постояла, посмотрела ему в спину,
повернулась и ушла. С больным чувством обиды возвратилась она домой, уселась на
полу, на маленькую скамеечку, за каким-то коленкором, который в тот день кроила, и, положив на колени подпертую ладонями голову, заплакала тихо, беззвучно, но горько.
Сбросив с плеч суконную чоху, он разостлал ее на
полу пещеры и,
повернувшись лицом к востоку, стал шептать слова вечернего намаза. «Ал-иллях-иль-Алла, Магомет рассуль-Алла!» — слышалось в темноте.
Она начала было выгибать на особый лад пальцы и закидывать шею, переломила себя, перевела плечами, натянула перчатки, отряхнула
полы пальто,
повернулась и пошла вверх, промолвив ему...
Мы долго молчали. Катра
повернулась спиною к окну. От
полей шляпки падала тень на ее лицо, но мне казалось: я вижу его с широко открытыми, светящимися глазами. Как будто она, насторожившись, жадно прислушивалась к чему-то внутри себя, чего не могла расслышать. Мне вдруг стало странно: зачем она здесь и зачем молчит?
И он
повернулся к столу, сунув бумажку так, что, если б Мартыныч не подхватил ее, она бы упала на
пол.
Встряхнулся Бородулин, налево кругом
повернулся, подошвой о
пол хлопнул, — аж все голые мужики-бабы по стенкам затряслись…
Не видно пылинки, а глаза выедает… Терпел он, терпел, однако ж не чугунный, — долго ли вытерпишь? Видит, дневальный, к нему спиной
повернувшись, сам с собой в шашки за столиком играет. Скочил солдат на
пол. По-за койками в угол пробрался, десятку из-под половицы выудил, да тихим маневром, подобравшись к Антошиной койке, под подушку ему и сунул.
Сергей Андреич выпустил из пальцев рисунок, и, колыхаясь углами, он тихо опустился на
пол. Потом отец
повернулся и быстро вышел, и в столовой послышался его громкий и удаляющийся голос: «Обедайте без меня! Мне необходимо съездить по делу». А Павел подошел к умывальнику и начал лить воду на руки и лицо, не чувствуя ни холода, ни воды.