Неточные совпадения
Так
получай!» — и распарывали ему живот
ножом.
Супруге моей, конечно, это был
нож острый, потому что она находила службу исправника менее выгодною, и в отмщение за это каждый день укоряла меня бедностью, а бедности, кажется, никакой не должно было бы существовать: жалованье я
получал порядочное, у нее было имение в Малороссии, дом в Москве, капитал довольно крупный, и всего этого ей было мало.
Не одна 30-летняя вдова рыдала у ног его, не одна богатая барыня сыпала золотом, чтоб
получить одну его улыбку… в столице, на пышных праздниках, Юрий с злобною радостью старался ссорить своих красавиц, и потом, когда он замечал, что одна из них начинала изнемогать под бременем насмешек, он подходил, склонялся к ней с этой небрежной ловкостью самодовольного юноши, говорил, улыбался… и все ее соперницы бледнели… о как Юрий забавлялся сею тайной, но убивственной войною! но что ему осталось от всего этого? — воспоминания? — да, но какие? горькие, обманчивые, подобно плодам, растущим на берегах Мертвого моря, которые, блистая румяной корою, таят под нею пепел, сухой горячий пепел! и ныне сердце Юрия всякий раз при мысли об Ольге, как трескучий факел, окропленный водою, с усилием и болью разгоралось; неровно, порывисто оно билось в груди его, как ягненок под
ножом жертвоприносителя.
Я от души любил свою жертву, а Аполлон своего мучителя, и если слово «воспитание» не пустой звук, то наше сожительство лучше всего можно сравнить с точением одного
ножа о другой, хотя со временем лезвия их
получат совершенно различное значение.
Кота Куцего (в бытность мою младенцем я
ножом, которым колют сахар, отхватил ему добрую четверть хвоста, отчего он и
получил прозвище Куцего) отнесли из хором в кухню и отдали под начало Анисьи...
Получив отрицательный ответ, он всадил доктору в живот большой кухонный
нож. Врач упал с распоротым животом; одновременно упал и убийца-больной, у которого хлынула кровь горлом. Оба были тотчас подняты и свезены в одну и ту же больницу, там оба они и умерли.
И сам он, доктор Топорков, в раннем детстве
получал подзатыльники за плохо вычищенные княжеские
ножи, вилки, сапоги и самовары.
— Ну, ин будь по-твоему,
получай… Что делать!.. Но только знай, отдаю из дружества да из любви твоей к нашей молодой хозяюшке, а на угрозы твои мне наплевать. Вот что… — заговорил совершенно другим тоном расхрабрившийся Яков, распоясал кафтан, вынул висевший у него за поясом в кожаных ножнах
нож, распорол им подкладку, вынул грамотку и подал ее Ермаку Тимофеевичу.