Неточные совпадения
Ему казалось, что при нормальном развитии богатства в
государстве все эти явления наступают, только когда на земледелие положен уже значительный труд, когда оно стало в правильные, по крайней мере, в определенные условия; что богатство страны должно расти равномерно и в особенности так, чтобы другие отрасли богатства не опережали земледелия; что сообразно с известным состоянием земледелия должны быть соответствующие ему и пути сообщения, и что при нашем неправильном пользовании землей железные дороги, вызванные не экономическою, но
политическою необходимостью, были преждевременны и, вместо содействия земледелию, которого ожидали от них, опередив земледелие и вызвав развитие промышленности и кредита, остановили его, и что потому, так же как одностороннее и преждевременное развитие органа в животном помешало бы его общему развитию, так для общего развития богатства в России кредит, пути сообщения, усиление фабричной деятельности, несомненно необходимые в Европе, где они своевременны, у нас только сделали вред, отстранив главный очередной вопрос устройства земледелия.
Если в
государстве существует
политическая полиция — должны быть и
политические преступники.
— Окруженная стихией зоологических инстинктов народа, интеллигенция должна вырабатывать не
политические теории, которые никогда и ничего не изменяли и не могут изменить, а психическую силу, которая могла бы регулировать сопротивление вполне естественного анархизма народных масс дисциплине
государства.
Корею, в
политическом отношении, можно было бы назвать самостоятельным
государством; она управляется своим государем, имеет свои постановления, свой язык; но государи ее, достоинством равные степени королей, утверждаются на престоле китайским богдыханом. Этим утверждением только и выражается зависимость Кореи от Китая, да разве еще тем, что из Кореи ездят до двухсот человек ежегодно в Китай поздравить богдыхана с Новым годом. Это похоже на зависимость отделенного сына, живущего своим домом, от дома отца.
Учение об естественном праве, которое признавало права человека независимо от
политических прав, установленных
государством, делало теоретическую ошибку, которая свойственна незрелой метафизике того времени.
Разберите моральные правила, которые в ходу с полвека, чего тут нет? Римские понятия о
государстве с готическим разделением властей, протестантизм и
политическая экономия, Salus populi и chacun pour soi. [народное благо (лат.);…каждый за себя (фр.).] Брут и Фома Кемпийский, Евангелие и Бентам, приходо-расходное счетоводство и Ж.-Ж. Руссо. С таким сумбуром в голове и с магнитом, вечно притягиваемым к золоту, в груди нетрудно было дойти до тех нелепостей, до которых дошли передовые страны Европы.
Он встречается с рациональным бытом эпохи гарантий и мещанского экономического устройства как с своей непосредственностью, точно так, как
политическая экономия относилась к теократически-феодальному
государству.
Аристотель говорит в своей, во многих отношениях замечательной, «Политике»: «Человек есть естественно животное
политическое, предназначенное к жизни в обществе, и тот, кто по своей природе не является частью какого-либо
государства, есть существо деградированное или превосходящее человека».
В мое время еще недалеко зашел конструктивный коммунистический период, еще была революционная стихия и тоталитаризм советского
государства еще не окончательно захватил всю жизнь, он распространялся главным образом на
политическую и экономическую сферы.
Да, все
политическое существование современной Германии представляет отнюдь не торжество
государства, а только сплошную борьбу во имя его.
Ежели и
политические новшества влекут за собой зло, не легко поправимое, то, по крайней мере, они скользят по поверхности, не затрогивая коренных основ, на которых искони зиждутся общество и
государство.
В экономическом отношении проповедуется теория, сущность которой в том, что чем хуже, тем лучше, что чем больше будет скопления капитала и потому угнетения рабочего, тем ближе освобождение, и потому всякое личное усилие человека освободиться от давления капитала бесполезно; в государственном отношении проповедуется, что чем больше будет власть
государства, которая должна по этой теории захватить не захваченную еще теперь область частной жизни, тем это будет лучше, и что потому надо призывать вмешательство правительств в частную жизнь; в
политических и международных отношениях проповедуется то, что увеличение средств истребления, увеличение войск приведут к необходимости разоружения посредством конгрессов, арбитраций и т. п.
Вот несколько дней тому назад один из них — я не назову его: я не доносчик — имел дерзость сказать вслух, что император дурно сделал, ввезя в Россию на несколько миллионов фальшивых ассигнаций, и что никакие
политические причины не могут оправдать поступка, за который во всех благоустроенных
государствах вешают и ссылают на галеры.
Вот почему мы думаем, что не только о преобразовании
государства по образцу европейских Петр в это время еще не думал, но даже и мысль «о краеугольном камне
политического могущества России» была для него по крайней мере не главною побудительною причиною путешествия.
Шафиров говорит, что Петр «побужден был острым и от натуры просвещенным своим разумом и новожелательством видеть европейские политизованные
государства, которых ни он, ни предки его, ради необыкновения в том по прежним обычаям, не видали, дабы притом, получа искусство очевидное, потом, по прикладу оных, свои пространные
государства как в
политических, так и в воинских и прочих поведениях учредить мог, також и своим прикладом подданных своих к путешествию в чужие крап и восприятию добрых нравов и к обучению потребных к тому языков возбудить».
Государыня заметила, что не под монархическим правлением угнетаются высокие, благородные движенья души, не там презираются и преследуются творенья ума, поэзии и художеств; что, напротив, одни монархи бывали их покровителями; что Шекспиры, Мольеры процветали под их великодушной защитой, между тем как Дант не мог найти угла в своей республиканской родине; что истинные гении возникают во время блеска и могущества государей и
государств, а не во время безобразных
политических явлений и терроризмов республиканских, которые доселе не подарили миру ни одного поэта; что нужно отличать поэтов-художников, ибо один только мир и прекрасную тишину низводят они в душу, а не волненье и ропот; что ученые, поэты и все производители искусств суть перлы и бриллианты в императорской короне: ими красуется и получает еще больший блеск эпоха великого государя.
Я напомню вам Монарха, ревностного к общему благу, деятельного, неутомимого, который пылал страстию человеколюбия, хотел уничтожить вдруг все злоупотребления, сделать вдруг все добро, но который ни в чем не имел успеха и при конце жизни своей видел с горестию, что он
государство свое не приблизил к цели
политического совершенства, а удалил от нее: ибо Преемнику для восстановления порядка надлежало все новости его уничтожить.
Если иностранные Писатели доныне говорят, что в России нет Среднего состояния, то пожалеем об их дерзком невежестве, но скажем, что Екатерина даровала сему важному состоянию истинную
политическую жизнь и цену: что все прежние его установления были недостаточны, нетверды и не образовали полной системы; что Она первая обратила его в государственное достоинство, которое основано на трудолюбии и добрых нравах и которое может быть утрачено пороками [См.: «Городовое Положение».]; что Она первая поставила на его главную степень цвет ума и талантов — мужей, просвещенных науками, украшенных изящными дарованиями [Ученые и художники по сему закону имеют право на достоинство Именитых Граждан.]; и чрез то утвердила законом, что
государство, уважая общественную пользу трудолюбием снисканных богатств, равномерно уважает и личные таланты, и признает их нужными для своего благоденствия.
Какое воображение без сладкого душевного чувства может представить себе Монархиню, Которая, одною рукою подписывая судьбу
государств, другою ласкает цветущие Отрасли Императорского Дома, и Которая, прерывая нить великих
политических мыслей, оставляя на минуту заботы правления, отдыхает сердцем в семейственных радостях и, так сказать, дополняет ими счастие добродетельной Монархини?
Политическое и нравственное действие такого нового, всеобъемлющего Учреждения долженствовало скоро означиться в
государстве.
Я даже смутился при выражении Домною Платоновною совершенно неожиданных мною опасений за судьбы российского
государства. Домна Платоновна, всеконечно, заметила это и пожелала полюбоваться производимым ею
политическим эффектом.
Вот непримиримое противоречие Запада и Востока. Именно это, рожденное отчаянием, своеобразие восточной мысли и является одной из основных причин
политического и социального застоя азиатских
государств. Именно этой подавленностью личности, запутанностью ее, ее недоверием к силе разума, воли и объясняется мрачный хаос
политической и экономической жизни Востока. На протяжении тысячелетий человек Востока был и все еще остается в массе своей «человеком не от мира сего».
На буржуазии влияние азиатских начал сказалось и сказывается в ее недоверчивом, но лишенном разумной критики, отношении к опыту Западной Европы, в усвоении восточной косности, которая мешает росту торгово-промышленной инициативы и росту сознания буржуазией своей
политической роли в
государстве.
Этому же содействовало и то, что в
политическую орбиту христианских
государств оказались вовлечены разные нехристианские народности; вследствие того и самый характер государственности становится религиозно сложным я смешанным.
Его непримиримость по отношению к римскому
государству вытекала не из общественно-политических, а исключительно из религиозных мотивов.
Эту универсальную природу религии часто не понимают социологи, которые полагают, что человечество социализируется
политическим, правовым, хозяйственным общением, и не замечают при этом, что ранее, чем возникают все эти частные соединения, для того чтобы они стали возможны, человечество уже должно быть скреплено и цементировано религией, и если народность есть естественная основа
государства и хозяйства, то самая народность есть прежде всего именно вера.
Конечно, тогдашняя журналистика не имела еще такого влияния на дела
политические, какое получила она в нашем столетии, но рассеянные по западным
государствам члены Барской конфедерации и тогда умели пользоваться ее силой, и тогда, как в недавнее время, подкупали журналистов и печатали разного рода клеветы на ненавистную им Россию.
И это
государство эпохи диктатуры, эта диктатура есть диктатура миросозерцания, диктатура не только
политическая и экономическая, но и интеллектуальная, диктатура над духом, над совестью, над мыслью.
Потом расспрашивал он врача, доволен ли отпускаемыми припасами, не нужно ли ему чего, и, когда Антон успокоил его на счет свой, завел с ним беседу о состоянии Италии, о папе, о
политических отношениях тамошних
государств и мнении, какое в них имеют о Руси. Умные вопросы свои и нередко умные возражения облекал он в грубые формы своего нрава, времени и местности. Довольный ответами Эренштейна, он не раз повторял Аристотелю с видимым удовольствием...
Стр. 105. МакиавеллиНикколо (1469–1527) — итальянский
политический мыслитель, писатель, считавший, что задачи упрочения
государства оправдывают любые средства. Имя Макиавелли стало нарицательным для характеристики человека, пренебрегающего требованиями морали во имя своих целей.
Все революции,
политические и социальные, направлены на механическое, внешнее разрушение закона и искупления,
государства и церкви.
Отуманенные французскими идеями и ходившими в то время на западе десятками, одна другой несуразнее,
политическими теориями, сами лично они добивались изменения формы правления, хорошо зная всю суть причин наступившего междуцарствия — этой, повторяем, неслыханной в истории
государств борьбы из-за отречения от власти, между двумя рыцарями без страха и упрека, стоявшими около опустелого трона.
Философ не может служить
государству или
политическим партиям, академиям или профессиональным целям.
В начале царствования Александра I, Аракчеев не занимал никакого особенно важного поста и, оставаясь начальником всей артиллерии, не имел еще тогда видимого влияния на
политические и внутренние дела
государства, но вскоре новый император также приблизил его к себе, назначил на пост военного министра, который Аракчеев занимал, однако, недолго и, отказавшись сам, был назначен генерал-инспектором всей пехоты.
Все историки согласны в том, что внешняя деятельность
государств и народов, в их столкновениях между собой, выражается войнами; что непосредственно, вследствие больших или меньших успехов военных, увеличивается или уменьшается
политическая сила
государств и народов.
Большинство таких людей, считая себя нравственными и образованными людьми, будут серьезно говорить и спорить о троичности бога, о божественности Христа, об искуплении, таинствах и т. п., или о том, какая из двух
политических партий имеет более шансов на успех, какой союз
государств более желателен, чьи предположения более основательны: социал-демократов или социалистов-революционеров, — но и те и другие совершенно согласно убеждены в том, что о непротивлении злу насилием нельзя говорить серьезно.
Умолчало оно и о том, для кого вредны секты, признанные вредными: для церкви, или для
государства, или для народа; не указало и того, в каком отношении они вредны: в
политическом, или в религиозном, или по причине нарушения последователями их существующих уставов городского и земского благоустройства; не объяснено и того, в чем именно состоит вред; не предостерегло таким образом народа от того, что само назвало вредной язвой…
К сожалению, нужно сказать, что русская православная Церковь на Западе за рубежом нередко подвергается угнетению и засилию правых
политических партий, воспроизводящих в малом масштабе старые отношения Церкви и
государства.