Неточные совпадения
— А ты почем знаешь? Ребята, что ли, говорили? — смеясь, продолжала Давыдовская. — Нет, брат Митюша, люди говорят: кто верит жене в доме, а лошади в
поле, тот
дурак.
— Какие же взятки? — воскликнул генерал. — Нет-с, совсем нет-с! Это хозяйственная экономия — это так!.. Вы знаете что, — продолжал Эйсмонд несколько уже даже таинственно, — один полковой командир показал в отчете в экономии пять тысяч… его представили за это к награде… только отчет возвращается… смотрят: представление к награде зачеркнуто, а на
полях написано: «
Дурак!».
— Однажды военный советник (был в древности такой чин) Сдаточный нас всех перепугал, — рассказывал Капотт. — Совсем неожиданно написал проект"о необходимости устроения фаланстеров из солдат, с припущением в оных, для приплода, женского
пола по пристойности", и, никому не сказав ни слова, подал его по команде. К счастию, дело разрешилось тем, что проект на другой день был возвращен с надписью:"
дурак!"
— Батюшка, государь Иван Васильевич! — проговорил он, хватаясь за
полы царской одежды, — сего утра я,
дурак глупый, деревенщина необтесанный, просил тебя пожаловать мне боярство.
—
Дурак ты,
дурак! — вставая с
пола, сказал Кожемякин обиженно и уже без страха. Он зажёг огонь и вздрогнул, увидав у ног своих обломок ножа.
— Потому он
дурак, — сказал старик. — Кабы он спервоначала не дал ей ходу, а укороту бы дал настоящую, жила бы, небось. Волю не давать надо сначала. Не верь лошади в
поле, а жене в доме.
— Слушай вас,
дураков! Что ж, пропадать так, ни за что? — крикнул Василий Андреич и, подправляя под колена развевающиеся
полы шубы, повернул лошадь и погнал ее прочь от саней по тому направлению, в котором он предполагал, что должен быть лес и сторожка.
— Ну, чего ты, дурашка? боишься, милый?.. Заглянул я в окно, а он висит… я его цап, да и под
полу… а потом спрятал в кустах. Шли из станицы, я будто шапку уронил, наклонился и взял его…
Дураки они!.. И платок взял — вот он где!..
— Смешные они, те твои люди. Сбились в кучу и давят друг друга, а места на земле вон сколько, — он широко повел рукой на степь. — И всё работают. Зачем? Кому? Никто не знает. Видишь, как человек пашет, и думаешь: вот он по капле с потом силы свои источит на землю, а потом ляжет в нее и сгниет в ней. Ничего по нем не останется, ничего он не видит с своего
поля и умирает, как родился, —
дураком.
— Так! — услышал я из соседней комнаты бас Поли-карпа. — Мало он еще спал! Вторые сутки спит, и всё ему мало! Да вы знаете, какой сегодня день? — спросил Поликарп, входя в спальную и глядя на меня так, как умные глядят на
дураков.
Всё равно куда… лишь бы бежать от этой дрянной, пошлой, дешевенькой жизни, превратившей меня в старого, жалкого
дурака, старого, жалкого идиота, бежать от этой глупой, мелкой, злой, злой, злой скряги, от моей жены, которая мучила меня тридцать три года, бежать от музыки, от кухни, от жениных денег, от всех этих пустяков и пошлостей… и остановиться где-нибудь далеко-далеко в
поле и стоять деревом, столбом, огородным пугалом, под широким небом, и глядеть всю ночь, как над тобой стоит тихий, ясный месяц, и забыть, забыть…
— Ну вот, — говорит, — «разрешил»! Что я за
дурак, чтобы стал об этом кого-нибудь спрашивать? Разумеется, никто бы мне этого не разрешил. А я так, чтобы она, моя голубонька, со мною не расставалась, — я сам ее закопал под
полом в коморе и хожу туда и плачу над нею.
При дворе и знати была тогда мода на калмыков и калмычек, не менее бешеная, как на
дураков, шутов и сказочников обоего
пола и разного состояния, начиная от крепостных до князей.
Поли тоже ласкала чаще ребенка. Быть может, это было причиной, что Витю не взлюбил живший в доме «
дурак».
Убежать бы мне отсюда за границу, что ли, или запереться в деревне, взять с собой первого
дурака какого-нибудь: Кучкина,
Поля Поганцева или трехаршинного корнета, мальчишку, розовую куклу, влюбиться в него до безумия, до безобразия, как говорит Домбрович, сделаться его крепостной девкой, да, рабой, кухаркой, прачкой, стоять перед ним на коленях, целовать его руки!