Неточные совпадения
В то время как старший брат
женился, имея кучу долгов, на княжне Варе Чирковой, дочери декабриста безо всякого состояния, Алексей уступил старшему брату весь доход с имений отца, выговорив себе только 25 000 в
год.
А может быть и то: поэта
Обыкновенный ждал удел.
Прошли бы юношества
лета:
В нем пыл души бы охладел.
Во многом он бы изменился,
Расстался б с музами,
женился,
В деревне, счастлив и рогат,
Носил бы стеганый халат;
Узнал бы жизнь на самом деле,
Подагру б в сорок
лет имел,
Пил, ел, скучал, толстел, хирел.
И наконец в своей постеле
Скончался б посреди детей,
Плаксивых баб и лекарей.
Да недалеко ходить: известно ли вам, как он, полтора
года назад, меня изумил, потряс и чуть совсем не уморил, когда вздумал было
жениться на этой, как ее, — на дочери этой Зарницыной, хозяйки его?
— Одним словом, в вас эта чудовищная разница
лет и развитий и возбуждает сладострастие! И неужели вы в самом деле так
женитесь?
— Позвольте, позвольте, я с вами совершенно согласен, но позвольте и мне разъяснить, — подхватил опять Раскольников, обращаясь не к письмоводителю, а все к Никодиму Фомичу, но стараясь всеми силами обращаться тоже и к Илье Петровичу, хотя тот упорно делал вид, что роется в бумагах и презрительно не обращает на него внимания, — позвольте и мне с своей стороны разъяснить, что я живу у ней уж около трех
лет, с самого приезда из провинции и прежде… прежде… впрочем, отчего ж мне и не признаться в свою очередь, с самого начала я дал обещание, что
женюсь на ее дочери, обещание словесное, совершенно свободное…
— Я кто такой? Вы знаете: дворянин, служил два
года в кавалерии, потом так здесь в Петербурге шлялся, потом
женился на Марфе Петровне и жил в деревне. Вот моя биография!
«
Жениться? Ну… зачем же нет?
Оно и тяжело, конечно,
Но что ж, он молод и здоров,
Трудиться день и ночь готов;
Он кое-как себе устроит
Приют смиренный и простой
И в нем Парашу успокоит.
Пройдет, быть может, год-другой —
Местечко получу — Параше
Препоручу хозяйство наше
И воспитание ребят…
И станем жить, и так до гроба
Рука с рукой дойдем мы оба,
И внуки нас похоронят...
— Квартирохозяин мой, почтальон, учится играть на скрипке, потому что любит свою мамашу и не хочет огорчать ее женитьбой. «Жена все-таки чужой человек, — говорит он. — Разумеется — я
женюсь, но уже после того, как мамаша скончается». Каждую субботу он посещает публичный дом и затем баню. Играет уже пятый
год, но только одни упражнения и уверен, что, не переиграв всех упражнений, пьесы играть «вредно для слуха и руки».
— Н-да, так вот этот щедрословный человек внушал, конечно, «сейте разумное, доброе» и прочее такое, да вдруг, знаете,
женился на вдове одного адвоката, домовладелице, и тут, я вам скажу, в два
года такой скучный стал, как будто и родился и всю жизнь прожил в Орле.
«Кончу университет и должен буду служить интересам этих быков.
Женюсь на дочери одного из них, нарожу гимназистов, гимназисток, а они, через пятнадцать
лет, не будут понимать меня. Потом — растолстею и, может быть, тоже буду высмеивать любознательных людей. Старость. Болезни. И — умру, чувствуя себя Исааком, принесенным в жертву — какому богу?»
«Юноша оказался… неглупым! Осторожен. Приятная ошибка. Надобно помочь ему, пусть учится. Будет скромным, исполнительным чиновником, учителем или чем-нибудь в этом роде. В тридцать — тридцать пять
лет женится, расчетливо наплодит людей, не больше тройки. И до смерти будет служить, безропотно, как Анфимьевна…»
— Кстати, тут отец помер, мать была человек больной и, опасаясь, что я испорчусь, женила меня двадцати
лет, через четыре
года — овдовел, потом — снова
женился и овдовел через семь
лет.
— Отец мой — профессор, физиолог, он
женился, когда ему было уже за сорок
лет, я — первый ребенок его.
— Вот жизнь-то человеческая! — поучительно произнес Илья Иванович. — Один умирает, другой родится, третий
женится, а мы вот всё стареемся: не то что
год на
год, день на день не приходится! Зачем это так? То ли бы дело, если б каждый день как вчера, вчера как завтра!.. Грустно, как подумаешь…
«…Коко
женился наконец на своей Eudoxie, за которой чуть не семь
лет, как за Рахилью, ухаживал! — и уехал в свою тьмутараканскую деревню. Горбуна сбыли за границу вместе с его ведьмой, и теперь в доме стало поживее. Стали отворять окна и впускать свежий воздух и людей, — только кормят все еще скверно…»
Он шел медленно, сознавая, что за спиной у себя оставлял навсегда то, чего уже никогда не встретит впереди. Обмануть ее, увлечь, обещать «бессрочную любовь», сидеть с ней
годы, пожалуй —
жениться…
— Вот уж и бабушка: не рано ли стал величать? Да и к лицу ли тебе
жениться? погоди
года два, три — созрей.
Итак, в числе этой дворни, которой было множество и кроме Макара Иванова, была одна девица, и была уже
лет восемнадцати, когда пятидесятилетний Макар Долгорукий вдруг обнаружил намерение на ней
жениться.
— Дурак ты! да я уж
год, по закону,
жениться могу.
— Александра Петровна Синицкая, — ты, кажется, ее должен был здесь встретить недели три тому, — представь, она третьего дня вдруг мне, на мое веселое замечание, что если я теперь
женюсь, то по крайней мере могу быть спокоен, что не будет детей, — вдруг она мне и даже с этакою злостью: «Напротив, у вас-то и будут, у таких-то, как вы, и бывают непременно, с первого даже
года пойдут, увидите».
Замечали за ним (хоть я и не заметил), что после припадка в нем развилась какая-то особенная наклонность поскорее
жениться и что будто бы он уже не раз приступал к этой идее в эти полтора
года.
«Тут одно только серьезное возражение, — все мечтал я, продолжая идти. — О, конечно, ничтожная разница в наших
летах не составит препятствия, но вот что: она — такая аристократка, а я — просто Долгорукий! Страшно скверно! Гм! Версилов разве не мог бы,
женясь на маме, просить правительство о позволении усыновить меня… за заслуги, так сказать, отца… Он ведь служил, стало быть, были и заслуги; он был мировым посредником… О, черт возьми, какая гадость!»
Нет, не отделяет в уме ни копейки, а отделит разве столько-то четвертей ржи, овса, гречихи, да того-сего, да с скотного двора телят, поросят, гусей, да меду с ульев, да гороху, моркови, грибов, да всего, чтоб к Рождеству послать столько-то четвертей родне, «седьмой воде на киселе», за сто верст, куда уж он посылает десять
лет этот оброк, столько-то в
год какому-то бедному чиновнику, который
женился на сиротке, оставшейся после погорелого соседа, взятой еще отцом в дом и там воспитанной.
«Русский, — отвечал он, — в 1814
году взят французами в плен, потом при Ватерлоо дрался с англичанами, взят ими, завезен сюда,
женился на черной, имею шестерых детей».
В результате оказалось, конечно, то, что заводское хозяйство начало хромать на обе ноги, и заводы, по всей вероятности, пошли бы с молотка Но счастливый случай спас их: в половине сороковых
годов владельцу Шатровских заводов, Александру Привалову, удалось
жениться на дочери знаменитого богача-золотопромышленника Павла Михайлыча Гуляева.
И теперь она ему нравилась, очень нравилась, но чего-то уже недоставало в ней, или что-то было лишнее, — он и сам не мог бы сказать, что именно, но что-то уже мешало ему чувствовать, как прежде. Ему не нравилась ее бледность, новое выражение, слабая улыбка, голос, а немного погодя уже не нравилось платье, кресло, в котором она сидела, не нравилось что-то в прошлом, когда он едва не
женился на ней. Он вспомнил о своей любви, о мечтах и надеждах, которые волновали его четыре
года назад, — и ему стало неловко.
Был один, один тоже офицер, мы его полюбили, мы ему все принесли, давно это было, пять
лет назад, а он нас забыл, он
женился.
— Нет, выпозвольте. Во-первых, я говорю по-французски не хуже вас, а по-немецки даже лучше; во-вторых, я три
года провел за границей: в одном Берлине прожил восемь месяцев. Я Гегеля изучил, милостивый государь, знаю Гете наизусть; сверх того, я долго был влюблен в дочь германского профессора и
женился дома на чахоточной барышне, лысой, но весьма замечательной личности. Стало быть, я вашего поля ягода; я не степняк, как вы полагаете… Я тоже заеден рефлексией, и непосредственного нет во мне ничего.
«Вот хоть бы у меня, сын Иван, — продолжал он, — двадцатый
год всего дураку пошел, а он вдруг мне и говорит: „Позвольте, батюшка,
жениться“.
«Пять
лет тому назад я
женился. Первый месяц, the honey-moon, [медовый месяц (англ.)] провел я здесь, в этой деревне. Этому дому обязан я лучшими минутами жизни и одним из самых тяжелых воспоминаний.
Лет двадцати пяти он влюбился в дочь какого-то офицера, скрыл от нее свое состояние и
женился на ней.
Лет пятидесяти, без всякой нужды, отец
женился на застарелой в девстве воспитаннице Смольного монастыря.
Десять
лет перед своей смертью Вадим
женился на моей кузине, и я был шафером на свадьбе.
Таким образом спокойно и властно поживали тетеньки в Малиновце, как вдруг отец, уже будучи сорока
лет, вздумал
жениться.
А двадцати двух
лет он
женился на одной из помещиц нашего уезда и вслед за тем был выбран в предводители.
Лет через десять деятельного городничества, когда он задумал
жениться на Раечке, у него был уже очень хороший капитал, хотя по службе он не слыл притязательным.
— Сказывали, будто на днях из Ростова помещика ждут. Богатый, сколько
лет предводителем служил. С тем будто и едет, чтоб беспременно
жениться. Вдовец он, — с детьми, вишь, сладить не может.
Как я уже упоминал, отец мой
женился сорока
лет на девушке, еще не вышедшей из ребяческого состояния.
Во всяком случае, ежели смолоду, и когда притом браки между дворовыми разрешались довольно свободно, он ни разу не выказал желания
жениться, то тем менее можно было предположить в нем подобное намерение в таком возрасте, когда он уже считал, по малой мере, пятьдесят
лет. Но чего никто не ждал, то именно и случилось.
Дед мой, гвардии сержант Порфирий Затрапезный, был одним из взысканных фортуною и владел значительными поместьями. Но так как от него родилось много детей — сын и девять дочерей, то отец мой, Василий Порфирыч, за выделом сестер, вновь спустился на степень дворянина средней руки. Это заставило его подумать о выгодном браке, и, будучи уже сорока
лет, он
женился на пятнадцатилетней купеческой дочери, Анне Павловне Глуховой, в чаянии получить за нею богатое приданое.
В ученье мальчики были до семнадцати-восемнадцати
лет. К этому времени они постигали банный обиход, умели обращаться с посетителями, стричь им ногти и аккуратно срезывать мозоли. После приобретения этих знаний такой «образованный» отрок просил хозяина о переводе его в «молодцы» на открывшуюся вакансию, чтобы ехать в деревню
жениться, а то «мальчику»
жениться было неудобно: засмеют в деревне.
— Жалости подобно! Оно хоть и по закону, да не по совести! Посадят человека в заключение, отнимут его от семьи, от детей малых, и вместо того, чтобы работать ему, да, может, работой на ноги подняться,
годами держат его зря за решеткой. Сидел вот молодой человек — только что
женился, а на другой день посадили. А дело-то с подвохом было: усадил его богач-кредитор только для того, чтобы жену отбить. Запутал, запутал должника, а жену при себе содержать стал…
В молодых
годах он был очень красив и пользовался огромным успехом у женщин. По — видимому, весь избыток молодых, может быть, недюжинных сил он отдавал разного рода предприятиям и приключениям в этой области, и это продолжалось за тридцать
лет. Собственная практика внушила ему глубокое недоверие к женской добродетели, и, задумав
жениться, он составил своеобразный план для ограждения своего домашнего спокойствия…
В городе говорили, что он был влюблен в Лену, что его отец сначала не хотел слышать об этой любви, но потом дал согласие:
года через два Мощинский должен был оставить гимназию и
жениться. Но все это были, кажется, пустые толки, которым отчасти содействовал отец Лены, человек несколько легкий и гордившийся дочерью…
Жена у Полуянова умерла через
год после свадьбы Серафимы, а через
год он с пьяных глаз
женился на красавице Харитине, вернее сказать — она сама высватала его.
Как быстро идет время, нет — летит. Давно ли, кажется, доктор Кочетов
женился на Прасковье Ивановне, а уж прошло больше трех
лет.
Женившись, доктор перестал пить и через
год принял вид нормального человека.
«В его ли
годы жениться, — рассуждает жена, получив от мужа письмо насчет развода.
В Малом Такоэ каторжная Соловьева Прасковья сожительствует с поселенцем Кудриным, который не может
жениться на ней, потому что на родине у него осталась жена; дочь этой Прасковьи, Наталья, 17
лет, свободного состояния, сожительствует с поселенцем Городинским, который не
женится на ней по той же причине.
Браки, совершавшиеся при нормальных условиях, когда
женились дети ссыльных, свободные, все до одного были ранние; женихи были в возрасте от 18 до 20, а невесты от 15 до 19
лет.