Когда Елена начала вставать, то к ней, должно быть,
подошла на помощь акушерка, потому что Елпидифор Мартыныч явно, что на ту крикнул: «Не поддерживайте!.. Не ваше дело!..», — и после того он заговорил гораздо более ласковым тоном, обращаясь, конечно, к Елене: «Ну, вот так!.. Идите!.. Идите ко мне!»
Вольцоген
подошел на помощь своему принципалу, плохо говорившему по-французски, и стал переводить его слова, едва поспевая за Пфулем, который быстро доказывал, что всё, всё, не только то, чтò случилось, но всё, чтò только могло случиться, всё было предвидено в его плане, и что ежели теперь были затруднения, то вся вина была только в том, что не в точности всё исполнено.
Неточные совпадения
На сцене певица, блестя обнаженными плечами и бриллиантами, нагибаясь и улыбаясь, собирала с
помощью тенора, державшего ее за руку, неловко перелетавшие через рампу букеты и
подходила к господину с рядом по середине блестевших помадой волос, тянувшемуся длинными руками через рампу с какою-то вещью, — и вся публика в партере, как и в ложах, суетилась, тянулась вперед, кричала и хлопала.
Стрелки не поняли, в чем дело, и в недоумении смотрели
на мои движения. Но в это время
подошли Дерсу и Чжан Бао. Они бросились ко мне
на помощь: Дерсу протянул сошки, а Чжан Бао стал бросать мне под ноги плавник. Ухватившись рукой за валежину, я высвободил сначала одну ногу, потом другую и не без труда выбрался
на твердую землю.
Журавли медленно подвигались прямо
на меня, а мои дрожки продолжали ездить взад и вперед до тех пор, пока вся журавлиная стая не
подошла ко мне очень близко. Наконец, я выстрелил: три журавля остались
на месте, а четвертый, тяжело раненный, пошел
на отлет книзу и упал, версты за полторы, в глухой и болотистой уреме, при соединении реки Боклы с Насягаем. Я искал его вплоть до вечера и, наконец, нашел с
помощью собаки, но уже мертвого.
Мы остановились, сошли с роспусков,
подошли близко к жнецам и жницам, и отец мой сказал каким-то добрым голосом: «Бог
на помощь!» Вдруг все оставили работу, обернулись к нам лицом, низко поклонились, а некоторые крестьяне, постарше, поздоровались с отцом и со мной.
Сначала мы вставали с роспусков и
подходили к жнецам, а потом только подъезжали к ним; останавливались, отец мой говорил: «Бог
на помощь».
— Можете, — отвечал казначей и посмотрел
на худого монаха. Тот
подошел к раке, отпер ее висевшим у него
на поясе ключом и с
помощью казначея приподнял крышку, а сей последний раскрыл немного и самую пелену
на мощах, и Вихров увидел довольно темную и, как ему показалось, не сухую даже грудь человеческую. Трепет объял его; у него едва достало смелости наклониться и прикоснуться губами к священным останкам. За ним приложились и все прочие, и крышка раки снова опустилась и заперлась.
Колесников улыбнулся. Снова появились
на лице землистые тени, кто-то тяжелый сидел
на груди и душил за горло, — с трудом прорывалось хриплое дыхание, и толчками, неровно дергалась грудь. В черном озарении ужаса
подходила смерть. Колесников заметался и застонал, и склонившийся Саша увидел в широко открытых глазах мольбу о
помощи и страх, наивный, почти детский.
Взобраться
на палубу при
помощи обыкновенной железной кошки было для него пустяком. Он поднялся, укрепил причал шлюпки, чтобы лодку не отнесло прочь, и
подошел к кубрику. У трапа он приостановился, соображая, чем удовлетворить законное любопытство товарищей, вспомнил грязную контору бритого старика, о котором говорил Стелле.
— Нет, я не спала, — отвечала Катерина, с усилием подавляя свое волнение. — Сон и не шел ко мне. Он все молчал и только раз позвал меня. Я
подходила, окликала его, говорила ему; мне стало страшно; он не просыпался и не слышал меня. Он в тяжелом недуге, подай Господь ему
помощи! Тогда мне
на сердце стала тоска западать, горькая тоска! Я ж все молилась, все молилась, и вот это и нашло
на меня.
«Коршун»
подходил ближе и ближе, и эти чернеющие пятна преобразились в людские фигуры с простертыми, словно бы молящими о
помощи руками. Они стояли
на вантах и
на марсе.
Закончив гримироваться и одеваться при
помощи «пороховской» горничной, как манекен, с похолодевшими конечностями,
подхожу к зеркалу и смотрю
на свое преобразившееся лицо, с удлиненными глазами, бледными щеками и заалевшим ртом. Вздрагивают черные насурмленные черточки бровей, вздрагивают губы.
Он встал, с
помощью слуг
подошел к письменному столу и, сев
на уступленное ему Татьяной Петровной место, твердым, ровным почерком подписал написанную молодой девушкой его исповедь.