Неточные совпадения
Никак бы нельзя было сказать, какая
страна положила на нее свой отпечаток, потому что
подобного профиля и очертанья лица трудно было где-нибудь отыскать, разве только на античных камеях.
— Господа, наш народ — ужасен! Ужасно его равнодушие к судьбе
страны, его прикованность к деревне, к земле и зоологическая, непоколебимая враждебность к барину, то есть культурному человеку. На этой вражде, конечно, играют, уже играют германофилы, пораженцы, большевики э цетера [И тому
подобные (лат.).], э цетера…
Для Самгина было совершенно ясно, что всю
страну охватил взрыв патриотических чувств, — в начале войны с японцами ничего
подобного он не наблюдал.
Простыми глазами сразу увидишь, что находишься по преимуществу в земледельческом государстве и что недаром рука богдыхана касается однажды в год плуга как главного, великого деятеля
страны: всякая вещь обдуманно, не как-нибудь, применена к делу; все обработано, окончено; не увидишь кучки соломы, небрежно и не у места брошенной, нет упадшего плетня и блуждающей среди посевов козы или коровы; не валяется нигде оставленное без умысла и бесполезно гниющее бревно или какой-нибудь
подобный годный в дело предмет.
Мы присутствуем теперь при удивительном зрелище:
страны, где остались еще свободные учреждения, и те напрашиваются на деспотизм. Человечество не видало ничего
подобного со времен Константина, когда свободные римляне, чтоб спастись от общественной тяги, просились в рабы.
— Un bon citoyen [Хороший гражданин (фр.).] уважает законы
страны, какие бы они ни были… [Впоследствии профессор Чичерин проповедовал что-то
подобное в Московском университете. (Прим. А. И. Герцена.)]
Россия —
страна великой литературы, но ничего
подобного у нас не было.
Русская Церковь, со своей стороны, в настоящее время, если не ошибаюсь, ставит перед собой
подобную цель из-за происходящего на Западе возмутительного и внушающего тревогу упадка христианства; оказавшись перед лицом застоя христианства в Римской Церкви и его распада в церкви протестантской, она принимает, по моему мнению, миссию посредника — связанную более тесно, чем это обычно считают, с миссией
страны, к которой она принадлежит.
Повествование о некотором помещике докажет, что человек корысти ради своей забывает человечество в
подобных ему и что за примером жестокосердия не имеем нужды ходить в дальние
страны, ни чудес искать за тридевять земель; в нашем царстве они в очью совершаются.
Я не хочу, конечно, сказать этим, чтоб университеты, музеи и тому
подобные образовательные учреждения играли ничтожную роль в политической и общественной жизни
страны, — напротив! но для того, чтоб влияние этих учреждений оказалось действительно плодотворным, необходимо, чтоб между ними и обществом существовала живая связь, чтоб университеты, например, были светочами и вестниками жизни, а не комментаторами официально признанных формул, которые и сами по себе настолько крепки, что, право, не нуждаются в подтверждении и провозглашении с высоты профессорских кафедр.
И в других
странах существуют чины,
подобные урядникам, однако никто об них не думает, а у нас, поди, какой переполох они произвели?! как же не изложить всенародно, в шутливом русском тоне, ту массу пустяков, которую вызвала эта паника в сердцах наших?!
В этих заведениях молодым людям пространно преподают одну только науку, называемую «Zwon popéta razdawaiss» (сам князь был очень весел, когда передавал мне это длинное название, и я уверен, что ни в какой другой
стране Европы науки с
подобным названием не найдется); прочие же науки, без которых ни в одном человеческом обществе нельзя обойтись, проходятся более нежели кратко.
— Ничего я об системах не полагаю, а радуюсь, потому что в законах написано: радуйся! И вам тоже советую. А то вы, как дорветесь до помпадурства, так у вас только и на уме, что сидеть да каркать! Когда крестьян освобождали — вы каркали; когда судебную реформу вводили — тоже каркали. Начальники, ваши благодетели, радуются, а вы — каркаете! Разве это с чем-нибудь сообразно? и где, в какой другой
стране, вы можете указать на пример
подобной административной неопрятности?
В заключение я потребовал, чтобы
подобные же карты были изданы и для других
стран, так чтобы можно было сразу видеть, где всего удобнее напиться.
Или начинает Серафим о Кавказе говорить — представит нам
страну мрачную и прекрасную, место, сказке
подобное, где ад и рай обнялись, помирились и красуются, братски равные, гордые величием своим.
Да, скажут те, которые путешествовали в
странах чуждых и везде искали знаков человеколюбивого Правления, — да, скажут они, где представлялось взору их нечто
подобное Сиротскому Дому Екатерины?
(Прим. автора)] гордится нашим союзом; чужеземные гости ищут дружбы нашей, удивляются славе великого града, красоте его зданий, общему избытку граждан и, возвратясь в
страну свою, говорят: «Мы видели Новгород, и ничего
подобного ему не видали!» Так, конечно...
— Давно; а какие были волосы! Золотое руно,
подобное тому, за которым аргонавты [Аргонавты. — В древнегреческом мифе об аргонавтах рассказывалось о походе величайших героев Греции во главе с Язоном к берегам Колхиды. Аргонавты, названные так по имени их корабля «Арго», должны были добыть в Колхиде золотое руно священного барана, которое приносило счастье той
стране, где оно находилось.] переплывали морские пучины.
— Напрасно, старче Божий, такое о Москве рассуждение держите, — вступился московский посол. — Земля грехами преисполнена, Москва на ней же стоит. Праведников,
подобных прежним отцам, не видим, обаче ревности по древлему благочестию не лишены. Прилежания к старой вере в московском обчестве довольно. О том по всем
странам премного известно.
Всего этого было бы еще недостаточно, чтобы отправиться в
страну"заправским"корреспондентом. Но ни я сам, ни редакция газеты, куда я собирался писать, и не смотрели так серьезно на
подобную поездку. Меня успокоивало и то, что я, через посредство Наке, попаду сейчас в круг разноплеменных корреспондентов и испанцев из радикального лагеря, в чем я и не ошибся.
Впрочем и без предыдущих пояснительных строк самая фамилия владельца «заимки» делала ясным для читателя, что место действия этого правдивого повествования — та далекая
страна золота и «классического Макара», где выброшенные за борт государственного корабля, именуемого центральной Россией, нашли себе приют разные нарушители закона, лихие люди, бродяги, нашли и осели, обзавелись семьей, наплодили детей, от которых пошло дальнейшее потомство, и образовали, таким образом, целые роды, носящие фамилии Толстых, Гладких, Беспрозванных, Неизвестных и тому
подобных, родословное дерево которых, несомненно, то самое, из которых сделана «русская» скамья подсудимых.
Самая физиономия владельца заимки указывает, что место действия этого рассказа — та далекая
страна золота и классического Макара, где выброшенные за борт государственного корабля, именуемого центральной Россией, нашли себе приют разные нарушители закона, лихие люди, бродяги, — нашли и осели, обзавелись семьей, наплодили детей, от которых пошло дальнейшее потомство, и образовались таким образом целые роды, носящие фамилии Беспрозванных, Неизвестных и тому
подобные, родословное дерево которых, несомненно, то самое, из которого сделана «русская» скамья подсудимых, — словом, Сибирь.