Неточные совпадения
Баниосы тоже, за
исключением некоторых, Бабы-Городзаймона, Самбро, не лучше: один скажет свой вопрос или ответ и потом сонно зевает по сторонам, пока переводчик передает. Разве ученье, внезапный шум на палубе или что-нибудь
подобное разбудит их внимание: они вытаращат глаза, навострят уши, а потом опять впадают в апатию. И музыка перестала шевелить их. Нет оживленного взгляда, смелого выражения, живого любопытства, бойкости — всего, чем так сознательно владеет европеец.
Но в среде мужчин
подобные оглашенные личности встречаются лишь как
исключение.
— Во всю жизнь мою еще никогда не простуживался, — отвечал, усмехаясь, молодой человек, сбрасывая шинель и калоши, причем оказалось, что он был в щеголеватом черном сюртуке и, имея какие-то чересчур уж открытые воротнички у сорочки, всей своей наружностью, за
исключением голубых глаз и некрасивого, толстоватого носа, мало напоминал русского, а скорее смахивал на итальянца; волосы молодой человек имел густые, вьющиеся и приподнятые вверх; небольшие и сильно нафабренные усики лежали у него на губах, как бы две приклеенные раковинки, а также на
подобную приклеенную раковинку походила и эспаньолка его.
Все умолкли; все улыбались напряженно, и никто не знал, зачем он улыбается; каждому хотелось что-то сказать на прощанье, и каждый (за
исключением, разумеется, хозяйки и ее дочери: те только глаза таращили), каждый чувствовал, что в
подобные мгновенья позволительно сказать одну лишь пошлость, что всякое значительное, или умное, или просто задушевное слово было бы чем-то неуместным, почти ложным.
Ананий Яковлев, взятый не как малодушное
исключение, а как тип, представляется нам клеветою на русскую натуру и русскую жизнь, которая так же мало способна развивать характеры,
подобные Ананию, как и помещиков,
подобных Чеглову.
Говоря по совести,
подобные субъекты составляют редкое, почти незаметное
исключение, и я боюсь, милая тетенька, что и ваша жизнь, наравне с жизнью опомнившегося большинства, распалась на две половины, из которых в одной предъявляют свои права справедливость и стыд, а в другой все еще чувствуется позыв к шалостям (не решаюсь употребить более резкое выражение) прошлого.
Подобные мысли во времена Петра могли быть новы для русских царедворцев, но в Европе такой взгляд на Россию существовал издавна, разумеется, за
исключением нескольких громких гипербол, которые позволил себе Карлович сообразно своей цели.
Степан Михайлович вовсе не был дурным
исключением из своих собратий; напротив — если он и отличался от других,
подобных ему помещиков, — то именно отличался своими хорошими качествами.
Но
подобные личности представляют
исключение, тем более редкое, чем ниже стоит образованность всего общества.
Назначение особой аудиенции считалось знаком милостивого расположения государя, так как удовлетворение
подобной просьбы составляло
исключение из общего правила.