Неточные совпадения
Мужики все
поднялись от
телеги и любопытно и весело смотрели
на встречу гостьи, делая свои замечания.
Кучер остановил четверню и оглянулся направо,
на ржаное поле,
на котором у
телеги сидели мужики. Конторщик хотел было соскочить, но потом раздумал и повелительно крикнул
на мужика, маня его к себе. Ветерок, который был
на езде, затих, когда остановились; слепни облепили сердито отбивавшихся от них потных лошадей. Металлический, доносившийся от
телеги, звон отбоя по косе затих. Один из мужиков
поднялся и пошел к коляске.
Бросила прочь она от себя платок, отдернула налезавшие
на очи длинные волосы косы своей и вся разлилася в жалостных речах, выговаривая их тихим-тихим голосом, подобно когда ветер,
поднявшись прекрасным вечером, пробежит вдруг по густой чаще приводного тростника: зашелестят, зазвучат и понесутся вдруг унывно-тонкие звуки, и ловит их с непонятной грустью остановившийся путник, не чуя ни погасающего вечера, ни несущихся веселых песен народа, бредущего от полевых работ и жнив, ни отдаленного тарахтенья где-то проезжающей
телеги.
В
телеге перед нами не то сидело, не то лежало человек шесть в рубахах, в армяках нараспашку; у двоих
на головах не было шапок; большие ноги в сапогах болтались, свесившись через грядку, руки
поднимались, падали зря… тела тряслись…
Раз кто-то крикнул во дворе: «Ведут!..»
Поднялась кутерьма, прислуга выбегала из кухни, бежали горничные, конюха, бежали соседи из переулка, а
на перекрестке гремели барабаны и слышался гул. Мы с братом тоже побежали… Но оказалось, что это везли для казни
на высокой
телеге арестанта…
Из Туляцкого конца дорога
поднималась в гору. Когда обоз
поднялся, то все возы остановились, чтобы в последний раз поглядеть
на остававшееся в яме «жило». Здесь провожавшие простились.
Поднялся опять рев и причитания. Бабы ревели до изнеможения, а глядя
на них, голосили и ребятишки. Тит Горбатый надел свою шляпу и двинулся: дальние проводы — лишние слезы. За ним хвостом двинулись остальные
телеги.
И бегут, заслышав о набеге,
Половцы сквозь степи и яруги,
И скрипят их старые
телеги,
Голосят, как лебеди в испуге.
Игорь к Дону движется с полками,
А беда несется вслед за ним:
Птицы,
поднимаясь над дубами,
Реют с криком жалобным своим.
По оврагам волки завывают,
Крик орлов доносится из мглы —
Знать,
на кости русские скликают
Зверя кровожадные орлы;
Уж лиса
на щит червленый брешет,
Стон и скрежет в сумраке ночном…
О Русская земля!
Ты уже за холмом.
Он хотел обнять ее, но она увернулась и наш проворный рыцарь с пьяну наткнулся
на оглоблю
телеги… спотыкнулся, упал, проворчал несколько ругательств, и заснул он или нет, не знаю, по крайней мере не
поднялся на ноги и остался в сладком самозабвении.
Наконец наступил и канун первого мая. С раннего утра в Причине все
поднялось на ноги, даже не было видно пьяных. Партии рабочих уже были в полном сборе и толпились кучками около изб, где жили хозяева, или около обозов. Приготовляли лошадей, мазали
телеги, бегали и суетились, как перед настоящим походом. Только хозяева старались казаться спокойными, но в то же время зорко сторожили друг друга — кто первый не утерпит и тронется в путь. Свои лазутчики и соглядатаи зорко следили за каждым движением.
Ехали в город
на базар мужики и бабы, и в их плотно одетых фигурах чувствовался еще холодок недавней ночи; пыль за
телегами поднималась лениво, как сонная, и у безлюдного трактира играли щенки.
И вдруг все исчезло. Шлагбаум медленно
поднимался. Марья Васильевна, дрожа, коченея от холода, села в
телегу. Четверка переехала линию, за ней Семен. Сторож
на переезде снял шапку.
Далеко впереди
на телеге возвращаются из Знаменского мужик и две бабы. Они видят быстро бегущего черного человека,
на секунду останавливаются, но, узнав попа, бьют лошадь и скачут.
Телега подпрыгивает
на колеях, двумя колесами
поднимается на воздух, но трое молчаливых, согнувшихся людей, охваченных ужасом, отчаянно настегивают лошадь — и скачут, и скачут.