Неточные совпадения
Райский обогнул весь город и из
глубины оврага
поднялся опять на гору, в противоположном конце от своей усадьбы.
С вершины холма он стал спускаться в предместье. Весь город лежал перед ним как на ладони.
Река Сакхома около устья шириной 6–8 и
глубиной не более 1–1,5 м. Немного выше того места, где она соединяется
с рекой Горелой, долина суживается.
С правой стороны
поднимаются высокие горы, поросшие густым смешанным лесом, а слева тянутся размытые террасы
с лиственным редколесьем.
Горами
поднимаются заморские фрукты; как груда ядер, высится пирамида кокосовых орехов,
с голову ребенка каждый; необъятными, пудовыми кистями висят тропические бананы; перламутром отливают разноцветные обитатели морского царства — жители неведомых океанских
глубин, а над всем этим блещут электрические звезды на батареях винных бутылок, сверкают и переливаются в глубоких зеркалах, вершины которых теряются в туманной высоте.
Многое то уходит в
глубину, исчезая
с поверхности, то опять
поднимается вверх и выражает себя вовне.
Нетронутыми лежали где-то в таинственной
глубине полученные по наследству и дремавшие в неясном существовании «возможностей» силы,
с первым светлым лучом готовые
подняться ему навстречу. Но окна остаются закрытыми; судьба мальчика решена: ему не видать никогда этого луча, его жизнь вся пройдет в темноте!..
Не знаю, был я рад встретить его или нет. Гневное сомнение боролось во мне
с бессознательным доверием к его словам. Я сказал: «Его рано судить». Слова Бутлера звучали правильно; в них были и горький упрек себе, и искренняя радость видеть меня живым. Кроме того, Бутлер был совершенно трезв. Пока я молчал, за фасадом, в
глубине огромного двора, послышались шум, крики, настойчивые приказания. Там что-то происходило. Не обратив на это особенного внимания, я стал
подниматься по лестнице, сказав Бутлеру...
Один раз, в исходе лета, при мне чистили сруб родникового колодца,
глубиною с лишком в два аршина, который весеннею полою водою
поднимался и был доверху занесен земляным илом и тиной очень плотно; не знаю, почему он не был вычищен ранее.
Слегка накренившись, корвет пробежал пролив и взял влево в
глубину бухты, где, в числе нескольких военных судов под иностранными флагами, стояла и маленькая русская эскадра: корвет под контр-адмиральским флагом и два клипера. Красивый белеющийся город
с маленькими домами раскинулся среди зеленых пятен у бухты,
поднимаясь по склону небольшой возвышенности.
Головы, головы перед глазами. Внимательные, чуждо-настороженные лица.
Поднялась из
глубины души горячая волна. Я был в себе не я, а как будто кто-то другой пришел в меня — спокойный и хладнокровный,
с твердым, далеко звучащим голосом.
Восточно-сибирского стрелка,
с разбитою вдребезги ногою, понесли в операционную для ампутации. Желто-восковое лицо все было в черных пятнышках от ожогов, на опаленной бороде кончики волос закрутились. Когда его хлороформировали, стрелок, забываясь, плакал и ругался. И, как из темной, недоступной
глубины,
поднимались слова, выдававшие тайные думы солдатского моря...
В
глубине души он страдал оттого, что был пойман и не мог докончить начатого дела, но не показывал этого: как только он приходил в соприкосновение
с людьми, в нем
поднималась энергия злобы.