Неточные совпадения
— Пожалуйста, пожалуйста, не будем
говорить об этом, — сказал он, садясь и вместе
с тем чувствуя, что в сердце его поднимается и шевелится казавшаяся ему похороненною
надежда.
— Я только того и желаю, чтобы быть пойманным, — отвечал Вронский
с своею спокойною добродушною улыбкой. — Если я жалуюсь, то на то только, что слишком мало пойман, если
говорить правду. Я начинаю терять
надежду.
Каждый раз, как он начинал думать об этом, он чувствовал, что нужно попытаться еще раз, что добротою, нежностью, убеждением еще есть
надежда спасти ее, заставить опомниться, и он каждый день сбирался
говорить с ней.
— Да я вовсе не имею претензии ей нравиться: я просто хочу познакомиться
с приятным домом, и было бы очень смешно, если б я имел какие-нибудь
надежды… Вот вы, например, другое дело! — вы, победители петербургские: только посмотрите, так женщины тают… А знаешь ли, Печорин, что княжна о тебе
говорила?
— Так не оставишь меня, Соня? —
говорил он, чуть не
с надеждой смотря на нее.
Воинов снова заставил слушать его, манера
говорить у этого человека возбуждала
надежду, что он, может быть, все-таки скажет нечто неслыханное, но покамест он угрюмо повторял уже сказанное. Пыльников, согласно кивая головой, вкрадчиво вмешивал в его тяжелые слова коротенькие реплики
с ясным намерением пригладить угловатую речь, смягчить ее.
Варавка вытаскивал из толстого портфеля своего планы, бумаги и
говорил о
надеждах либеральных земцев на нового царя, Туробоев слушал его
с непроницаемым лицом, прихлебывая молоко из стакана. В двери
с террасы встал Лютов, мокроволосый, красный, и объявил, мигая косыми глазами...
Клим никогда еще не видел ее такой оживленной и властной. Она подурнела, желтоватые пятна явились на лице ее, но в глазах было что-то самодовольное. Она будила смешанное чувство осторожности, любопытства и, конечно, те
надежды, которые волнуют молодого человека, когда красивая женщина смотрит на него ласково и ласково
говорит с ним.
Лидия заставила ждать ее долго, почти до рассвета. Вначале ночь была светлая, но душная, в раскрытые окна из сада вливались потоки влажных запахов земли, трав, цветов. Потом луна исчезла, но воздух стал еще более влажен, окрасился в темно-синюю муть. Клим Самгин, полуодетый, сидел у окна, прислушиваясь к тишине, вздрагивая от непонятных звуков ночи. Несколько раз он
с надеждой говорил себе...
— Мучились! Это страшное слово, — почти шепотом произнес он, — это Дантово: «Оставь
надежду навсегда». Мне больше и
говорить нечего: тут все! Но благодарю и за то, — прибавил он
с глубоким вздохом, — я вышел из хаоса, из тьмы и знаю, по крайней мере, что мне делать. Одно спасенье — бежать скорей!
За ужином она сидела на другом конце стола,
говорила, ела и, казалось, вовсе не занималась им. Но едва только Обломов боязливо оборачивался в ее сторону,
с надеждой, авось она не смотрит, как встречал ее взгляд, исполненный любопытства, но вместе такой добрый…
— Нимало: не все равно играть, что там, что у Ивлевых? Оно, правда, совестно немного обыгрывать старух: Анна Васильевна бьет карты своего партнера сослепа, а
Надежда Васильевна вслух
говорит,
с чего пойдет.
— Для страсти не нужно годов, кузина: она может зародиться в одно мгновение. Но я и не уверяю вас в страсти, — уныло прибавил он, — а что я взволнован теперь — так я не лгу. Не
говорю опять, что я умру
с отчаяния, что это вопрос моей жизни — нет; вы мне ничего не дали, и нечего вам отнять у меня, кроме
надежд, которые я сам возбудил в себе… Это ощущение: оно, конечно, скоро пройдет, я знаю. Впечатление, за недостатком пищи, не упрочилось — и слава Богу!
Теперь он возложил какие-то, еще неясные ему самому,
надежды на кузину Беловодову, наслаждаясь сближением
с ней. Ему пока ничего не хотелось больше, как видеть ее чаще,
говорить, пробуждать в ней жизнь, если можно — страсть.
Отец всем вместе и каждому порознь из гостей рекомендовал этих четырнадцатилетних чад, млея от будущих своих
надежд, рассказывал подробности о их рождении и воспитании, какие у кого способности, про остроту, проказы и просил проэкзаменовать их,
поговорить с ними по-французски.
— У вас какая-то сочиненная и придуманная любовь… как в романах…
с надеждой на бесконечность… словом — бессрочная! Но честно ли то, что вы требуете от меня, Вера? Положим, я бы не назначал любви срока, скача и играя, как Викентьев, подал бы вам руку «навсегда»: чего же хотите вы еще? Чтоб «Бог благословил союз»,
говорите вы, то есть чтоб пойти в церковь — да против убеждения — дать публично исполнить над собой обряд… А я не верю ему и терпеть не могу попов: логично ли, честно ли я поступлю!..
Кто же, кто? Из окрестных помещиков, кроме Тушина, никого нет —
с кем бы она видалась,
говорила.
С городскими молодыми людьми она видится только на бале у откупщика, у вице-губернатора, раза два в зиму, и они мало посещают дом. Офицеры, советники — давно потеряли
надежду понравиться ей, и она
с ними почти никогда не
говорит.
— Не будьте, однако, слишком сострадательны: кто откажется от страданий, чтоб подойти к вам,
говорить с вами? Кто не поползет на коленях вслед за вами на край света, не только для торжества, для счастья и победы — просто для одной слабой
надежды на победу…
Кроме нищеты, стояло нечто безмерно серьезнейшее, — не
говоря уже о том, что все еще была
надежда выиграть процесс о наследстве, затеянный уже год у Версилова
с князьями Сокольскими, и Версилов мог получить в самом ближайшем будущем имение, ценностью в семьдесят, а может и несколько более тысяч.
— Я буду вас ждать, —
говорила Надежда Васильевна, когда провожала Привалова в переднюю. — Мы еще о многом переговорим
с вами… Да? Видели, в каком положении бедный Максим… У него какое-то мудреное нервное расстройство, и я часто сама не узнаю его; совсем другой человек.
— Относительно опеки и государственного долга Костя будет
с вами совершенно согласен, —
говорила Надежда Васильевна, — но относительно ваших планов погашения исторического долга вы встретите в нем мало сочувствия.
— Теперь я понимаю, —
говорила Надежда Васильевна. — Мне кажется, что папа просто не понял вас тогда и согласится
с вами, когда хладнокровно обсудит все дело.
— А ведь как давно мы не видались
с вами, —
говорила Надежда Васильевна, усаживая гостя на ближайшее кресло.
Привалов бывал у них довольно часто, при посторонних молчал, а когда оставался один
с Надеждой Васильевной, начинал
говорить с полной откровенностью, как
с сестрой.
— Право, мама, я вас не узнаю совсем, —
говорила Надежда Васильевна, —
с чего вы взяли, что я непременно должна выходить за Привалова замуж?
Спокойный тон,
с которым
говорила Надежда Васильевна, удивил Привалова.
Скоро Привалов заметил, что Зося относится к
Надежде Васильевне
с плохо скрытой злобой. Она постоянно придиралась к ней в присутствии Лоскутова, и ее темные глаза метали искры. Доктор
с тактом истинно светского человека предупреждал всякую возможность вспышки между своими ученицами и смотрел как-то особенно задумчиво, когда Лоскутов начинал
говорить. «Тут что-нибудь кроется», — думал Привалов.
— Я думал об этом,
Надежда Васильевна, и могу вам сказать только то, что Зося не имеет никакого права что-нибудь
говорить про вас, — ответил доктор. — Вы, вероятно, заметили уже, в каком положении семейные дела Зоси… Я
с своей стороны только могу удивляться, что она еще до сих пор продолжает оставаться в Узле. Самое лучшее для нее — это уехать отсюда.
— Матушка ты наша,
Надежда Васильевна, —
говорила одна сгорбленная старушка, — ты поживи
с нами подоле, так ее своими глазыньками увидишь. Мужику какое житье: знает он свою пашню да лошадь, а баба весь дом везет, в поле колотится в страду, как каторжная, да
с ребятишками смертыньку постоянную принимает.
В
Надежде Васильевне теперь
говорила практическая отцовская жилка, и вместе
с тем она увлекалась грандиозной картиной неравной, отчаянной борьбы
с подавляющим своим численным составом и средствами неприятелем.
А если уже не можешь
говорить с озлобленными, то служи им молча и в уничижении, никогда не теряя
надежды.
— Она страдает. Зачем же ты ей
говоришь… иногда… такие слова, что она надеется? —
с робким упреком продолжал Алеша, — ведь я знаю, что ты ей подавал
надежду, прости, что я так
говорю, — прибавил он.
— Не только
говорил, но это, может быть, всего сильнее убивало его. Он
говорил, что лишен теперь чести и что теперь уже все равно, —
с жаром ответил Алеша, чувствуя всем сердцем своим, как
надежда вливается в его сердце и что в самом деле, может быть, есть выход и спасение для его брата. — Но разве вы… про эти деньги знаете? — прибавил он и вдруг осекся.
Последний раз я виделся
с Прудоном в
С.-Пелажи, меня высылали из Франции, — ему оставались еще два года тюрьмы. Печально простились мы
с ним, не было ни тени близкой
надежды. Прудон сосредоточенно молчал, досада кипела во мне; у обоих было много дум в голове, но
говорить не хотелось.
Безмерно печально сличение двух посланий Пушкина к Чаадаеву, между ними прошла не только их жизнь, но целая эпоха, жизнь целого поколения,
с надеждою ринувшегося вперед и грубо отброшенного назад. Пушкин-юноша
говорит своему другу...
— Я, — сказал он, — пришел
поговорить с вами перед окончанием ваших показаний. Давнишняя связь моего покойного отца
с вашим заставляет меня принимать в вас особенное участие. Вы молоды и можете еще сделать карьеру; для этого вам надобно выпутаться из дела… а это зависит, по счастию, от вас. Ваш отец очень принял к сердцу ваш арест и живет теперь
надеждой, что вас выпустят; мы
с князем Сергием Михайловичем сейчас
говорили об этом и искренно готовы многое сделать; дайте нам средства помочь.
Он
говорил, что объективная наука не считается
с человеческими иллюзиями и
надеждами.
Корсаков меня успокоил насчет плачевного дела.
Говорит, что есть несомненная
надежда на окончание сколько-нибудь сносное. Все это несколько умирит бедную Неленьку
с роковой ее судьбой. Страшная драма разыгрывается
с этим существом. Может быть, это так суждено, чтоб ее оценили. Жду, чтоб ты ее увидела. Верно, полюбишь.
В газетах все
надежды на мир, а Кронштадт Иванов укрепляет неутомимо —
говорит, что три месяца работает как никогда. Иногда едва успевает пообедать.
С ним действует и брат Павла Сергеевича… Сердечно целую Таню, которую я знаю, а Н. Д. посылаю и свой и всех нас дружеский привет…
— И умно делаете. Затем-то я вас и позвал к себе. Я старый солдат; мне, может быть, извините меня,
с революционерами и
говорить бы, пожалуй, не следовало. Но пусть каждый думает, кто как хочет, а я по-своему всегда думал и буду думать. Молодежь есть наше упование и
надежда России. К такому положению нельзя оставаться равнодушным. Их жалко. Я не
говорю об университетских историях. Тут что ж
говорить! Тут
говорить нечего. А есть,
говорят, другие затеи…
— Женечка, на тебя только вся и
надежда, — сказала
с глубоким выражением тоскливой беспомощности Любка. — Тебя так все уважают.
Поговори, душенька,
с Анной Марковной или
с Симеоном… Пускай меня примут обратно.
Павел пожал плечами и ушел в свою комнату; Клеопатра Петровна, оставшись одна, сидела довольно долго, не двигаясь
с места. Лицо ее приняло обычное могильное выражение: темное и страшное предчувствие
говорило ей, что на Павла ей нельзя было возлагать много
надежд, и что он, как пойманный орел, все сильней и сильней начинает рваться у ней из рук, чтобы вспорхнуть и улететь от нее.
Но иногда некоторые из них
говорили что-то неслыханное в слободке.
С ними не спорили, но слушали их странные речи недоверчиво. Эти речи у одних возбуждали слепое раздражение, у других смутную тревогу, третьих беспокоила легкая тень
надежды на что-то неясное, и они начинали больше пить, чтобы изгнать ненужную, мешающую тревогу.
— Так я буду в надежде-с, ваше высокородие! —
говорит Дмитрий Борисыч, в последний раз обжигая губы и удаляясь
с стаканом в переднюю.
«Везде,
говорит, был; на вас только и
надежда; нигде суда нет!» Вот, видите ли, он даже не понимает, что я не для того тут сижу, чтоб ихние эти мелкие дрязги разбирать; мое дело управлять ими, проекты сочинять, pour leur bien, наблюдать, чтоб эта машина как-нибудь не соскочила
с рельсов — вот моя административная миссия.
Прежде простец
говорил:"мы люди темные", — в
надежде укрыться под этим знаменем от вменяемости; теперь он стал избегать такого признания, потому что понял, что оно ни от чего его не освобождает, но, напротив, дает право распорядиться
с ним по произволению.
— В пререканиях власть почерпала не слабость, а силу-с; обыватели же
надежды мерцание в них видели. Граф Михаил Николаевич — уж на что суров был! — но и тот, будучи на одре смерти и собрав сподвижников,
говорил: отстаивайте пререкания, друзья! ибо в них — наш пантеон!
«Я никогда, никогда не отстану от этих светлых
надежд», —
говаривал он мне
с сияющими глазами.
О «светлых
надеждах» он
говорил всегда тихо,
с сладостию, полушепотом, как бы секретно.
— Все, что зависит от меня, я сделаю и имею некоторую
надежду на успех, — ответила на это Миропа Дмитриевна и повела
с первого же дня незаметную, но вместе
с тем ни на минуту не прерываемую атаку на мужа, начав ее
с того, что велела приготовить к обеду гораздо более вкусные блюда, чем прежде: борщ малороссийский, вареники, сосиски под капустой; мало того, подала даже будто бы где-то и случайно отысканную бутылку наливки, хотя,
говоря правду, такой наливки у Миропы Дмитриевны стояло в подвале бутылок до пятидесяти.