Неточные совпадения
— «Очень благодарен, ваше благородие, — отвечал он,
поворачивая свою
лошадь, — вечно за вас буду бога молить».
Екатерина Ивановна, довольная, что так хитро подшутила над влюбленным и что ее так сильно любят, захохотала и вдруг вскрикнула от испуга, так как в это самое время
лошади круто
поворачивали в ворота клуба и коляска накренилась. Старцев обнял Екатерину Ивановну за талию; она, испуганная, прижалась к нему, и он не удержался и страстно поцеловал ее в губы, в подбородок и сильнее обнял.
— И не у казака он был, — продолжал Чертопханов, все не
поворачивая головы и тем же басовым голосом, — а у цыгана-барышника; я, разумеется тотчас вклепался в свою
лошадь и пожелал насильно ее возвратить; но бестия цыган заорал как ошпаренный на всю площадь, стал божиться, что купил
лошадь у другого цыгана, и свидетелей хотел представить…
Эта тропа считается тяжелой как для
лошадей, так и для пешеходов. По пятому, последнему распадку она
поворачивает на запад и идет вверх до перевала, высота которого равна 350 м. Подъем со стороны моря крутой, а спуск к реке Санхобе пологий.
А они лопались с таким громким и жалобным предсмертным звоном, что даже
лошади сочувственно ржали и удивленно
поворачивали головы к ожесточившемуся хозяину.
За стеною тюрьмы сухо хлопнуло что-то, — был слышен тонкий звон разбитого стекла. Солдат, упираясь ногами в землю, тянул к себе
лошадь, другой, приложив ко рту кулак, что-то кричал по направлению тюрьмы и, крикнув,
поворачивал туда голову боком, подставляя ухо.
Около белого, недавно оштукатуренного двухэтажного дома кучер сдержал
лошадь и стал
поворачивать вправо. Тут уже ждали. Около ворот стояли дворник в новом кафтане, в высоких сапогах и калошах, и двое городовых; все пространство с середины улицы до ворот и потом по двору до крыльца было посыпано свежим песком. Дворник снял шапку, городовые сделали под козырек. Около крыльца встретил Федор с очень серьезным лицом.
Аристарх. Нам из лесу выходить-то еще рано, больно светло. (Смотрит на дорогу). А кто проехал, я тебе сейчас скажу. Это Наркис, приказчик Курослепова, на хозяйской тележке. Посылали куда-нибудь. Э! Да как его покачивает! Задремал, должно быть! Куда он
поворачивает, чудак! Ну, да
лошадь сама знает, вывезет на дорогу.
— Нет! — отвечал отрывисто Зарецкой, стараясь продраться сквозь толпу.
Поворачивая во все стороны
лошадь, он нечаянно распахнул свою шинель.
Иногда он делал короткие замечания отрывистым, небрежным тоном, и тотчас же все конюхи и рабочие
поворачивали к нему головы и
лошади настораживали уши в его сторону.
— Вот прокормите-ка эту улицу! А ведь здесь пять таких улиц, сударь. Стой! Стой! — закричал он. — К трактиру
поворачивай! Надо согреться и
лошадям отдохнуть.
Василий Андреич щурился, нагибал голову и разглядывал вешки, но больше пускал
лошадь, надеясь на нее. И
лошадь действительно не сбивалась и шла,
поворачивая то вправо, то влево по извилинам дороги, которую она чуяла под ногами, так что, несмотря на то, что снег сверху усилился и усилился ветер, вешки продолжали быть видны то справа, то слева.
Никита взял вожжи и только держал их, стараясь не шевелить ими, радуясь на ум своего любимца. Действительно, умная
лошадь, повертывая то в одну, то в другую сторону то одно, то другое ухо, стала
поворачивать.
И пустил
лошадь налево, на гору.
Лошадь под Жилиным была охотницкая (он за нее сто рублей заплатил в табуне жеребенком и сам выездил); как на крыльях взнесла его на кручь. Только выскакал, глядь — а перед самым им, на десятину места, стоят татары верхами, — человек тридцать. Он увидал, стал назад
поворачивать; и татары его увидали, пустились к нему, сами на скаку выхватывают ружья из чехлов. Припустил Жилин под кручь во все лошадиные ноги, кричит Костылину...
— Пошел!.. Пошел живее!
Поворачивай! — чуть не задыхаясь, толкала она своего возницу — и тот, в надежде на хорошую выручку, со всеусердием стал хлестать свою
лошадь.
Наша коляска
поворачивает назад… Николай взмахивает кнутом,
лошади прибавляют ходу! Минута… Еще минута, и желанное спасение останется далеко позади.
Ямщик пустил вожжи.
Лошади побежали шибче, и хотя я не заметил, чтобы мы
поворачивали, ветер переменился, и скоро сквозь снег завиднелись мельницы. Ямщик приободрился и стал разговаривать.
Не пропустив еще последней тройки, мой ямщик стал неловко
поворачивать и наехал оглоблями на привязанных
лошадей. Одна тройка из них шарахнулась, оторвала повод и поскакала в сторону.
Теперь я ежедневно стерегла его возвращение из станицы, где стоял его полк. Он слезал с Шалого и сажал меня в седло… Сначала шагом, потом все быстрее и быстрее шла подо мною
лошадь, изредка потряхивая гривой и
поворачивая голову назад, как бы спрашивая шедшего за нами отца, как ей вести себя с крошечной всадницей, вцепившейся ей в гриву.
Токарь опять
поворачивает назад и опять бьет по
лошади. Кобылка напрягает все свои силы и, фыркая, бежит мелкой рысцой. Токарь раз за разом хлещет ее по спине… Сзади слышится какой-то стук, и он, хоть не оглядывается, но знает, что это стучит голова покойницы о сани. А воздух всё темнеет и темнеет, ветер становится холоднее и резче…
Впереди себя он видел наших артиллеристов, из которых одни дрались, другие бросали пушки и бежали к нему навстречу; он видел и французских пехотных солдат, которые хватали артиллерийских
лошадей и
поворачивали пушки.
Он стал прислушиваться и услыхал звуки приближающегося топота
лошадей и звуки голосов, говоривших по-французски. Он раскрыл глаза. Над ним было опять всё то же высокое небо с еще выше поднявшимися плывущими облаками, сквозь которые виднелась синеющая бесконечность. Он не
поворачивал головы и не видал тех, которые, судя по звуку копыт и голосов, подъехали к нему и остановились.