Неточные совпадения
Старушка хотела что-то сказать, но вдруг остановилась, закрыла лицо платком и, махнув рукою, вышла из комнаты. У меня немного защемило в сердце, когда я
увидал это движение; но нетерпение ехать было сильнее этого чувства, и я продолжал совершенно равнодушно слушать разговор отца с
матушкой. Они говорили о вещах, которые заметно не интересовали ни того, ни другого: что нужно купить для дома? что сказать княжне Sophie и madame Julie? и хороша ли будет дорога?
— Водки! — передразнил Опенкин, — с месяц ее не
видал, забыл, чем пахнет. Ей-богу,
матушка! — обратился он к бабушке, — вчера у Горошкина насильно заставляли: бросил все, без шапки ушел!
— Но теперь довольно, — обратился он к
матушке, которая так вся и сияла (когда он обратился ко мне, она вся вздрогнула), — по крайней мере хоть первое время чтоб я не
видал рукоделий, для меня прошу. Ты, Аркадий, как юноша нашего времени, наверно, немножко социалист; ну, так поверишь ли, друг мой, что наиболее любящих праздность — это из трудящегося вечно народа!
— Очень рад вас видеть, мы были старые знакомые и друзья с вашей
матушкой.
Видал вас мальчиком и офицером потом. Ну, садитесь, расскажите, чем могу вам служить. Да, да, — говорил он, покачивая стриженой седой головой в то время, как Нехлюдов рассказывал историю Федосьи. — Говорите, говорите, я всё понял; да, да, это в самом деле трогательно. Что же, вы подали прошение?
И в Ромён ходил, и в Синбирск — славный град, и в самую Москву — золотые маковки; ходил на Оку-кормилицу, и на Цну-голубку, и на Волгу-матушку, и много людей
видал, добрых хрестьян, и в городах побывал честных…
— Так, что ли? — обратилась
матушка к отцу, — говори, сударь! ты сестрицу свою должен помнить, а я и в глаза ее не
видала.
— Кто таков? откуда? зачем? — бросила ему
матушка и, обращаясь к сидевшим за прялками девушкам, прибавила: — Да снимите же со свечки! не
видать ничего!
В продолжение этого времени он получил известие, что
матушка скончалась; а тетушка, родная сестра
матушки, которую он знал только потому, что она привозила ему в детстве и посылала даже в Гадяч сушеные груши и деланные ею самою превкусные пряники (с
матушкой она была в ссоре, и потому Иван Федорович после не
видал ее), — эта тетушка, по своему добродушию, взялась управлять небольшим его имением, о чем известила его в свое время письмом.
Через заднее крыльцо пробрался я в свою комнату. Дядька мой спал на полу, и мне пришлось перешагнуть через него; он проснулся,
увидал меня и доложил, что
матушка опять на меня рассердилась и опять хотела послать за мною, но что отец ее удержал. (Я никогда не ложился спать, не простившись с
матушкой и не испросивши ее благословения.) Нечего было делать!
Я удвоил шаги и поспел домой перед самым обедом. Отец уже сидел переодетый, вымытый и свежий, возле матушкиного кресла и читал ей своим ровным и звучным голосом фельетон «Journal des Débats»; [Дословно: «Дневник прений» (фр.).] но
матушка слушала его без внимания и,
увидавши меня, спросила, где я пропадал целый день, и прибавила, что не любит, когда таскаются бог знает где и бог знает с кем. «Да я гулял один», — хотел было я ответить, но посмотрел на отца и почему-то промолчал.
Батушку-то с
матушкой я в народе еще и не очень вижу, но братец Иван Афанасьевич, он такой был… этакой гвардион, я его сейчас
увидал.
Неудержимо потянула меня степь-матушка. Уехали мы со скорым поездом на другое утро — не простился ни с кем и всю Москву забыл. Да до Москвы ли! За Воронежем степь с каждым часом все изумруднее… Дон засинел… А там первый раз в жизни издалека синь море
увидал. Зимовник оказался благоустроенным. Семья Бокова приняла меня прекрасно… Опять я в табунах — только уж не табунщиком, а гостем. Живу — не нарадуюсь!
Полина. Какая это Юлинька у нас умная! А я-то дура, дура! (
Увидав картон.) Новая шляпка! новая шляпка! (Хлопает в ладоши.) Я теперь целую неделю буду весела, если только муж не расстроит. (Поет.) «
Матушка, голубушка…» и т. д.
Княгиня приехала вместе с Петицкой. Вся прислуга княжеская очень обрадовалась княгине: усатый швейцар, отворяя ей дверь, не удержался и воскликнул: «Ай,
матушки, вот кто приехал!». Почтенный метрдотель, попавшийся княгине на лестнице, как бы замер перед нею в почтительной и умиленной позе. Одна из горничных,
увидав через стеклянную дверь княгиню, бросилась к сотоваркам своим и весело начала им рассказывать, что прежняя госпожа их приехала.
Мурзавецкая. Не клевещи,
матушка, на женщин! Всякие бывают; есть и такие, что не только своим хозяйством, а хоть губернией править сумеют, хоть в Хиву воевать посылай. А мужчины есть тоже всякие: есть вот и такие молодцы (показывает на Беркутова), а то
видали мы и таких, что своей охотой к бабам в лакеи идут.
Матушка удивилась: мы его более недели не
видали, но он никогда так поздно не посещал нас.
Батушку-то с
матушкой я в народе еще и не очень вижу, но братец Иван Афанасьевич, как он был… этакой гвардион, — я его сейчас
увидал.
Митя. Вот моя речь какая: соберите-ка вы ее да оденьте потеплее ужотко. Пусть выйдет потихоньку: посажу я ее в саночки-самокаточки — да и был таков! Не
видать тогда ее старому, как ушей своих, а моей голове заодно уж погибать! Увезу ее к
матушке — да и повенчаемся. Эх! дайте душе простор — разгуляться хочет! По крайности, коли придется и в ответ идти, так уж то буду знать, что потешился.
«Милая Лиза! Что ты делаешь в деревне? Приезжай скорее: мне очень скучно.
Матушка в том же положении, тетка бранится; мужа твоего не
видал, а у детей был: они, слава богу, здоровы. Приезжай! Мне о многом надобно с тобой переговорить. Брат твой…» и проч.
—
Матушка, что это у ваших-то наделалось? — начала прямо Феоктиста Саввишна. — Я сейчас от них, Юлия Владимировна в слезах, Павел Васильич огорчен, — и не
видала его. Говорят, он совсем хочет уехать в деревню, а супругу оставить здесь. Сами посудите — ведь это развод, на что это похоже? Мало ли что бывает между мужем и женою, вы сами по себе знаете. А ведь вышло-то все из пустяков. Вчерась поехала кататься с этим вертопрахом Бахтиаровым.
— Однако прощайте, — сказал он, вставая, —
матушка ждет меня к ужину. Я почти не
видал ее нынче.
Огуревна. Все так же,
матушка, перемены не
видать.
Илья изредка всё повторял: «Водки дай, я говорю, подай». — Вдруг он
увидал Поликея: — Ильич, а, Ильич! Ты здесь, друг любезный? Ведь я в солдаты иду, совсем распрощался с
матушкой, с хозяйкой… Как выла! В солдаты упекли. Поставь водки.
Свет-государь Борис
Феодорыч, быть может, обойдемся
Без пытки мы! Ты, матушка-царица,
Его убитым не
видала?
— Отчего ж он убегает меня? Вы сами имеете
матушку, каково бы ей было, если бы вы не захотели видеть ее? И что это за фарсы? Сидит в своем кабинете, как запертый, более месяца не выходит сюда. Мне совестно всех своих знакомых. Все спрашивают: что это значит, что его не
видать? И что же я могу на это сказать?
Вот сидим мы у огня, ухи дожидаемся — давно горячего не
видали. А ночь темная, с окияну тучи надвинулись, дождик моросит, по тайге в овраге шум идет, а нам и любо… Нашему-то брату, бродяжке, темная ночь — родная
матушка; на небе темнее — на сердце веселее.
Он был весь мокрый, издрогший: буря гнала его двадцать верст, — а откуда и где он бывает, ни я, ни
матушка никогда не знали; мы его уж девять недель не
видали… бросил шапку, скинул рукавицы — образам не молится, хозяевам не кланяется — сел у огня…
Анна Устиновна. Пойду,
матушка, пойду. Ах, я и забыла! Кирюша, тебя какой-то человек спрашивает. Знаю, что товарищ твой, и
видала его, а как звать, забыла. (Уходит.)
Няня. Так вы и думаете, что глупее Марьи, няни, нет никого на свете. Кажется, тридцать лет вверху жимши, пора понимать. Что ж он вашего кофею не
видал — что из города-то за семнадцать верст каждый божий день ездит. Нет-с,
матушка, Любочкино-то приданое все сосчитал небось, так и ездит.
Шаблова. Хорошо,
матушка, не
видала, в глаза не
видала. Уж зачем тебе это нужно, я не знаю; а только, хоть побожиться, не
видала. Чай, тоже ведь у тебя свои резоны есть.
В жизнь мою я никогда еще такого крупного, чистого полного зерна не видывал. Точно это и не пшеница, а отборный миндаль, как, бывало, в детстве
видал у себя дома, когда
матушка к Пасхе таким миндалем куличи украшала.
— До четвертого рукой не достанешь, — всхлипывала
матушка. — Родной мне брат, вместе росли, а я вся дрожу и дрожу… Ведь тайный советник, генерал! Как я его, ангела моего, встречу? О чем я, дура необразованная, разговаривать с ним стану? Пятнадцать лет его не
видала! Андрюшенька, — обратилась ко мне
матушка, — радуйся, дурачок! Это на твое счастье бог его посылает!
Справивши дела Патапа Максимыча в Красной Рамени, поехал Алексей в губернский город. С малолетства живучи в родных лесах безвыездно, не
видавши ничего, кроме болот да малых деревушек своего околотка, диву дался он, когда перед глазами его вдруг раскинулись и высокие крутые горы, и красавец город, и синее широкое раздолье
матушки Волги.
— Мне бы
матушку Назарету поскорей
повидать, — стоял на своем Василий Борисыч и, как ни упрашивала его казначея посетить ее келью, устоял на своем.
— А что-то не
видать Василья Борисыча? — молвила она. — У тебя, что ли, он,
матушка Таисея?.. Что не придет?.. Совет бы полезный нам дал.
— А я так полагаю, что для вас одних он только это и сделает, — сказала Фленушка. — Только вы пропишите, что вам самим желательно Настю с Парашей
повидать, и попросите, чтоб он к вам отпустил их, а насчет того, что за
матушкой станут приглядывать, не поминайте.
Много рек
видал я на своем веку: живал при Дунае и на тихом Дону, а
матушку Волгу сверху донизу знаю, на вольном Яике на багреньях бывал, за бабушку Гугниху пивал [Бабушка Гугниха уральскими (прежде яицкими) казаками считается их родоначальницей.
— Не приводилось,
матушка, — ответил Василий Борисыч. — Очень оно редкостно… Сколько книг ни прочел, сколько «сборников» да «цветников» на веку своем ни
видал, ни в одном Софонтиева жития не попадалось.
— Не греши попусту, Максимыч, — сказала Аксинья Захаровна. — Немало я сегодня пытала у
матушки Манефы: не
видала ль Настасья кого из наезжих, не приглянулся ли кто. «Нет, говорит, не видывала никого ни Настя, ни Параня». В строгости ведь она держала их. И Фленушка то же говорит.
— Пространное,
матушка, пространное — краев не
видать, — подтвердил Василий Борисыч.
— И
матушку Манефу можно
повидать? — спросил его приезжий.
Маша
увидала ужей, испугалась и сказала: «
Матушка, за мной ужи приползли».
— Вот и дождались, ваше благородие, своего времени. Добром плавали, добром и вернемся в Россею-матушку. И век будем помнить нашего командира… Ни разу не обескураживал он матроса… Другого такого и не сыскать. Не
видал я такого, ваше благородие, а живу, слава богу, немало на свете.
— Уйду!.. И никогда тебе не
видать меня больше… Сейчас же уйду, если слово одно молвишь мне про
матушку! Не смей ничего про нее говорить!.. Люблю тебя, всей душой люблю, ото всего сердца, жизнь за тебя готова отдать, а
матушки трогать не смей. Не знаешь, каково дорогá она мне!..
— Не
видала ли, куда прошла
матушка?
Матушка, которой я очень давно не
видал, жила в Лифляндии на маленькой мызе, оставшейся ей и теткам после продажи их имения за отцов долг.
Сначала мне показалось, что это горит лампада, но, привстав и поглядев в дверь, я
увидал, что то горела под абажуром свеча, перед которою
матушка сидела за столиком, как была одетая днем, и писала.
В эту минуту в ее комнату взошел отец: он был, по-видимому, чем-то очень озабочен и хотел было тотчас же выйти назад, — но,
увидав молящуюся мать, сам стал возле нее на колени, положил молча земной поклон и, восклонясь, обнял
матушку и меня и, поцеловав нас обоих, сказал...
Я не замечал, в каком состоянии находились мой Кирилл и мой товарищ в то время, когда мы проезжали низкие арки крепостных ворот, и сам себя не помню, как благодаря Кириллиной расторопности и толковитости мы остановились у одного низенького домика, на окнах которого я
увидал в тамбур вязаные белые шторы, какие любила по вечерам делать моя
матушка, а за ними вдали, на противоположной стене, в скромной черной раме давно знакомую мне гравюру, изображавшую Фридриха Великого с его штабом.
— Немой он, говорить не может сыздетства, — объяснил странник. — Ну, хорошо, ладно! — продолжал он прежним голосом. —
Увидали мы с ним — смутились в сердце своем, пали наземь. И взмолился я к владычице небесной: «Мать пресвятая богородица, утешение всех скорбящих! Будет ли товарищу моему спасение, отверзятся ли ему уста?» И случилось тут знамение… Глянула на нас
матушка, за уголышек ризу взяла свою и три раза его вот благословила, раз! два! и три! — больше ничего.