Неточные совпадения
Тигр не шел прямо, а выбирал такие места, где
было меньше снегу, где гуще
были заросли и больше бурелома. В одном месте он взобрался на
поваленное дерево и долго стоял на нем, но вдруг чего-то испугался, прыгнул на землю и несколько метров полз на животе. Время от времени он останавливался и прислушивался; когда мы приближались, то уходил сперва прыжками, а потом шагом и рысью.
Не зная, какой длины и ширины
будет площадь
поваленного леса, мы предпочли последнее.
На следующий же урок Буткевич принес мне маленькую брошюрку, кажется киевского издания. На обложке
было заглавие, если не ошибаюсь: «Про Чуприну та Чортовуса», а виньетка изображала мертвого казака, с «оселедцем» на макушке и огромнейшими усами, лежавшего, раскинув могучие руки, на большом
поваленном пне…
Собрался наконец с силами и, перестав улыбаться, решительно подошел к тем окнам, что выходят из столовой: слава Богу! Стол, крытый скатертью, чайная посуда, хотя пока никого и нет, может
быть, еще не
пили, еще только собираются
пить чай. С трудом разбирается глаз от волнения, но что-то странное смущает его, какие-то пустяки: то ли
поваленный стакан, и что-то грязное, неряшливое, необычное для ихнего стола, то ли незнакомый узор скатерти…
Отъехав шагов пятьсот от духана, экипажи остановились. Самойленко выбрал небольшой лужок, на котором
были разбросаны камни, удобные для сидения, и лежало дерево,
поваленное бурей, с вывороченным мохнатым корнем и с высохшими желтыми иглами. Тут через речку
был перекинут жидкий бревенчатый мост, и на другом берегу, как раз напротив, на четырех невысоких сваях стоял сарайчик, сушильня для кукурузы, напоминавшая сказочную избушку на курьих ножках; от ее двери вниз спускалась лесенка.
Высокая, красивая, крупная фигура ее остановилась как вкопанная на пороге. Одного быстрого взгляда всевидящих глаз надзирательницы
было достаточно, чтобы заметить сразу и
поваленную тумбу в углу, и гипсовые черепки разбитой головы!
— Она! Как
есть она! — вихрем проносилось в голове девочки. И радостная слезинка повисла на ее реснице. За ней другая, третья… Выступили и покатились крупные градины их по заалевшемуся от волнения личику. Слезы мешали смотреть… Застилали туманом от Дуни милое зрелище родной сердцу картины… Вот она подняла руку, чтобы смахнуть досадливые слезинки… и вдруг что-то задела локтем неловкая ручонка… Это «что-то» зашаталось, зашумело и с сухим треском
поваленного дерева тяжело грохнулось на пол.