Неточные совпадения
— Дурак, дурак! — вдруг вслух сказал он, хватая ландыши,
ветку, и почти
бегом бросился
по аллее. — Я прощенья просил, а она… ах, ужели?.. Какая мысль!
Верочка была с черными, вострыми глазами, смугленькая девочка, и уж начинала немного важничать, стыдиться шалостей: она скакнет два-три шага по-детски и вдруг остановится и стыдливо поглядит вокруг себя, и пойдет плавно, потом
побежит, и тайком, быстро, как птичка клюнет, сорвет
ветку смородины, проворно спрячет в рот и сделает губы смирно.
Он слышал, как
бегут потоки весенней воды, точно вдогонку друг за другом, прыгая
по камням, прорезаясь в глубину размякшей земли;
ветки буков шептались за окнами, сталкиваясь и звеня легкими ударами
по стеклам.
Так обаятелен этот чудный запах леса после весенней грозы, запах березы, фиалки, прелого листа, сморчков, черемухи, что я не могу усидеть в бричке, соскакиваю с подножки,
бегу к кустам и, несмотря на то, что меня осыпает дождевыми каплями, рву мокрые
ветки распустившейся черемухи, бью себя ими
по лицу и упиваюсь их чудным запахом.
Она ничего не отвечала, прыгнула и достала
ветку акации, потом
побежала по дорожке.
И вот живет она, ему на страх и на погибель, волшебная, многовидная, следит за ним, обманывает, смеется: то
по полу катается, то прикинется тряпкою, лентою,
веткою, флагом, тучкою, собачкою, столбом пыли на улице, и везде ползет и
бежит за Передоновым, — измаяла, истомила его зыбкою своею пляскою.
Вследствие сего вышедший из-за польской границы с данным с Добрянского форпосту пашпортом для определения на жительство
по реке Иргизу раскольник Емельян Иванов был найден и приведен ко управительским делам выборным Митрофаном Федоровым и Филаретова раскольничьего скита иноком Филаретом и крестьянином Мечетной слободы Степаном Васильевым с товарищи, — оказался подозрителен, бит кнутом; а в допросе показал, что он зимовейский служилый казак Емельян Иванов Пугачев, от роду 40 лет; с той станицы
бежал великим постом сего 72 года в слободу
Ветку за границу, жил там недель 15, явился на Добрянском форпосте, где сказался вышедшим из Польши; и в августе месяце, высидев тут 6 недель в карантине, пришел в Яицк и стоял с неделю у казака Дениса Степанова Пьянова.
— Voila pour vous!.. [Вот вам! (франц.).] — вскрикнула Анна Юрьевна и, сломив
ветку, хотела ударить ею барона, но тот
побежал от нее, Анна Юрьевна тоже
побежала за ним и, едва догнав, ударила его
по спине, а затем сама опустилась от усталости на дерновую скамейку: от беганья она раскраснелась и была далеко не привлекательна собой. Барон, взглянув на нее, заметил это, но счел более благоразумным не давать развиваться в себе этому чувству.
И он отошел от окна. Я еще некоторое время оставался. Поезд несколько раз, часто и гулко пыхнул паром, точно затрепыхалась чудовищная металлическая птица, тронулся опять и
побежал в темноту, отбивая
по рельсам свою железную дробь. Влажный ветер стукнул нашею рамой, шевельнул голыми
ветками кустов и понесся тоже в темноту…
Темными буграми стояли дома слободы; между ними
по улице
бежал сырой поток ветра со стороны болот; где-то шуршали
ветки деревьев о стену или крышу, и негромко, должно быть, во сне, тявкала собака.
Тяжелые, частые шаги послышались в лозняке, с той стороны, откуда недавно пришли Бузыга с Акимом. Кто-то торопливо
бежал через чащу, шлепая без разбора
по воде и ломая на своем пути сухие
ветки. Конокрады насторожились. Аким Шпак стал на колени. Бузыга оперся руками о землю, готовый каждую секунду вскочить и броситься вперед.
Горбач, надув щеки, притаив дыхание, вытаращивает глаза и, по-видимому, уже залезает пальцами «под зебры», но тут
ветки, за которые цепляется его левая рука, обрываются, и он, потеряв равновесие, — бултых в воду! Словно испуганные,
бегут от берега волнистые круги, и на месте падения вскакивают пузыри. Горбач выплывает и, фыркая, хватается за
ветки.
Минут через пять сытый гнедко Лукич солидной, развалистой рысцой
бежал по извилистой мягкой дороге, с обеих сторон глухо заросшей кустами орешника и калины. Гибкие
ветки задевали Тихона Павловича за голову, заглядывали ему в лицо, и, когда лист попадал в губы, мельник поворачивал головой, отплёвывался и всё думал о своей пошатнувшейся жизни.
Я помню, как мы
бежали по лесу, как жужжали пули, как падали отрываемые ими
ветки, как мы продирались сквозь кусты боярышника.
С разбегу перепрыгнул через канаву и
побежал навстречу ветру к лощине. Продираясь сквозь кусты, обрываясь и цепляясь за
ветки, я скатился
по откосу к ручью, перескочил его, полез на обрыв. Осыпалась земля, обвисали ветви под хватающимися руками. Я представлял себе, — иду в атаку во главе революционных войск. Выкарабкался на ту сторону, вскочил на ноги.