Неточные совпадения
Чичиков разрешился тоже междуиметием смеха, но, из уважения к генералу, пустил его на букву э: хе, хе, хе, хе, хе! И туловище его также стало колебаться от смеха, хотя
плечи и не
тряслись, потому что не носили густых эполет.
И туловище генерала стало колебаться от смеха.
Плечи, носившие некогда густые эполеты,
тряслись, точно как бы носили и поныне густые эполеты.
Человек с оборванной бородой и синим лицом удавленника шагал, положив правую руку свою на
плечо себе, как извозчик вожжи, левой он поддерживал руку под локоть; он, должно быть, говорил что-то, остатки бороды его
тряслись.
Сложив щепотью тоненькие, острые пальцы, тыкала ими в лоб,
плечи, грудь Клима и
тряслась, едва стоя на ногах, быстро стирая ладонью слезы с лица.
Сел на подоконник и затрясся, закашлялся так сильно, что желтое лицо его вздулось, раскалилось докрасна, а тонкие ноги судорожно застучали пятками по стене; чесунчовый пиджак съезжал с его костлявых
плеч, голова судорожно
тряслась, на лицо осыпались пряди обесцвеченных и, должно быть, очень сухих волос. Откашлявшись, он вытер рот не очень свежим платком и объявил Климу...
Лидия подбежала к ней, заговорила, гладя тоненькими пальцами седую прядь волос, спустившуюся на багровую щеку старухи. Злобина
тряслась, басовито посмеиваясь. Клим не слушал, что говорила Лидия, он только пожал
плечами на вопрос Макарова...
Он нехорошо возбуждался. У него
тряслись плечи, он совал голову вперед, желтоватое рыхлое лицо его снова окаменело, глаза ослепленно мигали, губы, вспухнув, шевелились, красные, неприятно влажные. Тонкий голос взвизгивал, прерывался, в словах кипело бешенство. Самгин, чувствуя себя отвратительно, даже опустил голову, чтоб не видеть пред собою противную дрожь этого жидкого тела.
С телеги, из-под нового брезента, высунулась и просительно нищенски
тряслась голая по
плечо рука, окрашенная в синий и красный цвета, на одном из ее пальцев светилось золотое кольцо.
Он старался взглянуть на лесничего. Но перед носом у него
тряслась только низенькая шляпа с большими круглыми полями да широкие
плечи рослого человека, покрытые макинтошем. Сбоку он видел лишь силуэт носа и — как казалось ему, бороду.
Жалко было смотреть на бедняков, как они, с обнаженною грудью,
плечами и ногами,
тряслись, посинелые от холода, ожидая часа по три на своих лодках, пока баниосы сидели в каюте.
Не отъехал он и 100 шагов, как ему встретилась сопутствуемая опять конвойным с ружьем ломовая телега, на которой лежал другой, очевидно уже умерший арестант. Арестант лежал на спине на телеге, и бритая голова его с черной бородкой, покрытая блинообразной шапкой, съехавшей на лицо до носа,
тряслась и билась при каждом толчке телеги. Ломовой извозчик в толстых сапогах правил лошадью, идя рядом. Сзади шел городовой. Нехлюдов тронул за
плечо своего извозчика.
Но я испугался, побежал за нею и стал швырять в мещан голышами, камнями, а она храбро тыкала мещан коромыслом, колотила их по
плечам, по башкам. Вступились и еще какие-то люди, мещане убежали, бабушка стала мыть избитого; лицо у него было растоптано, я и сейчас с отвращением вижу, как он прижимал грязным пальцем оторванную ноздрю, и выл, и кашлял, а из-под пальца брызгала кровь в лицо бабушке, на грудь ей; она тоже кричала,
тряслась вся.
Помню, был тихий вечер; мы с бабушкой пили чай в комнате деда; он был нездоров, сидел на постели без рубахи, накрыв
плечи длинным полотенцем, и, ежеминутно отирая обильный пот, дышал часто, хрипло. Зеленые глаза его помутнели, лицо опухло, побагровело, особенно багровы были маленькие острые уши. Когда он протягивал руку за чашкой чая, рука жалобно
тряслась. Был он кроток и не похож на себя.
Мальчик тихонько подошёл к окну и осторожно выглянул из-за косяка; на скамье под черёмухой сидела Власьевна, растрёпанная, с голыми
плечами, и было видно, как они
трясутся. Рядом с нею, согнувшись, глядя в землю, сидел с трубкою в зубах Созонт, оба они были покрыты густой сетью теней, и тени шевелились, точно стараясь как можно туже опутать людей.
Я боролся с Гезом. Видя, что я заступился, женщина вывернулась и отбежала за мою спину. Изогнувшись, Гез отчаянным усилием вырвал от меня свою руку. Он был в слепом бешенстве. Дрожали его
плечи, руки;
тряслось и кривилось лицо. Он размахнулся: удар пришелся мне по локтю левой руки, которой я прикрыл голову. Тогда, с искренним сожалением о невозможности сохранять далее мирную позицию, я измерил расстояние и нанес ему прямой удар в рот, после чего Гез грохнулся во весь рост, стукнув затылком.
Бедная Ариша
тряслась всем телом и ничего не отвечала, но, когда Гордей Евстратыч хотел ее притянуть к себе, она с неестественной силой вырвалась из его рук и бросилась к дверям. Старик одним прыжком догнал ее и, схватив за
плечи точно железными клещами, прибавил...
Эта фраза точно ужалила больную. Она поднялась с подушки и быстро села на постели: от этого движения платок на голове сбился в сторону и жидкие седые волосы рассыпались по
плечам. Татьяна Власьевна была просто страшна в эту минуту: искаженное морщинистое лицо все
тряслось, глаза блуждали, губы перекосились.
Там, упираясь руками о стол, стоял Фома. Оскалив зубы, он молча оглядывал купечество горящими, широко раскрытыми глазами. Нижняя челюсть у него
тряслась,
плечи вздрагивали, и пальцы рук, крепко вцепившись в край стола, судорожно царапали скатерть. При виде его по-волчьи злого лица и этой гневной позы купечество вновь замолчало на секунду.
Он совсем, как говорится, ожидовел; задыхался, грозился,
трясся, целился в Харлова, потом закидывал ружье за
плечо, — целился опять, кричал, плакал…
И вдруг ему показалось, что Четыхер смеется; он присмотрелся —
плечи квадратного человека дрожали и голова тоже
тряслась.
Больной непрерывно икал, вздрагивая, голова его
тряслась, переваливаясь с
плеча на
плечо, то стуча затылком о стену, то падая на грудь, руки ползали по одеялу, щипали его дрожащими пальцами и поочередно, то одна, то другая, хватались за расстёгнутый ворот рубахи, бились о волосатую грудь.
Он что-то насвистывает, глядя на улицу, но
плечи у него
трясутся.
— Что же тут смешного? — спрашиваю я, глядя, как
плечи и голова Рублева
трясутся от смеха. — Петя, ради бога… что тут смешного? Петя! Голубчик!
— Батюшки-светы! Граф молодой! — вскрикнул он, узнав молодого барина. — Что ж это? Голубчик мой! — И Прокофий,
трясясь от волненья, бросился к двери в гостиную, вероятно для того, чтоб объявить, но видно опять раздумал, вернулся назад и припал к
плечу молодого барина.