Неточные совпадения
К тому же случай, как нарочно, в
первый раз показал ему Дуню в прекрасный
момент любви и радости свидания с братом.
Она очень легко убеждалась, что Константин Леонтьев такой же революционер, как Михаил Бакунин, и ее похвалы уму и знаниям Клима довольно быстро приучили его смотреть на нее, как на оселок, об который он заостряет свои мысли. Но являлись
моменты и разноречий с нею,
первый возник на дебюте Алины Телепневой в «Прекрасной Елене».
Были в жизни его
моменты, когда действительность унижала его, пыталась раздавить, он вспомнил ночь 9 Января на темных улицах Петербурга,
первые дни Московского восстания, тот вечер, когда избили его и Любашу, — во всех этих случаях он подчинялся страху, который взрывал в нем естественное чувство самосохранения, а сегодня он подавлен тоже, конечно, чувством биологическим, но — не только им.
В этот
момент в
первом ряду кресел взвился белый дымок, и звонко грянул выстрел. Катерина Ивановна, схватившись одной рукой за левый бок, жалко присела у самой суфлерской будки, напрасно стараясь сохранить равновесие при помощи свободной руки. В
первых рядах кресел происходила страшная суматоха: несколько человек крепко держали какого-то молодого человека за руки и за плечи, хотя он и не думал вырываться.
И уж конечно, лишь в этот
момент гневливого молчания и отрицания вскакивает ему в голову в
первый раз в жизни идея об ладонке.
Первый же роман произошел еще тринадцать лет назад, и есть почти даже и не роман, а лишь один
момент из
первой юности моего героя.
Удэгейцы с удивительной стойкостью переносят холод. К этому они привыкают с детства, с того
момента, как
первый раз вдохнут в себя воздух.
— Да вы
первый. Вот возьмите хотя ваше хлебное дело: ведь оно, говоря откровенно, ушло от вас. Вы упустили удобный
момент, и какой-нибудь старик Колобов отбил целый хлебный рынок. Теперь другие потянутся за ним, а Заполье будет падать, то есть ваша хлебная торговля. А все отчего? Колобов высмотрел центральное место для рынка и воспользовался этим. Постройте вы крупчатные мельницы раньше его, и ему бы ничего не поделать… да. Упущен был
момент.
Тит только качал головой. Татьяна теперь была в доме большухой и всем заправляла. Помаленьку и Тит привык к этому и даже слушался Татьяны, когда речь шла о хозяйстве. Прежней забитой бабы точно не бывало. Со страхом ждала Татьяна
момента, когда Макар узнает, что Аграфена опять поселилась в Kepжацком конце. Когда Макар вернулся из лесу, она сама
первая сказала ему это. Макар не пошевелился, а только сдвинул сердито брови.
Любке было только трудно преодолеть
первый шаг. Она была из тех натур, которые долго терпят, но быстро срываются, и ее, обыкновенно такую робкую, нельзя было узнать в этот
момент.
— Но это не мешает мне чувствовать то, что я говорю, чувствовать с того
момента, когда я в
первый раз увидал вас. Я боюсь назвать то чувство, которое…
В тот
момент, когда я ощутил ангела-хранителя у себя за спиной, я наслаждался сонетом, озаглавленным «Счастье». Думаю — не ошибусь, если скажу, что это редкая по красоте и глубине мысли вещь. Вот
первые четыре строчки...
С силой, каким-то винтовым приводом, я наконец оторвал глаза от стекла под ногами — вдруг в лицо мне брызнули золотые буквы «Медицинское»… Почему он привел меня сюда, а не в Операционное, почему он пощадил меня — об этом я в тот
момент даже и не подумал: одним скачком — через ступени, плотно захлопнул за собой дверь — и вздохнул. Так: будто с самого утра я не дышал, не билось сердце — и только сейчас вздохнул
первый раз, только сейчас раскрылся шлюз в груди…
— Прытки вы очень! У нас-то уж давно написано и готово, да
первый же Петр Николаич по полугоду в наши проекты не заглядывает. А там найдутся и другие рассматриватели… целая ведь лестница впереди! А напомнишь Петру Николаичу — он отвечает:"
Момент, любезный друг, не такой! надо
момент уловить, — тогда у нас разом все проекты как по маслу пройдут!"
Когда она была молоденькая и Ardalion, в
первый раз, схватил ее за коленки, — о, она отлично помнит этот
момент!
И судьба ему помогает: правда, со внезапной грубостью. Кто-то сзади и с такою силою толкает Александрова, что его ноги сразу потеряли опору, а тело по инерции беспомощно понеслось вперед и вниз.
Момент — и Александров неизбежно должен был удариться теменем о каменные плиты ступени, но с бессознательным чувством самосохранения он ухватился рукой за
первый предмет, какой ему попался впереди, и это была пола вражеской шинели.
Этого волшебного излучения никогда не могут переносить люди обыкновенные и обыкновенно настроенные; им становится тяжело, и они невольно отводят глаза, отворачивают головы в
первые же
моменты взгляда.
В
момент, когда грянули
первые отдаленные раскаты эмансипации, князю было уже под пятьдесят.
«Если с помощью власти мы насилу отливаемся от нехристианских элементов, готовых всегда залить нас и уничтожить все успехи христианской цивилизации, то есть ли, во-первых, вероятие того, чтобы общественное мнение могло заменить эту силу и обеспечить нас, а во-вторых, как найти тот
момент, в который общественное мнение стало настолько сильно, что может заменить власть?
И вдруг его обожгло. Из-за
первого же угла, словно из-под земли, вырос квартальный и, гордый сознанием исполненного долга, делал рукою под козырек. В испуге он взглянул вперед: там в перспективе виднелся целый лес квартальных, которые, казалось, только и ждали
момента, чтоб вытянуться и сделать под козырек. Он понял, что и на сей раз его назначение, как помпадура, не будет выполнено.
Первые печатные строки… Сколько в этом прозаическом деле скрытой молодой поэзии, какое пробуждение самостоятельной деятельности, какое окрыляющее сознание своей силы! Об этом много было писано, как о самом поэтическом
моменте, и эти
первые поцелуи остаются навсегда в памяти, как полуистлевшие от времени любовные письма.
Первые минуты дачной свободы даже стесняли нас. Определенный городской хомут остался там, далеко, а сейчас нужно было делать что-то новое. Собака, сорвавшаяся с цепи, переживает именно такой нерешительный
момент и некоторое время не доверяет собственной свободе.
Все это я видел в
первый раз, все меня занимало, а мои молодые спутники были так милы, что я с этого
момента полюбил грузин, а затем, познакомясь и с другими кавказскими народностями, я полюбил всех этих горных орлов, смелых, благородных и всегда отзывчивых.
Подойдя к двери, я услышал шум драки. Действительно, шло побоище. Как оказалось после, пятеро базарных торговцев и соборных певчих избивали пятерых актеров, и победа была на стороне
первых. Прислуга и хозяин сочувствовали актерам, но боялись подступиться к буйствующим. Особенно пугал их огромного роста косматый буян, оравший неистовым басом. Я увидел тот
момент свалки, когда этот верзила схватил за горло прижатого к стене юношу, замахнулся над ним кулаком и орал: «Убью щенка!»
Все это я пережил в
момент, и при
первых моих шагах раздался хохот и возгласы, где слышалось слово «пожарный». Все-таки я подошел, сорвал с головы фуражку, извинился за опоздание. Смех в ответ на мой поклон, а потом Казанцев обратился ко мне со словами из «Птичек певчих...
Художник изобразил
момент пробуждения ее в
первую ночь седьмого брака: она уже не в испуге, не в ужасе и не в отчаянье.
Ничипоренко нашел этот
момент отменно удобным, чтобы зараз и проучить Бенни, «чтобы он не подличал», и в то же время показать, как людям их звания следует направлять в обществе такие разговоры. Со всем свойственным ему петербургским вольномыслием того простодушного времени Ничипоренко объявил во всеуслышание, что брак совсем не пользуется повсеместным уважением и что у нас, у
первых, есть раскольники, которые не признают брака, ибо брак есть — просто вредная глупость.
И его увлечение заразительно: оно неотразимо овладевает симпатией читателя, с
первой страницы приковывает к рассказу мысль его и чувство, заставляет и его переживать, перечувствовать те
моменты, в которых являются перед ним тургеневские лица.
Как только взят один
момент, — невидимая сила влечет в противоположный; это
первое жизненное сотрясение мысли: субстанция влечет к проявлению, бесконечное — к конечному; они так необходимы друг другу, как полюсы магнита.
Страшно медленно, скучно и тяжело, точно длинный сон, тянулся для Буланина этот
первый день гимназической жизни. Были минуты, когда ему начинало казаться, что не пять или шесть часов, а по крайней мере полмесяца прошло с того грустного
момента, как он вместе с матерью взбирался по широким каменным ступеням парадного крыльца и с трепетом вступил в огромные стеклянные двери, на которых медь блестела с холодной и внушительной яркостью…
До сих пор, однако, Арбузов надеялся на то, что в самый последний
момент перед борьбой в нем, как это всегда бывало раньше, вдруг вспыхнет злоба, а вместе с нею уверенность в победе и быстрый прилив физической силы. Но теперь, когда борцы повернулись друг к другу и Арбузов в
первый раз встретил острый и холодный взгляд маленьких голубых глаз американца, он понял, что исход сегодняшней борьбы уже решен.
Разом наступила глубокая тишина, как будто вдруг опустел кубрик и в нем остался один Редж. Началось немое, но выразительное переглядывание, глаза каждого искали опоры в лицах товарищей. Не многие могли похвастаться тем, что сердца их забились в этот
момент сильнее, большинство знало, что их имена останутся непроизнесенными. Кой-где в углах кубрика блеснули кривые улыбки интригов, сдержанный шепот вырос и полз со всех сторон, как
первое пробуждение ночного прилива.
Взволнованная до глубины души, не меньше, чем любая женщина в
первый сладкий и острый
момент объятий избранника, Стелла вскрикнула; звонкий, счастливый смех ее рассыпался в комнате, стих и молчаливой улыбкой тронул лицо Аяна.
— Неблагодарная сволочь! — закричал он, забыв, что может потерять в этот
момент всех сторонников, тайных и явных. — Клянусь чертом, вы стоите того, чтобы вызывать вас по жребию и
первому отказавшемуся размозжить голову. Я спрашиваю
первый раз: кто?
Власть кудесника так велика, что в любой
момент он может выбить из бытовой колеи, причинить добро или зло — простым действием, которое в руках у него приобретает силу: у галицких русинов знахарь втыкает нож по рукоятку под порог
первых дверей хаты; тогда зачарованный, схваченный вихрем, носится по воздуху до тех пор, пока заклинатель не вытянет потихоньку из-под порога воткнутый нож.
Любовь Онисимовна в то время была не только в цвете своей девственной красы, но и в самом интересном
моменте развития своего многостороннего таланта: она «пела в хорах подпури», танцевала «
первые па в «Китайской огороднице» и, чувствуя призвание к трагизму, «знала все роли наглядкою».
А. С. Таубер, — рассказывая о немецких клиниках, замечает: «Громадная разница в течении ран наблюдается в клиниках между ампутациями, произведенными молодыми ассистентами, и таковыми, сделанными ловкой и опытной рукой профессора;
первые нередко ушибают ткани, разминают нервы, слишком коротко урезывают мышцы или высоко обнажают артериальные сосуды от их влагалищ, — все это
моменты, неблагоприятные для скорого заживления ампутационной раны».
Я поглядел на больное, истрепавшееся лицо графа, на рюмку, на лакея в желтых башмаках, поглядел я на чернобрового поляка, который с
первого же раза показался мне почему-то негодяем и мошенником, на одноглазого вытянувшегося мужика, — и мне стало жутко, душно… Мне вдруг захотелось оставить эту грязную атмосферу, предварительно открыв графу глаза на всю мою к нему безграничную антипатию… Был
момент, когда я готов уже был подняться и уйти… Но я не ушел… Мне помешала (стыдно сознаться!) простая физическая лень…
Однако преимущество Платона перед Плотином при этом состоит в том, что у
первого в «Тимее» вводится акт творения, как
момент, установляющий связь между двумя мирами, их соединяющий, а вместе и разделяющий.
Воплотившийся Бог до конца разделил судьбу испорченного грехом мира и человека, до крестной муки и смерти [«На землю сшел еси, да спасеши Адама, и на земли не обрет сего, Владыко, даже до ада снизшел, еси ищай» (Утреня Великой Субботы, Похвалы, статья
первая, ст. 25).], и все отдельные
моменты земной жизни Спасителя представляют как бы единый и слитный акт божественной жертвы [Интересную литургическую иллюстрацию этой мысли мы имеем в том малоизвестном факте, что богослужения пред Рождеством Христовым включают в себя сознательные и преднамеренные параллели богослужению Страстной седмицы, преимущественно Великой Пятницы и Субботы, и отдельные, притом характернейшие песнопения воспроизводятся здесь лишь с необходимыми и небольшими изменениями.
Но начнем ab ovo, [С начала (лат.).] если не с самой колыбели, то хоть с той поры, как я себя помню. Это тоже в своем роде
момент довольно оригинальный и, вероятно, не совсем такой, какой сберегся у каждого для
первого воспоминания.
— Сорок тысяч! — подхватил Теркин. — Так, здорово живешь… Во-первых, милый друг, если бы у меня в настоящий
момент были собственные сорок тысяч свободных, я бы им нашел употребление… Я кредитом держусь, а не капиталом.
Надо опять отступить назад к
моменту освобождения крестьян, то есть к марту 1861 года, так как манифест был обнародован в Петербурге не 19 февраля, а в начале марта, в воскресенье на Масленице. Тогда я проводил
первую свою зиму уже писателем, который выступил в печати еще дерптским студентом в октябре предыдущего 1860 года.
Как я расскажу ниже, толчок к написанию моей
первой пьесы дала мне не Москва, не спектакль в Малом, а в Александрийском театре. Но это был только толчок: Малый театр, конечно, всего более помог тому внутреннему процессу, который в данный
момент сказался в позыве к писательству в драматической форме.
Тогда это был кульминационный пункт внешнего успеха Второй империи,
момент высшего обаяния Франции, даже и после того, как Пруссия стала
первым номером в Германии. Никогда еще не бывало такой"выставки"венценосцев, и крупных, и поменьше, вплоть до султана Абдул Азиса. И каждый венценосец сейчас же устремлялся на Бульвары смотреть оффенбаховскую оперетку"Герцогиня Герольштейнская"и в ней «самое» Шнейдершу, как называли русские вивёры.
Не сухая эрудиция, не аппарат специальной учености отличали его, а неизменно юношеская любовь к прекрасному творчеству, к эллинской и римской мифологии и поэзии, к великому движению итальянских гуманистов, к староанглийской литературе, Шекспиру и его предшественникам и сверстникам, ко всем крупнейшим
моментам немецкой поэзии и литературы, к людям"Sturm und Drang"периода до романтиков
первой и второй генерации — к Тикам, Шлегелям, Гофманам, Новалисам.
Петербургу принадлежит знаменательная доля впечатлений за последние дерптские годы и до того
момента, когда я приступил к
первой серьезной литературной вещи.
— Поэт является голосом парода, и его задача — в том, чтобы в каждый
момент отображать этот его голос. Я категорически утверждаю, — говорил он, — что в
первые месяцы войны глаза народа с восторгом и надеждою были обращены на Николая, и для того
момента я был совершенно прав, воспевая ему дифирамбы. А что будто бы царь прислал мне за эти стихи золотое перо, то это неправда, — прибавил он.
С
момента свидания с
первым, мнимо умершим мужем, я уже не живу, а горю. Я стою между двумя людьми: около одного из них — мои дети, около другого — страдания.
В
момент приезда на набережную Боброва к подъезду дома Ратицыных подкатила
первая карета на резинах и ливрейный лакей, высадив господ, скрылся вместе с ними в подъезде.