Неточные совпадения
— Я твоего Петруньку тоже устрою, —
говорила Марья, испытующе глядя на свою жертву. — Много ли
парнишке надо. Покойница-баушка все взъедалась на него, а я так рада: пусть себе живет. Не чужие ведь…
— А Кузьмич-то на што? — проговорила она, раскинув своим бабьим умом. — Ужо я ему
поговорю… Он в меховом корпусе сейчас ходит, вот бы в самый раз туды Тараска определить. Сидел бы
парнишка в тепле и одёжи никакой не нужно, и вся работа с масленкой около машины походить да паклей ржавчину обтереть…
Говорю: в самый раз.
— А чтоб он знал, какие у тебя вредные мысли; надо, чтоб он тебя учил; кому тебя поучить, кроме хозяина? Я не со зла
говорю ему, а по моей жалости к тебе.
Парнишка ты не глупый, а в башке у тебя бес мутит. Украдь — я смолчу, к девкам ходи — тоже смолчу, и выпьешь — не скажу! А про дерзости твои всегда передам хозяину, так и знай…
Вон Савка-то,
парнишка ещё, а
говорит: отрави хозяина!
— Знаю, матушка, все знаю… Ах, ты, касатушка ты наша!.. Родная ты наша! Как нам за тебя бога молить?.. Ах!.. Что ты, Гришутка? Что на рукаве-то виснешь… Вишь его, озорник! Оставь,
говорят! — заключил Аким, поворачиваясь неожиданно к
парнишке.
— Мне двадцать лет… А ты
говорил, что в твое время пятнадцатилетних
парнишек женили… — смущенно возразил ему сын.
Очень я утвердился на этом — надо обороняться чем-нибудь против насмешек, а иной обороны не было на уме. Не взлюбили меня и уж начали зазорно звать, а я — драться стал.
Парнишка крепкий был, дрался ловко. Пошли на меня жалобы,
говорят дьячку люди, отцы и матери...
— Захвалили
парнишку, он и зазнался! —
говорили на Шихане. — Они, слободские, один другого озорниковатее, их привечать — опасно!
Без клоунского грима он, надо сказать, был очень недурным
парнишкой; особенно хороши,
говорят, у него были черные, сияющие глаза.
— Ну где, родимой, где уж? Хошь и мужички, а обегаем этого:
парнишку тоже принесла; матка ладила было подкинуть, так Марфутка-то не захотела: сама,
говорит, выпою и выкормлю. Такая дикая теперь девка стала, слова с народом не промолвит. Все богомольствует… по богомольям ходит.
— Все
говорят, кого ни спроси, — отвечал Пантелей. — По здешним местам еще мало Дюкова знают, а поезжай-ка в город либо в Баки, каждый
парнишка на него пальцем тебе укажет и «каторжным» обзовет.
— Просим любить нас, лаской своей не оставить, Аксинья Захаровна, —
говорил хозяйке Данило Тихоныч. — И
парнишку моего лаской не оставьте… Вы не смотрите, что на нем такая одежа… Что станешь делать с молодежью? В городе живем, в столицах бываем; нельзя… А по душе, сударыня, парень он у меня хороший, как есть нашего старого завета.
Жена приехала с детишками. Пурцман отделился в 27-й номер. Мне,
говорит, это направление больше нравится. Он на широкую ногу устроился. Ковры постелил, картины известных художников. Мы попроще. Одну печку поставил вагоновожатому — симпатичный
парнишка попался, как родной в семье. Петю учит править. Другую в вагоне, третью кондукторше — симпатичная — свой человек — на задней площадке. Плиту поставил. Ездим, дай бог каждому такую квартиру!
Капитан опять быстро взглянул на Милицу и в голове его бегло промелькнула мысль: «Что надо от меня этому ребенку? Какое-такое y него может быть дело ко мне? A славный
парнишка, что и
говорить! Глаза смелые, смелые, хорошие глаза»…
— Эти речи ты,
парнишка, брось… Начхать мне на твоего Семена Аникича, боюсь и его не больше летошнего снега. Слезай,
говорю…