Как взглянули головотяпы на князя, так и обмерли. Сидит, это, перед ними князь да умной-преумной; в ружьецо попаливает да сабелькой помахивает. Что ни выпалит из ружьеца, то сердце насквозь прострелит, что ни махнет сабелькой, то голова с плеч долой. А вор-новотор, сделавши такое
пакостное дело, стоит брюхо поглаживает да в бороду усмехается.
— За
пакостные дела — больше не за что. За хорошие дела не вызовут, потому незачем. Вот, например, я: сижу смирно, свое дело делаю — зачем меня вызывать! Курица мне в суп понадобилась, молока горшок, яйца — я за все деньги плачу. Об чем со мной разговаривать! чего на меня смотреть! Лицо у меня чистое, без отметин — ничего на нем не прочтешь. А у тебя на лице узоры написаны.
Если б этого участия не было — Бог знает, что бы ему пришлось предпринять, чтобы смять это
пакостное дело, при одном воспоминании о котором он ежился и отплевывался.
— Ах ты, думаю, господи боже мой: надо же было ему, этакому французскому поганцу, сюда заехать и этакое
пакостное дело здесь учинить, чтобы мы его тут на свой фасон как сидорову козу лупили.
Неточные совпадения
В настоящем случае он, отправившись на другой же
день к своему другу, прокаркал
пакостную весть в коротких словах и передал при этом как бумажник Аггея Никитича, так и письмо пани Вибель.
Однако ж представьте себе такое положение: человек с малолетства привык думать, что главная цель общества — развитие и самосовершенствование, и вдруг кругом него точно сбесились все, только о бараньем роге и толкуют! Ведь это даже подло. Возражают на это: вам-то какое
дело? Вы идите своей дорогой, коли не чувствуете за собой вины! Как какое
дело? да ведь мой слух посрамляется! Ведь мозги мои страдают от этих
пакостных слов! да и учителя в"казенном заведении"недаром же заставляли меня твердить...
Ведь случись завтра же такое же искушение, ну сойдись, например, опять обстоятельства так, что мне выгодно будет слух распустить, будто бы учительша от меня подарки принимала, — и я ведь наверное распущу, не дрогну, — и еще хуже,
пакостнее, чем в первый раз,
дело выйдет, потому что этот раз будет уже второй раз, а не первый.
— Эй, Кузьма, кособокая кикимора! — гремит солдат, напрягая грудь. — Иди сюда, вот я
раздену, оголю
пакостную душу твою, покажу её людям! Приходит вам, дьяволы, последний час, кайтесь народу! Рассказывай, как ты прижимал людей, чтобы в Думу вора и приятеля твоего Мишку Маслова провести! Чёрной сотни воевода, эй, кажи сюда гнусную рожу, доноситель, старый сыщик, рассказывай нам, миру, почём Христа продаёшь?