Совсем стало темно. Серафима натыкалась на пни, в лицо ей хлестали сухие ветви высоких кустов, кололи ее иглы хвои, она даже не отмахивалась. В средине груди ныло, в сердце нестерпимо жгло, ноги стали подкашиваться, Где-то на маленькой лужайке она
упала как сноп на толстый пласт хвои, ничком, схватила голову в руки отчаянным жестом и зарыдала, почти завыла. Ее всю трясло в конвульсиях.
Неточные совпадения
Днем облитые ослепительным солнечным блеском воды сверкают,
как растопленное серебро; лучи
снопами отвесно и неотразимо
падают на все — на скалы, на вершины пальм, на палубы кораблей и, преломляясь, льют каскады огня и блеска по сторонам.
Надобно прибавить, что кудахтанье считается признаком, что тетерев не ранен] Прямым доказательством моему мнению служит то, что такой же косач, поднятый охотником нечаянно в лесу в конце весны, летом и даже в начале осени,
падает мертвый,
как сноп, от вашего выстрела, хотя ружье было заряжено рябчиковой дробью и хотя мера была не слишком близка.
Они посидели с полчаса в совершенном молчании, перелистывая от скуки книги «О приходе и расходе разного хлеба
снопами и зерном». Потом доктор снял ногою сапоги, подошел к Лизиной двери и, послушав,
как спит больная, возвратился к столу.
— А ты погляди,
как мало люди силу берегут, и свою и чужую, а?
Как хозяин-то мотает тебя? А водочка чего стоит миру? Сосчитать невозможно, это выше всякого ученого ума… Изба сгорит — другую можно сбить, а вот когда хороший мужик пропадает зря — этого не поправишь! Ардальон, примерно, алибо Гриша — гляди,
как мужик вспыхнул! Глуповатый он, а душевный мужик. Гриша-то! Дымит,
как сноп соломы. Бабы-то
напали на него, подобно червям на убитого в лесу.
Теперь юрты соседней слободы виднелись ясно, так
как туман не мешал. Слобода
спала. Белые полосы дыма тихо и сонно клубились в воздухе; по временам только из какой-нибудь трубы вдруг вырывались
снопы искр, неистово прыгая на морозе. Якуты топят всю ночь без перерыва: в короткую незакрытую трубу тепло вытягивает быстро, и потому первый, кто проснется от наступившего в юрте холода, подкладывает свежих поленьев.
Пошли его развязать, и вдруг дверь из погреба наотмашь распахнулась, и этот казак летит на меня прямо,
как по воздуху, и, точно
сноп, опять
упал в ноги и вопит...
На озере поднимался шум разгулявшейся волны. Это делал первые пробы осенний ветер. Глухо шелестели прибережные камыши, точно они роптали на близившугося осеннюю невзгоду. Прибережный ивняк гнулся и трепетал каждым своим листочком. Пламя от костра то поднималось, то
падало, рассыпая
снопы искр. Дым густой пеленой расстилался к невидимому берегу. Брат Ираклий по-прежнему сидел около огня и грел руки, морщась от дыма. Он показался Половецкому таким худеньким и жалким,
как зажаренный цыпленок.
И так сделалось гадко и тошно ему,
Что он наземь
как сноп упадаетИ под слово прогресс,
как в чаду и дыму,
Лет на двести еще засыпает.
Пробужденья его мы теперь подождем;
Что, проснувшись, увидит, о том и споем,
А покудова он не проспится,
Наудачу нам петь не годится.
Сквозь царьградские окна в хоромную сень
Смотрят светлые звезды, дивяся,
Как по белым стенам богатырская тень
Ходит взад и вперед, подбочася.
Перед самой зарей утомился Поток,
Под собой уже резвых не чувствует ног,
На мостницы
как сноп упадает,
На полтысячи лет засыпает.
И пытает у встречного он молодца:
«Где здесь, дядя, сбирается вече?»
Но на том от испугу не видно лица:
«Чур меня, — говорит, — человече!»
И пустился бежать от Потока бегом;
У того ж голова заходила кругом,
Он на землю
как сноп упадает,
Лет на триста еще засыпает.
— Ахти, мои родные! Сгубил тебя варвар, мою крошечку!.. Заплатит ему Бог… — стала было причитать Лукерья Савишна, но силы ее оставили, и она, в последний раз всплеснув руками,
как сноп упала подле дочери.
Эмма несколько мгновений, ошеломленная, стояла на месте и вдруг,
как сноп упала на траву.
— Ах ты, мои родные! Сгубил тебя варвар, мою крошечку!.. Заплатит ему Бог, — стала было причитать Лукерья Савишна, но силы ее оставили и она, в последний раз всплеснула руками,
как сноп упала возле дочери.
В жару схватки рукопашной он один отшатнулся от своих; лейбшицы его убиты или переранены. Трое шведов, один за другим,
нападают на него. Могучим ударом валит он одного,
как сноп, другому зарубает вечную память на челе; но от третьего едва ли может оборониться. Пот
падает с лица его градом; мохнатая грудь орошена им так, что тяжелый крест липнет к ней.
— Умер!.. — вне себя вскрикнула княжна Прозоровская и тоже
как сноп упала на ковер, выронив из рук портрет.
— Увезли… батюшка… — и
как сноп упала на пол.
Русские видели,
как его положили на носилки,
как его богатая золотая одежда вся обагрилась кровью,
как его шишак, со
снопом перьев,
спал с головы и открыл его мертвое лицо.