Неточные совпадения
Не вдруг, а день за день, воровски подкрадывается к человеку провинцияльная вонь и грязь, и в одно прекрасное утро он с изумлением
ощущает себя сидящим по уши во всех крошечных гнусностях и дешевых злодействах, которыми преизобилует жизнь
маленького городка.
Дело состояло в том, что помпадур отчасти боролся с своею робостью, отчасти кокетничал. Он не
меньше всякого другого
ощущал на
себе влияние весны, но, как все люди робкие и в то же время своевольные, хотел, чтобы Надежда Петровна сама повинилась перед ним. В ожидании этой минуты, он до такой степени усилил нежность к жене, что даже стал вместе с нею есть печатные пряники. Таким образом дни проходили за днями; Надежда Петровна тщетно ломала
себе голову; публика ожидала в недоумении.
Ничто! — но Ты во мне сияешь
Величеством Твоих доброт;
Во мне
Себя изображаешь,
Как солнце в
малой капле вод.
Ничто! — но жизнь я
ощущаю,
Несытым некаким летаю
Всегда пареньем в высоты.
Тебя душа моя быть чает,
Вникает, мыслит, рассуждает:
Я есмь — конечно, есь и Ты.
Штука-то не простая!» — помыслил каждый про
себя не без того, чтобы не
ощутить в душе
маленький позыв на возврат некоторого уважения к Ардальону.
Он снял с нее шубу и калоши и в это время
ощутил запах белого вина, того самого, которым она любила запивать устриц (несмотря на свою воздушность, она очень много ела и много пила). Она пошла к
себе и немного погодя вернулась переодетая, напудренная, с заплаканными глазами, села и вся ушла в свой легкий с кружевами капот, и в массе розовых волн муж различал только ее распущенные волосы и
маленькую ножку в туфле.
Не противясь такому решению, Сафроныч решил там и остаться, куда он за грехи свои был доставлен, и он терпел все, как его мучили холодом и голодом и напускали на него тоску от плача и стонов дочки; но потом услыхал вдруг отрадное церковное пение и особенно многолетие, которое он любил, — и когда дьякон Савва помянул его имя, он вдруг
ощутил в
себе другие мысли и решился еще раз сойти хоть на
малое время на землю, чтобы Савву послушать и с семьею проститься.
— Бедный я
малый! Бедный я
малый! — вслух пожалел он
себя и повернул глаза к окну, жадно ища света. Но его нет, и желтый сумрак настойчиво ползет в окна, разливается по комнате и так ясно
ощутим, как будто его можно осязать пальцами. И снова перед глазами развернулся в высоте потолок.