Неточные совпадения
Одна Вера ничего этого не знала, не подозревала и продолжала видеть в Тушине прежнего друга,
оценив его еще больше с тех пор, как он явился во весь рост над обрывом и мужественно перенес свое горе, с прежним уважением и симпатией протянул ей руку, показавшись в один и тот же момент и добрым, и справедливым, и великодушным — по своей природе, чего брат Райский, более его развитой и образованный, достигал таким мучительным
путем.
Правда, на всем протяжении Тыми есть гиляцкая тропинка и попадаются юрты, но круговой
путь от Ныйского залива длинен и труден; надо вспомнить, сколько лишений претерпел Поляков, спускаясь от Ныйского залива к югу, чтоб
оценить весь риск путешествия от этого залива к северу.
…На этой неделе я восхищался игрой на скрипке m-lle Otava. Опять жалел, что вы со мной не слушали ее. Вы бы лучше меня
оценили ее смычок. Он точно чудесный. Может быть, до вас дошли слухи об ней из Омска. Она там играла. В Тобольске будет на возвратном
пути.
Соловьев пошел в коридор объясниться. Лихонин благодарно улыбнулся ему вслед, а грузин по
пути благодушно шлепнул его по спине между лопатками. Оба поняли и
оценили запоздалую грубоватую деликатность Соловьева.
Первый случай, первый хитрец при новой обстановке мог нас сбивать и вести по
пути недоброму, которого мы не сумели бы ни понять, ни
оценить.
Не мешало бы, говорю я,
оценить по достоинству этого всемирного покровителя, исследовать, не имеет ли это странное государство другого призвания, кроме отвратительной роли, принятой петербургским правительством, — роли преграды, беспрестанно вырастающей на
пути человечества.
— Будем же стремиться к тому, чтобы поддерживать друг друга, каждый индивидуально и все вообще, на
пути служения нашего пользе общественной и интересам гражданственным! Будем стремиться ко всестороннему развитию, будем
ценить и по достоинству награждать труды и усердие каждого, и да присоединятся к ликованию нашему наши меньшие братья, наш добрый, русский, православный мужичок!
Капитан, сам отлично знавший штурманскую часть и не находившийся, как большая часть капитанов старого времени, в зависимости от штурманов, прокладывавших
путь по карте и делавших наблюдения, тем не менее всегда советовался с Степаном Ильичем, которого
ценил и уважал, как дельного и знающего штурмана и добросовестного и усердного служаку.
Мельникова (знания которого я, конечно, высоко
ценю), а я пришел к этому убеждению прямо
путем личных наблюдений, которым верю более, чем тенденциозным натяжкам Щапова и всяким иным ухищрениям теоретиков «крайней левой фракции», которые ныне «преложились в сердцах своих» и заскакали на правый фланг крайнее самого правофлангового…
«Несчастный! — продолжала работать мысль молодой девушки. — Красавец, молодой, знатный, богатый, любящий и не любимый… Разве эта „святая“ поймет его,
оценит, исправит, он с нею погибнет так же, как и без нее. Надо сильное чувство, чтобы вернуть его на настоящий
путь, чтобы направить его способности и его состояние на полезную деятельность… Женщина должна всецело подчинить его, подчинить для его же пользы… А разве графиня Надежда такая женщина?.. Святая…»
Так он себя еще не чувствовал в Москве. Осенью все его раздражало и бесило. Теперь все покоило взгляд, и тишина зимы убаюкивала нервы. Сколько живописных пунктов было по его
пути, когда он спускался от Покровки к городу, а потом Кремлем и вдоль Москвы-реки! Ничто ему не мешало
ценить своеобразную красивость панорамы. Нечто подобное переживал он только в Италии, в таких старых городах, как Флоренция."Ужасная"Москва заново привлекала его, и он не пугался такого чувства.
— Простите, сударыня, но цветы не входят в систему нашей тюрьмы. Я очень
ценю ваше великодушное внимание, — целую ваши ручки, сударыня! — но от цветов я принужден отказаться. Идя тернистым
путем подвига и самоотречения, я не должен ласкать свой взгляд эфемерной и призрачной красотой этих очаровательных лилий и роз. В нашей тюрьме все цветы гибнут, сударыня.