Неточные совпадения
Квартирная же хозяйка его, у которой он нанимал эту каморку с обедом и прислугой, помещалась одною лестницей ниже, в
отдельной квартире, и каждый раз, при выходе на
улицу, ему непременно надо было проходить мимо хозяйкиной кухни, почти всегда настежь отворенной на лестницу.
Они хохотали, кричали, Лютов возил его по
улицам в широких санях, запряженных быстрейшими лошадями, и Клим видел, как столбы телеграфа, подпрыгивая в небо, размешивают в нем звезды, точно кусочки апельсинной корки в крюшоне. Это продолжалось четверо суток, а затем Самгин, лежа у себя дома в постели, вспоминал
отдельные моменты длительного кошмара.
Мы не верили глазам, глядя на тесную кучу серых, невзрачных, одноэтажных домов. Налево, где я предполагал продолжение города, ничего не было: пустой берег, маленькие деревушки да
отдельные, вероятно рыбачьи, хижины. По мысам, которыми замыкается пролив, все те же дрянные батареи да какие-то низенькие и длинные здания, вроде казарм. К берегам жмутся неуклюжие большие лодки. И все завешено: и домы, и лодки, и
улицы, а народ, которому бы очень не мешало завеситься, ходит уж чересчур нараспашку.
Я, как и брат, расхохотался над бедным Тутсом, обратив на себя внимание прохожих. Оказалось, что провидение, руководству которого я вручал свои беспечные шаги на довольно людных
улицах, привело меня почти к концу пути. Впереди виднелась Киевская
улица, где была библиотека. А я в увлечении
отдельными сценами еще далеко не дошел до тех «грядущих годов», когда мистер Домби должен вспомнить свою жестокость к дочери…
Коля провел князя недалеко, до Литейной, в одну кафе-биллиардную, в нижнем этаже, вход с
улицы. Тут направо, в углу, в
отдельной комнатке, как старинный обычный посетитель, расположился Ардалион Александрович, с бутылкой пред собой на столике и в самом деле с «Indеpendance Belge» в руках. Он ожидал князя; едва завидел, тотчас же отложил газету и начал было горячее и многословное объяснение, в котором, впрочем, князь почти ничего не понял, потому что генерал был уж почти что готов.
Вокруг них осторожно кружились шпионы, ловя чуткими ушами
отдельные возгласы, запоминая лица, манеры и слова, а с другой стороны
улицы на них смотрела группа полицейских с револьверами у пояса.
На
улице. Ветер. Небо из несущихся чугунных плит. И так, как это было в какой-то момент вчера: весь мир разбит на
отдельные, острые, самостоятельные кусочки, и каждый из них, падая стремглав, на секунду останавливался, висел передо мной в воздухе — и без следа испарялся.
— Да никто, черт ты этакий, не услышит, — возразил ему с досадой разбойник, — совершенно
отдельный флигель и ход даже с
улицы: я приезжал туда, бывало, какой пьяный, пел и орал, чертям тошно, — никто никогда ничего не слыхал!
Приехав в Казань (1801 года), мы не остановились уже у капитанши Аристовой, а наняли себе квартиру получше; не помню, на какой
улице, но помню, что мы занимали целый
отдельный домик, принадлежавший, кажется, г. Чортову.
Подавленные этой сценой, разыгравшейся поразительно быстро, мы с Коноваловым смотрели на
улицу во тьму и не могли опомниться от плача, рева, ругательств, начальнических окриков, болезненных стонов. Я вспоминал
отдельные звуки и с трудом верил, что всё это было наяву. Страшно быстро кончилась эта маленькая, но тяжелая драма.
— Бей его, бей, злодия!.. Что? Врешь, сук-кин сын! Цыпенюк, дай ему раза!.. На
улицу его, хлопцы, волоките на
улицу! Ты у нас давно, как чирей, сидишь. В землю живого закопаем… Бей! — вырывались из общего рева
отдельные восклицания.
…
Улицы кипели народом, там-сям стояли
отдельные группы, что-то читая, что-то слушая; крик и песни, громкие разговоры, грозные возгласы и движения — все показывало ту лихорадочную возбужденность, ту удвоенную жизнь, то судорожное и страстное настроение, в котором был Париж того времени; казалось, что у камней бился пульс, в воздухе была примешана электрическая струя, наводившая душу на злобу и беспокойство, на охоту борьбы, потрясений, страшных вопросов и отчаянных разрешений, на все, чем были полны писатели XVIII века.
Нельзя, чтоб люди умирали с голоду и замерзали на
улицах, — но общество все в целом должно организовать для них помощь, а не сваливать заботу на
отдельных домовладельцев только потому, что у них есть незанятые квартиры, и на булочников, потому что они торгуют именно хлебом.
Она жила теперь на
отдельной квартире, но Ляхов не оставлял ее в покое. Он поджидал ее при выходе из мастерской, подстерегал на
улице и требовал, чтоб она снова шла жить к нему. Однажды он даже ворвался пьяным в ее квартиру и избил бы Катерину Андреевну насмерть, если бы квартирный хозяин не позвал дворника и не отправил Ляхова в участок. Катерина Андреевна со страхом покидала свою квартиру и в мастерскую ходила каждый раз по разным
улицам.
До сих пор в моей памяти всплывает полная яркого света и пестрых красок та узкая
улица, покрытая сверху парусинным завесом, где бьется пульс городской жизни, и собор, и прогулка, и
отдельные дома с их восточным внутренним двориком, и неизбежная арена боя быков, где знакомые испанцы взапуски указывали моим коллегам-французам всех знаменитых красавиц. Там национальная"мантилья"еще царила, и только некоторые модницы надевали общеевропейские шляпки.
Он отказывал себе во всем, жил в одной комнате подвального этажа в конце Николаевской
улицы и для своих деловых свиданий облюбовал грязный низок трактира, где ему отвели
отдельный кабинет, который занимался гостями лишь по вечерам, а днем все равно пустовал.
Четвертая комната низа трактира, выходившего на
улицу десятью окнами, была самая маленькая, в одно окно — это был род
отдельного кабинета, с одним столом, довольно больших размеров, стоявшим перед диваном, и одним маленьким для закусок, приставленным к стене, противоположной окну.
В Харбине отделение бюро помещается же в собственном двухэтажном роскошном
отдельном доме на Соборной
улице.
Два совершенно
отдельные одноэтажные флигеля, в четыре окна каждый, выходили на
улицу. Надворные постройки, как то: конюшня, каретный сарай, другой сарай, погреб и прачечная, были расположены за флигелями.