Неточные совпадения
И отвечает ему Бог: возьми ж ты, говорит, эту самую луковку, протяни ей
в озеро, пусть ухватится и тянется, и коли вытянешь ее вон из озера, то пусть
в рай идет, а оборвется луковка, то там и
оставаться бабе, где теперь.
Сперва она на меня рассердилась, а потом на него; а потом он на нее рассердился и сказал ей, что он только дома счастлив и что у него там
рай; а она ему сказала, что он нравственности не имеет; а я ей сказал: «Ах!» по-немецки; он ушел, а я
остался; он приехал сюда,
в рай то есть, а
в раю ему тошно.
Но сами язычники при этом
остаются до известной степени неповинны
в основном грехе язычества, который тяготел над ними как проклятие богоотверженности и тягота изгнания из
рая.
Жизнь
в раю была для него первою школой жизни, причем, впредь до наступления известной духовной зрелости,
в нем
оставалась возможность зла и греха, и каждый новый урок самопознания мог оказаться для него роковым экзаменом.
Она
остается одной и той же
в основе и тогда, когда Адам «давал имена» животным, осуществляя тем самым свою софийную связь с миром, и тогда, когда падшее человечество, после изгнания из
рая, обречено было
в поте лица возделывать проклятую Богом землю.
Совершенное отрицание хилиастической идеи есть отрицание самого парадокса, все переносится
в вечность,
в потусторонность, во времени же,
в посюсторонности,
остается мир внебожественный и изгнанный из
рая.
Отблески
рая и воспоминания о
рае остались в человеке.
Как верно Шопенгауэр сказал: «После того как человек все страдания и муки перенес
в ад, для
рая осталась одна скука».
Как счастлив Антонио своими мечтами! Чудное дитя судьбы, он
в совершенном неведении о том, что для него делается и как о нем хлопочут! Он не знает ни о знатности и богатстве своего отца, ни о том, что этот изверг отказывается от него. Счастливое неведение! пускай
в нем и
остается. Это житель
рая, пока он не вкусил запрещенного плода. Наша обязанность оставить его
в этом очаровании.
В этом призрачном
рае «
останется демоническая природа человека.